Навстречу святому

Это не то чтобы неблагоговейное отношение - нет, человек вполне осознает, к чему он прикасается. Но случается, что паломник прибыл на автобусе в храм, где несколько чтимых икон, десяток мощевиков… И вот по цепочке, в очередь христианин движется от святыни к святыне, а мысли заняты мирской суетой. Или в храме, читая или слушая тропарь мученику или преподобному, механически пропускает через себя слова, не успевая даже схватывать смысл целой фразы.

С другой стороны, а что человек должен испытывать при встрече со святыней? Если рассчитывать на какую-то ощутимую благодать, которая одним кажется волной теплоты и сладости, другим - необычайным поднятием настроения, то это прямой путь в прелесть - в состояние самообмана, о котором много говорят аскеты-подвижники.

Дело не в «благодатной силе» мощей, которая исцеляла бы сама по себе. Мощи - частицы тела умершего человека, хотя и, безусловно, святые, ведь человек соединялся с Богом, причащаясь Христовых Таин.

Но исцеляют не мощи, а Бог, когда мы с плачем предстоим перед Ним и вместе с нами предстоит тот святой, которого мы попросили о молитвенной помощи.

Зачем мы ходим на кладбище к своим умершим родственникам? Просто пожаловаться на свои невзгоды холодному камню? Нет, но для того, чтобы встретиться с дорогим нам человеком, ибо верим, что у Бога все живы. Так учил Спаситель: «Бог не есть Бог мертвых, но живых» (Мф. 22, 32).

Со святыми мы тоже кровные родственники - мы вкушаем те же Тело и Кровь Христову. И потому, при всем нашем недостоинстве, мы дерзаем обращаться к ним.

Люди воцерковленные прибегают обычно к словам молитвы или акафиста. А человек, едва переступивший церковный порог, может молиться и с непосредственностью гриновской Ассоль: «Здравствуй, мученик Викентий. У меня сегодня болит голова, пожалей меня, помоги».

Главное - встреча со святым. Если мы попросим его с верою, он не откажет и возьмет на себя наши тяготы, «тако исполняя Закон Христов» (Гал. 6, 2).