Три вечера в Челябинской опере бушевали страсти и снежные бури

Три вечера в Челябинской опере бушевали страсти и снежные бури. На сцене творились странные и в то же время понятные каждому истории отношений. В конце действия по залу плавали невероятных размеров шары, персонажи спускались в зал, чтобы подарить кому-то цветы, расцеловать симпатичных зрительниц, оставив на их лицах следы грима.

Атмосфера праздника долго не отпускала зрителей... На встрече с журналистами Вячеслав Полунин вспоминал, что в таком же возбужденно-радостном состоянии рождался 18 лет назад этот спектакль «сНежное шоу». Он благодарен челябинцам, которые поддержали его идею, создав необходимые условия.

У Полунина в архиве хранится фото (снимал Борис Каулин из «Челябки»). Молодой Слава на фоне паровоза - памятника, что возле ДК ЖД, где сначала при неполном зале, а потом на аншлагах прошли премьеры спектакля.

- Я словно домой приехал, - сказал Вячеслав Иванович. - Душой отдыхаю. Хотя, не скрою, устал. Перед поездкой в Челябинск был сначала в Израиле, потом в Лондоне, затем в Москве, куда меня пригласили на церемонию вручения ордена Дружбы.

- Вам президент руку жал?

- Нет, министр культуры. Кстати, он вспомнил мою просьбу, которую я лет пять назад высказывал. Я тогда написал проект замечательного фестиваля, чтобы каждый месяц отправлялся из Парижа в Пекин постоянный фестивальный поезд, который бы шел через всю Сибирь и выступал во всех городах на пути. Может, моя идея осуществится.

- Помнится, десять лет назад экс-мэр Москвы Лужков подарил вам корабль. Какова его судьба?

- Один мэр подарил, другой забрал. И сказал, что закрывает корабль, раз он никуда не приплыл за это время. Но зато легенда красивая была: корабль дураков на Москве-реке, легенда осталась в памяти у людей.

- Из современных мировых лидеров кого бы взяли на этот корабль?

- Зарубежными мы не интересуемся. Они еще не смогли вступить в конкуренцию с нашими дураками. Наши поразмашистее будут. Но мы никогда не огорчаемся. Истории, связанные с этими «кораблями», - только наши игры. Таких кораблей мы можем нафантазировать еще миллион, пусть только успевают их списывать и зачеркивать. Если человек живет на всю катушку, его ничем не остановишь. Клоуны такие люди: они влюбились в этот мир и хотят, чтобы все за ними пошли.

- Вы давно живете за рубежом и, наверное, не очень часто бываете в России?

- Каждый год по два месяца - то есть больше, чем в Лондоне, например. Хотя всякий раз сталкиваемся с организационными и техническими сложностями. Они всюду, куда ни шагни. Зато публика здесь потрясающая. А ради чего еще мы, актеры, живем? Здесь публика страстнее, чем где либо. Она понимает: уйму труда нужно вложить, чтобы что-то получилась. Каждая крупинка радости и красоты чего-то стоит.

Где я живу? Везде. У нас пять лет любимым местом была Мексика. Потом Корея, Италия. Каждый год куда-то едем играть свое шоу и не вылезаем оттуда по нескольку месяцев, потому что уступаем просьбам остаться и продолжать гастроли.

В России в 70-х годах не было города, где бы я ни выступал. Даже Миасс я помню. Мы возили «Лицедеев», «Шоу 01» и другие спетакли. Страну изучили до последнего камешка. Сибирь нас чаще видела, чем, скажем, Токио. Так же хочется и весь мир истоптать. И я уже поглядываю в космические дали.

Уже лет 25 или 30 я больше двух месяцев в одной точке не нахожусь. Поэтому постоянным местом жительства можно назвать ту точку, где ты в данный момент творишь. У меня есть во Франции замечательная мельница, называю ее Мулен Жон - желтая мельница. Там много пространства для креатива. Туда съезжаются десятки людей и создаются фантастические проекты.

- Вы о чем-то мечтаете?

- Нет. Потому что как только я что-то задумаю, оно тут же сбывается. Я всегда вожу с собой подушку, в которой копятся мои задумки. Ложусь спать, и тут же из нее какие-то идеи и фантазии выскакивают. Встаю и начинаю писать, а потом и осуществлять, всех вовлекая в свою идею. Хотя, некоторые проекты ждут своего часа и по 20 лет, как «Корабль дураков». А «Конгресс дураков» мы «всего» за десять лет сделали. Но если ты что-то решил, то сделаешь обязательно - очень важная формула.

К тому же команда у нас замечательная. Порой во время спектакля вдруг кинешь взгляд за кулисы, а там в-о-от такие сияющие глаза коллег. Люди, которые готовы подхватить каждое движение, каждое твое сумасшествие. Прежде чем я начинаю делать спектакль, я, как пчела, годами строю «соты». Когда все вокруг тебя станет идеальным - стены, люди- тогда и рождается идеальный продукт.

- Скажите, почему ваш спектакль не рекомендуют смотреть детям до восьми лет?

- Дети очень любят смотреть «Сноу шоу». Но если они в зале, спектакль разрушается напрочь. Для них надо играть по-другому. У взрослых десять уровней сознания, а у ребенка один-два. На кого настраиваться? И получается полный бардак: ты выходишь в зал и теряешься, не знаешь, кому адресовать спектакль.

- У вас случались провалы?

- Конечно, после чего с ужасом много лет вздрагиваем. Первый раз такое было в молодости. Выступали у пожарников. Обычно в конце каждого представления все лежат и корчатся от смеха. А тут мы стараемся и - никакой реакции, тишина, никто даже не пошевелился. Бах-трах-тарарах - они хоть бы что. Потом мы поняли: люди, которые по роду профессии приучены ждать, не могут включиться в нашу быструю жизнь.

- Вы когда-нибудь ощущали жесткую зависимость от обстоятельств?

- Чем больше жесткости, тем больше свободы. Тогда в тебе и начинают кипеть страсти, обнаруживая суть тебя самого. Помню, в Москве был фестиваль студентов, на меня написали телегу, после чего перестали пускать на ТВ, во Дворец съездов, за границу. Я сделал маленький театрик на сто мест и играл бесплатно для друзей в течение нескольких лет. Самое продуктивное время было. Нет ничего такого, что с нами может сделать жизнь, чтобы оно не пошло бы нам на пользу.

- А на что вы тогда жили?

- На картошку-то заработать всегда можно.

- Вы ее и жарить умеете?

- Чуть ли не каждый день это делаю. Правда, не очень хорошо, мою картошку никто не ест, но сам я ем.

- Вы крутой руководитель?

- Нет. У нас в коллективе вообще все очень просто. Никто никого ни за что не ругает, в этом нет никакого смысла. Наоборот, мы друг друга только хвалим.

- А если кто-то опаздывает на спектакль?

- Это его личное дело. У нас на одно сценическое пальто меньше, чем артистов на сцене. Опоздал, и пальто тебе не хватило. Все, ты сегодня не работаешь. К тому же все в команде рады: если ты опоздал на 15 минут - беги за маленьким тортиком, на 30 - за большим. Во всем отрицательном мы находим неожиданные решения и всегда радуемся любой проблеме.

- Допустим, нет денег.

- Значит, о них и думать не надо, нужно себе найти другой интерес. Поскольку мой сын Ваня часто опаздывает, то как только он приезжает на гастроли, в первый же день добровольно ввозит огромный торт. А чаще всего делает их сам. «Это, - говорит, - за все мои будущие опоздания».

- Вы когда-то сказали, что хотели бы, чтобы ваш сын Ваня сыграл Асисяя.

- Кажется, скоро так и будет. Когда я уезжал на гастроли, Ваня полетел в Нью-Йорк на свидание с любимой. Но сказал, что как только вернется, покажет Желтого (так я называю свой персонаж). Мы три года ждали от Ваньки этого слова! Следующая гастроль у нас будет в Париже, надеюсь, что сын там тоже будет играть.

- Какие еще ваши проекты, кроме «Сноу шоу», смогут увидеть россияне?

- У нас вот такой список. Я разослал его во все инстанции и время от времени о нем напоминаю. А вообще мы каждый год что-то привозим на Родину. Отмечали здесь юбилей «Каравана мира». 20 лет назад собрали лучшие уличные европейские театры в одну команду и таким караваном прокатились через все столицы Европы. А в прошлом году опять всех собрали и сначала в Брюсселе отметили, а потом приехали в Москву. До этого два года подряд проводили «Конгрессы дураков» в Москве, куда собирали всех лучших «дураков».

- Челябинск хорошо вас встретил после 18-летней разлуки?

- Даже не ожидал такого фантастического приема. Публика потрясающая! Поэтому наши ребята играли, как никогда.

- К концу третьего спектакля весь пол в зале оперного театра усеян бумажным снегом.

- Если мы работаем на одном месте неделю, а то и месяц, то этот снег постепенно поднимается по колено и выше. Публика по этим сугробам пролезает к своим местам.

Открою секрет: после гастролей мы просеиваем этот снег и живем на те бриллианты, которые теряют зрители. А еще они теряют телефоны и часы.

- Шутите?

- Самое смешное было в Израиле, когда после спектакля подошел журналист. Сидим, беседуем, а какой-то человек возится в снегу. Репортер спрашивает: «Что это он делает?» Я решил пошутить, как с вами, и сказал: «Ищет бриллианты». А тот поднимается и говорит: «Смотрите, я нашел бриллиант». Подносит и показывает - правда…