Петр Мамонов представил в Челябинске свою последнюю премьеру «Дед Петр и зайцы»

Актер рассказывал сказки, пел, играл на гитаре, стоял на голове. А по окончании действа раздал автографы и сфотографировался со всеми желающими.

В середине нулевых Мамонов привозил в Челябинск «Шоколадного Пушкина». Там лирический герой исступленно метался от микрофона к микрофону, мучительно искал слова - и не находил их. В «Деде Петре и зайцах» на смену душевным метаниям пришла успокоенность, а лирический герой обрел внятность.

Мамонов отлично представляет, что делает на сцене и для чего. Весь спектакль состоит из двух частей. В первой Мамонов исполняет композиции из альбома «Сказки братьев Гримм», вышедшего в 2005 году. Актер и музыкант смело вступает на территорию визуального театра. Мамоновых на сцене трое. Один - рассказчик, двое других, компьютерных, отвечают за бас- и ритм-гитару. Световые эффекты позволяют персонажам внезапно исчезать и так же внезапно появляться. К играм со светом добавляются видеопроекции, на которых - картинки деревенской жизни, снятые сыном Петра Мамонова Иваном.

Сказки про Мальчика-с-пальчик, Храброго портняжку и Железного Генриха Мамонов пересказывает на свой лад, включая неподражаемое чувство юмора. «И чем больше я рос, напрягался, старался, тужился - ничего не вышло», - признается лирический герой. Каждый из сидящих в зале в курсе, что Петр Николаевич переехал из центра Москвы в деревню Ефаново. Мамонов не был бы Мамоновым, если бы не поиграл с этой историей. «Наведи чистоту, безотходное производство, никакой химии и работай только золой. Топи печь, живи в деревне - увидишь, сколько драгоценной золы», - пересказывает он, как нетрудно догадаться, «Золушку». «Золушка, мой дорогой, выйдет за принца, а ты останешься и будешь работать с золой», - резюмирует сказочник.

Все это происходит под гитарный аккомпанемент, состоящий из одного аккорда и давящий своим однообразием. К концу первой части становится понятно, для чего это делалось. Кромешная темнота разверзлась, и на сцене появился сияющий Дед Петр. Герой его сказки, наконец, избавился от одиночества, обретя друга - ежа. «Теперь Ганс не один. Ганс и еж. Эврибади шаут, ай лов ю, ай лов ю», - пританцовывал Мамонов.

На этой радостной ноте вполне можно было бы сделать антракт, за время которого пришедшие на спектакль могли бы идентифицировать и поприветствовать друг друга. Но Петр Николаевич предпочел без перерыва. Во второй части он уже без визуальных подпорок выходит к залу один на один с гитарой в руках. Это исповедь поколения, родившегося после Второй мировой войны.

Персонаж в голубом костюме, расшитом блестками, очень подробно живописует прошедшие на улице детство и юность: «В 12 лет стакан вина, в 12 лет сигарета». Подобно персонажам Евгения Гришковца, герой Мамонова ностальгирует по стремительно утрачиваемым реалиям: («В каком году ходили трамваи по всему бульварному концу?»). Мамонов имеет крепкие культурные корни. Начитанный зритель помимо сермяжной правды уловит поэтические игры с Маяковским и Ахматовой («При любой погоде я готов раствориться в своем народе»).

Герой каждой из песен Мамонова бесконечно одинок. Если сказочный Ганс к финалу находит друга в лице поедающего огрызки ежа, то персонаж из дворово-песенной были так и остается один: «После уроков иду домой - тебя нету рядом со мной».

Реакция зала была предсказуемо благодарной. Мамонов спел несколько песен на бис и пообещал выйти на автограф-сессию. За минуту успел снять свой голубой наряд и облачиться в вязаный черный свитер. Тот самый, в котором он явился на церемонию вручения «Золотого орла» в 2007 году, шокировав светскую тусовку.

Первой к Петру Николаевичу подошла делегация из Нового художественного театра и вручила скульптурку персонажа Достоевского, выполненную мастером Вячеславом Смирновым из города Старая Русса (НХТ возил туда свой лучший спектакль «Бесы»).

Вслед за НХТ выстроилась бесконечная очередь из желающих сфотографироваться и получить автограф. Мамонов спокойно встретил каждого: для него это был ритуал, не менее важный, чем сам спектакль. Во время автограф-сессии Петр Николаевич артикулировал две принципиальные вещи: он не поет старых песен, написанных во времена группы «Звуки Му» («Зачем петь старое, когда есть столько хорошего нового?»), а также не проповедует и не наставляет. «Милая моя, это в другой раз, - ответил он женщине, желавшей «поговорить». - Я езжу или разговаривать, или скакать».