Вопрос недели: как мы сотворили типаж Михаила Юревича?

Вывод капиталов из страны чаще всего трактуют либо с сугубо коммунистических, левых позиций (как растаскивание богатыми людьми народного добра), либо с чисто рыночных – в качестве признака среды, неблагоприятной для инвестиций. Происходящее с активами Михаила Юревича в контексте его прошлой деятельности показывает, что все несколько сложнее.

«Левая» трактовка более уязвима. Все-таки бизнесмен выводит не сумму ущерба государству, нанесенного, например, в результате (как утверждает следствие) нарушения законов, а стоимость объектов, которые он создал сам в ходе развития своего бизнеса. Можно и нужно разбираться, какие юридические ограничения и рамки приличий были при этом стерты, но все же в условиях рынка нельзя сказать, что крупный предприниматель сначала присвоил народное добро, а теперь перетаскивает его за кордон.

Вопрос об инвестиционной привлекательности страны в этом сюжете гораздо актуальнее. Однако традиционное для либеральных кругов восприятие бизнесмена как экономического ангела, гонимого злой системой, в нашем случае тоже неубедительно. И если вдуматься почему, можно понять суть текущей повестки российской жизни, а в ней – собственную роль.

Карьерная траектория Михаила Юревича – одно из свидетельств исчезновения политики как среды, порождающей на долгую перспективу необходимые для жизни общества созидательные начала или, проще говоря, правила игры. Причастность к совместной выработке этих правил – ресурс, обеспечивающий человеку влияние, которое нередко ценится выше богатства.

Способность конвертировать свои деньги в напрямую не зависимое от бизнеса влияние отличает перспективного политика от успешного финансиста. Юревич так и не стал политиком в полном смысле слова. Политика для него – лишь инструмент бизнеса. И дело не только в карьерной стратегии экс-губернатора, но и в свойствах системы, которую мы все вместе создали: кто-то – пассивностью и наивностью, иные – неэффективным противодействием, прочие (как наш герой дня) – деятельным участием.

Принцип этой системы прост: прав не тот, кто более убедителен с позиции, прости Господи, общего блага, а тот, у кого больше денег или возможностей отбирать эти деньги у других.

Вынужденная эмиграция Юревича – результат того, что он оказался слишком прилежным приверженцем главного системного принципа и в какой-то момент увлекся. В итоге вынужден оставить свой след на тропе тех, кто уходит с деньгами за рубеж. Тропа эта не зарастет еще долго: более успешные, в отличие от нас, творцы системы хорошо понимают, что право частной собственности для нее – всего лишь салфетка, которой она вытирает рот.

Типаж Юревича – результат нашего согласия обменять собственное влияние в политике на весьма сомнительный бытовой комфорт. Что может быть лучше демократии, конкуренции и воздействия общества на политические процессы? Ничего. А «Киномакс», макароны и дороги – лучше, чем ничего. Следовательно, макароны важнее конкуренции и влияния общества.

Такая логика торжествует и в масштабах страны. При этом не важно, что в высшей лиге и герои другого (нежели у Юревича) типа харизмы, и проложенные за рубеж макароны больше диаметром, и федеральные военно-политические блокбастеры транслируются в каждый домашний кинотеатр персонально. Дело не в этих нюансах - значим сам принцип формирования общественных запросов к власти. А еще – умение последней, опираясь на этот принцип, зачищать от «сорняков» политико-экономическое поле.

Трудно не согласиться с теми, кто происходящее с экс-губернатором называет его политическим поражением. Но проблемы не у Юревича. Михаил Валериевич хотя бы при деньгах и в Лондоне. А мы, еще недавно одаривавшие его высокими рейтингами, остались здесь – с латаемыми дорогами, порубленной зеленью, пустыми гостиницами, недостроенными домами и вкусными макаронами. Мечты всегда сбываются. Вопрос лишь в том, кто и о чем по-настоящему мечтает и как соотносит грезы с собственными поступками.