Новости


Женские сумки butik.ru из кожи

Аренда выделенного сервера

Mebel-zaraysk.ru мебель на заказ в Зарайске

Цветы и подарки https://idea-ufa.ru компания Идея-Уфа.


Реклама от YouDo
Свежий номер
newspaper


Экономика

Утка савка, соседка ГОКа

24.03.2010 09:19
Противостояние, в котором две очень разные правды.

Противостояние, в котором две очень разные правды.

Скажите, пожалуйста, кто старше - медная руда или утка савка? Простите, виноват, о медной руде вы, может быть, что-то знаете, а о савке, уж точно, ничего. Что понятно: савку вообще мало кто видел, и даже орнитологами она плохо изучена.

О савке. Образ жизни. Биография. Происхождение. Смысл существования.

Савка - утка. Нырковая. Ныряет бесшумно, без всплеска, просто погружается в воду, будто утонув. Под водой плавает быстро. А вынырнув, может тут же, без отдыха, уйти под воду вновь. Нырять для савки - может быть, удовольствие. Что не должно удивлять: на водных глубинах она кормится. В любом случае, нырнуть - первое ее побуждение. Если опасность, самка с гнезда не взлетает, а сразу ныряет в воду.

Вообще взлет савке дается тяжело. Она долго и натужно разбегается, грузно отрывается от воды. В воздухе она себя чувствует не так уверенно, как под водой. Летает плохо, что объяснимо - крылья у нее несоразмерно малы. Можно даже предположить, что естественный отбор нацелился на то, чтобы совсем разучить савку летать.

У себя дома она - в плавнях, на гладкой поверхности плеса среди высоких тростниковых стен. Берег ей не интересен, суши она вообще чуждается. Савка живет на воде и под водой. Даже гнездо ее, не исключено, плавучее.

Где увидеть савку? Застать ее среди тростниковых зарослей, в которых не мудрено заблудиться даже опытному охотнику, - большая удача. Днем она, сама или с выводком, прячется в тростниках, выплывая на «зеркало» только в темноте. Вряд ли обнаружить ее по голосу - савка, одна из самых молчаливых птиц, голосом пользуется редко. Разве что самец в брачную пору даст о себе знать посвистом и потреском, а самка слегка поурчит или поворкует. Так что на личное знакомство с савкой особенно рассчитывать не приходится.

Не сказать, что савка сразу обратит на себя внимание своей внешностью. Оперенье ее неопределенного буро-рыже-коричневого колера. Правда, в весеннее время бросится в глаза голова самца - белая, с черной шапочкой, а особенно - его вздутый, небесно-голубой клюв. И есть у савки признак, по которому ее определит всякий - на плаву она свой жесткий хвост держит торчком, вертикально. Никакая другая птица не имеет такой привычки. Даже птенец савки, едва скатившись с гнезда, знает, что хвостик надо задирать. Зачем птице такой «колышек», никто не знает.

Кроме очень коротких крыльев и торчащего хвоста савка удивила орнитологов еще одним - у нее очень крупные яйца. Сама не мала и не велика, но яйца - явно не по размеру. Допустимо, что вес кладки больше, чем вес самой самки. Такая несоразмерность, разумеется, не случайна. Она «намекает» на то, что во многих случаях яйца должны рассчитывать не на мать, а на свою собственную живучесть. И в самом деле, самка может не досидеть на кладке недельку, а то и вторую.

Все сказанное для того и сказано, чтобы подтвердить и без того известное: савка - не самая популярная птица. Наоборот, на ней лежит тень неизвестности. Она предпочитает не представать пред наши очи. И у нас мало шансов на встречу с ней. Даже любители утиной охоты, увидев савку, чаще всего ее не узнают.

Но это не значит, что савки - нет. Она есть, и очень давно. Она, уж точно, старше нас. Савка - реликт. Иными словами, она - сохранилась. Можно долго перечислять, кто в ходе эволюции сошел с дистанции, погиб, исчез, а савка - жива. А она была современницей давно исчезнувших мастодонтов и саблезубых тигров. А это олигоцен, затем миоцен, затем плиоцен и, наконец, плейстоцен. Уже 10 тысяч лет, как нет на земле мастодонтов и саблезубых тигров, а савка - здесь, с нами. А общий срок ее пребывания на планете - два миллиона лет. Но, может быть, и этого мало. В одном тексте утверждается, что «история этих реликтовых птиц, по-видимому, тесно связана с так называемым «дрейфом материков», в результате которого единый материк Гондвана в меловом периоде разделился на ряд «осколков»- на Южную Америку, Африку, Австралию и юг Евразии». Материки разошлись, и на каждом из них развилась своя фауна. «Но каждому новому континенту, при разделе фауны, достался как минимум один вид древнейших уток - савок».

Может быть, савок никогда не было очень много. Много ли 100 тысяч особей, которых ученые насчитали к началу ХХ века? На весь земной мир, на все его заросшие тростниковыми плавнями озера этого, конечно, не густо. А к концу ХХ века их стало совсем мало - 20 тысяч. В России, предположительно, - не более 500 пар. И, наконец, еще одна, очень важная, цифра: только на трех озерах Варненского района орнитологи насчитали как минимум 20 пар савок. Это расположенные к югу от Варны тростниковые озера Тулак, Чекатай и Большой Каратай.

Короче говоря, савка на грани исчезновения. Она дружно вписана во все мыслимые Красные книги. Она, можно сказать, тем и прославилась, что стала «краснокнижной». А то бы о ней и не вспомнили. Впрочем, об этом - позже.

На этом месте савок я оставляю и начинаю тему медной руды.

Известно, как важна медь в жизни человечества. Она - первый из металлов. Была, есть и будет. Немыслимо, чтобы медь пропала из нашей жизни. И не только она. Нельзя допустить, чтобы навсегда исчез хотя бы один, пусть самый непрезентабельный элемент менделеевской таблицы. Вообще желательно сохранить все, живое и неживое, что люди застали на земле.

До некоторых пор, пока она была, в мире, в России и у нас на Урале пользовались колчедановой медной рудой. «Цветные» металлурги предпочитали ее, потому что знали, как ею пользоваться. Но колчедана все меньше. А геологи, уже сравнительно давно, открыли другие медные залежи - порфировые. В их руде меди мало, меньше процента, но общие запасы месторождений - велики. «Неудобство» в том, что порфировая медь в породе рассыпана мелкими крупицами. Руду надо обогащать. В тех странах, которые развиты, давно уже такую руду обогащают, плавят и выбирают медь, а мы в этом смысле - поотстали.

И вот, вроде бы, настал и наш черед. Не вчера открыто очень крупное Михеевское месторождение порфировых руд. До поры оно ждало своего часа. И вроде бы дождалось.

В 2007 году ЗАО «Русская медная компания» выкупило у англичан Михеевский ГОК и намерилось на его базе создать комплекс мощностью 20 миллионов тонн руды в год, здесь же ее обогащать и на уральских заводах выплавить 70,9 тысяч тонн меди в медном концентрате и 5 тысяч тонн медных катодов. Общий объем инвестиций - 17,5 миллиона рублей. Кроме 1,42 миллиона тонн меди, в запасах Михеевского месторождения 1,2 миллиона унций золота (в каждой тонне руды - 0,10 граммов золота), а еще серебро, молибден и другие редкие элементы, вроде рения, который в 20 раз дороже золота.

Площадь, которую займет ГОК, - 5000 га. Будет вырыт глубокий карьер, будут насыпаны высокие отвалы. Степную тишину нарушит грохот тяжелых машин. Горные работы рассчитаны на 17 лет.

В 2008 году губернатор области П. Сумин принял председателя совета директоров компании И. Алтушкина и вице-президента Д. Сабурова. Губернатору было обещано, что область получит не одну тысячу рабочих мест, что распухнут от новых вливаний бюджеты всех уровней, что солидные инъекции ждут и социальную сферу области. Разумеется, губернатор не мог не одобрить такие радужные перспективы.

А теперь - о главном: три озера, где гнездится савка, и Михеевский ГОК - соседи. Между ними два-три километра. Противостояние?

К сожалению. И в один прекрасный день в редакции появляется Валерия Гашек, орнитолог, старший научный сотрудник заповедника «Аркаим», хрупкая женщина, на лице которой до весны сохранился загар полевых наблюдений, а в глазах - твердая решимость стоять на своем. И я ее сразу спросил, прямо, не очень вежливо, не без провокации:

- Валерия Александровна, а зачем вам это?

- Вряд ли я смогу ответить, зачем мне нужно защищать савку. Это - моя внутренняя биологическая потребность.

- А давно ли вы занимаетесь птицами?

- С детства. Выкармливала выпавших из гнезд птенцов. Потом - биофак. Курсовые работы. Практика в заповедниках. Птицами занимаюсь половину жизни, а это двадцать лет.

- Но вы чувствуете какую-то свою силу? То, что имеете право чего-то требовать от государства, от властей?

- Я больше чувствую свою органическую потребность что-то сделать. Я никому не хочу вредить, но считаю, что даже закрытие Михеевского карьера - не такая уж большая потеря. Однако речь не о его закрытии, а об опасном соседстве.

- Но сознаете ли вы, что ГОК и вы - разные весовые категории?

- Конечно. Я не так наивна, чтобы воевать с ГОКом.

- И считаете, что есть шансы на положительный результат?

- Верю, что шансы есть. Организовать заказник - реально. В Варненском степном районе нет ни одного заказника, а здесь есть, что охранять.

- Но какие доводы необходимо приводить, чтобы произвести впечатление?

- Эти три озера - уникальные. Гнездовая группировка на них - это до семи процентов российской популяции савки. Поймите, это событие мирового масштаба. Три озера на юге области объявлены Ключевой орнитологической территорией России. А кроме савки там много других птиц, заслуживающих охраны.

- На кого и на что вы опираетесь? Вы же действуете не как частное лицо?

- И как частное лицо. И как орнитолог. И как член Союза охраны птиц России.

- А как вы оказались на этих озерах? Случайно?

- Мы ездили по югу области по проекту Союза охраны птиц России. Побывали в Карталинском, Нагайбакском, Агаповском, Чесменском районах. Весь юг области объездили. Видели много интересного. Но савка не попалась. А в Варненском районе - повезло.

- Я думаю, вы теперь этих савок не оставите?

- Не оставлю, конечно. Но не всегда удается выехать. То транспорта нет, то бензина. А достаточно двух дней охоты, чтобы распугать птицу. Савку никто не знает, и без злого умысла выбьют. А как на таких озерах ловят рыбу? Ставят сети и забывают о них. Или теряют в плавнях. В таких сетях я находила восемь трупов красношейных поганок. А они с савкой обитают в одних местах.

- Значит, в идеале - заказник?

- Да, желательно региональный.

- Проще сказать, два егеря?

- Да, не такие уж и затраты. Тем более что ГОК обещает большие налоговые отчисления.

Валерия Гашек - против Михеевского ГОКа и всего, что за ним, - каково?

Найдется, кто скажет: «Подумаешь - савка… Дел-то… Не велика потеря». Может быть, и найдется. Но люди, которых принято относить к культурным, таких вопросов давно уже не задают.

Спасти савку важно. Но озера Тулак, Чекатай и Большой Каратай дают приют не только савке. Там прекрасно себя чувствуют шилохвости, широконоски, чирки-свистунки, чирки-трескунки, серые утки, кряквы, хохлатые и красноголовые чернети, а также красноносые нырки, серые гуси, лысухи, поганки, всякие кулики, лебеди-шипуны и лебеди-кликуны, серые журавли, белые цапли… Кому честь, чей долг и чья заслуга, если не самих варненцев, дать приют и покой этому птичьему царству? Тем более что на этой первозданной территории, облюбованной птицами, каких на земном шаре все меньше и меньше, расположены и уникальные археологические памятники - одно из аркаимских поселений, Чекатай, а еще, ближе к ГОКу, 17 одиночных курганов, этнографические объекты «Пчельник» и «Хутор».

В наше время никого ГОКом не удивишь. А охрана савки, других птиц, создание заповедных природных территорий - событие глобального уровня. Но раз уж так сошлось, что карьер и озера оказались соседями, надо бы найти вариант, который убережет слабого, тихого и беззащитного от шумного, пыльного и сильного.

VK31226318