Дмитрий Лаврентьев попал в филармонию через тюрьму

В Челябинск приезжал с единственным концертом Дмитрий Лаврентьев - редкого таланта академический гитарист

Наш земляк (Дмитрий родом из Снежинска) более десяти лет живет немецком городе Аугсбург. В Концертном зале имени Прокофьева он представил гитарную классику пяти веков. Двумя днями позже Дмитрий играл ту же программу во дворце культуры Снежинска. В родном городе Лаврентьева прекрасно знают, поскольку выступает он там не первый раз. А вот на челябинский концерт людей пришло до обидного мало: сказалось отсутствие широкой рекламы. Никаких усилий по продвижению концерта не предприняла и наша филармония, не забыв при этом взять деньги за аренду зала. Но ведь арендатор арендатору рознь: академическому музыканту хорошего уровня могли бы и посодействовать.

Те, кто пришел, были вознаграждены. К 35-ти годам Дмитрий имеет свой неповторимый стиль игры. На мой взгляд неофита этот стиль отличает невероятная легкость, виртуозность, вдумчивость.

Чувствуется, что музыкант (а за его плечами - две консерватории, Уральская и Дортмундская, плюс аспирантура в Аугсбурге) долго и скрупулезно работал над звуком. Самые сложные пассажи прорисованы абсолютно четко. «Как будто оркестр играет», - переговаривались женщины в соседнем ряду. Это, конечно, преувеличение, но ощущение, что на сцене не один, а два или даже три гитариста порой возникало.

Послушать Дмитрия можно в Ютубе, там есть довольно много записей. Стоит добавить, что на концерте Дмитрий абсолютно самодостаточен: каждый номер он сопровождает увлекательным рассказом с нотками юмора. Откуда у него это умение, расскажу позже.

Металлист за учебниками

Пока Дмитрий приходил в себя после концерта, мы начали разговор с его мамой Людмилой Николаевной.

- Первым Диминым учителем был старший брат. Егор, не имея музыкального образования, начал играть в рок-группе, приходил домой с кровавыми мозолями. Дима понял, что нужно учиться, сам попросился в музыкальную школу и занимался там с удовольствием.

Сложности начались, когда «Devilry» приобрела популярность. Ребята выступали с сольными концертами и на фестивалях, пропуская уроки. Угроза нависла с обеих сторон - общеобразовательной и музыкальной школы.

- Дима учился в 10 классе, я в этой же школе преподавала английский и французский, - вспоминает Людмила Николаевна. - Мне завуч говорит: «Или Дима должен учиться, или пусть бросает школу и катается по стране с концертами». Я к Диме: «Бери с собой учебники, как хочешь, так и занимайся». Мне потом Олег Луцюк, вокалист «Devilry», рассказывал: первый раз видел музыканта, который в перерывах между концертами что-то зубрит.

Еще острее был конфликт с музыкальной школой. Там Димины способности сразу заметили и выдвигали его на музыкальные конкурсы постоять за честь школы. Парень, естественно, отдавал предпочтение своей команде, поскольку именно с нее начал путь в музыку.

- Его преподаватель по специальности Сергей Николаевич Кравцов сказал: пусть готовится к выпускным экзаменам в школе сам, - вспоминает Людмила Николаевна. - Дима подготовился и сдал на пятерку.

Примечательно, что броский антураж хэви-металл и неплохой для начинающей команды результат не вскружили голову Дмитрию. Он трезво оценил свои возможности в этом направлении и сделал выбор в пользу классической гитары, поступив в екатеринбургское музыкальное училище, а затем и в Уральскую консерваторию.

Что же касается «Devilry», группа распалась, но дружеские, почти семейные отношения сохранились до сих пор. Вокалист Олег Луцюк вместе с Дмитрием, Егором и Людмилой Николаевной приехал на концерт и был искренне рад каждому сыгранному Дмитрием произведению.

Бегом от домры и балалайки

И вот тут новый поворот. Казалось бы, Уральская консерватория - мечта, для многих недостижимая. Но не для Дмитрия. Он бросает учебу и объявляет об отъезде в Германию.

- Это судьба, - считает Людмила Николаевна. - Мы, родители, даже представить себе не могли, что есть такая перспектива. Когда он учился в музучилище в Свердловске, у него была подружка Лена. Она вместе с семьей уехала в Германию на ПМЖ. Дима к тому времени поступил в Уральскую консерваторию. Лена ему пишет: «Димка, если хочешь учиться здесь - а такая возможность есть - учи немецкий». Дима пишет на одной стороне бумажки немецкое, на другой - русское слово. Кипа бумажек росла, потом словарик появился. На носу вступительные экзамены, Диме нужно было сдавать разговорный минимум по немецкому. А приглашение от Лены все никак не может дойти по почте, визы у Димы нет. Лена нам звонит: пусть Дима едет в Москву, оформляет визу платно, без приглашения. Сын садится вечером на поезд, а утром я получаю на почте приглашение от Лены.

- По законам жанра Лена, наверное, стала женой Дмитрия.

- Вовсе нет, она вышла замуж за немца. Тут дело не в этом. В России люди, а тем более, студенты, бескорыстно помогают друг другу. Когда я была в Дортмунде, узнала, что Лена опять готовит кому-то приглашение, чтобы человек смог в Германии учиться.

Позже, когда Дмитрий подключился к разговору, я спросила, где ему больше нравилось - в Уральской консерватории или в Дортмундской.

- В Уральской консерватории гитара относилась к русским народным инструментам, и я несколько раз в неделю сидел в оркестре и играл на домре. Мне это было совершенно ни к чему. Четыре года я в музучилище на бас-домре играл в народном оркестре, потом еще и в консерватории мне хотели дать балалайку-контрабас. А там одна струна как мой палец. Я сказал: «Вы с ума сошли!» Сжалились, перевели меня обратно на домру. Я хотел взять академический отпуск, но мне сказали жестко: «Все в твоих руках, хочешь - поезжай в Германию, мы тебя здесь держать не будем». И я решил рискнуть. В Европу приезжает преподавать множество специалистов со всего мира. Есть и кубинцы, и аргентинцы, и немцы - асы именно в классической гитаре. Я, конечно, и в музыкальной школе, и в музучилище у Виталия Деруна научился многому. Но если это сложить с дортмундской консерваторией, то и получится тот уровень, на котором я сейчас нахожусь. И русский, и немецкий опыт был важен. Скажем, в работе над звуком мне очень помог профессор Франц Халлас. Множеством секретов поделился, за что ему спасибо.

«Графские» концерты

Первые годы в Германии были нелегкими.

- Это было время, когда нам не платили зарплату, - вспоминает Людмила Николаевна. - Наша родственница нам на хранение доллары оставила, мы их все спустили. Высылать нечего. Лена меня в письме успокаивала: первый год продержаться надо, потом будет легче. Я сыну ставлю условие: устраивайся на работу, или возвращайся. Сначала Дима мыл посуду в кафе. А ему же пальцы нужно беречь. Ноготь сломается - и звук уже не тот. Второй раз устроился развозить почту на велосипеде. Попал под дождь и весь вымок. В общем, хлебнул, конечно. Кажется, что за рубежом манна небесная. Но в России, если высшее образование получил, то хоть какая-то работа светит. А там нужно все пробивать локтями самому.

- Я начал играть концерты, когда вступил в организацию «Live music now», созданную Иегуди Менухиным, - рассказывает Дмитрий Лаврентьев. - Она дает возможность студентам консерватории играть концерты для бездомных, в больницах, реабилитационных клиниках, в социальной сфере - детских домах и тюрьмах. Сначала нужно выдержать строгий экзамен перед двенадцатью профессорами разных специальностей. Важно не только хорошо отыграть программу, но и интересно прокомментировать каждое произведение. Рассказать какой-то факт из жизни, чтобы заинтересовать людей (вот откуда у Дмитрия дар конферансье! - О.Г.). Я проиграл для этой организации пять лет. Там могут работать только музыканты до 30-ти, а мне уже на тот момент перевалило за 30. Нас «плюсовали» с моим другом Такео Сато, которому тогда было 26 - в сумме получалось меньше шестидесяти. Концерты оплачиваются. Деньги небольшие, зато не надо никуда обращаться, узнавать, организовывать. Тебе просто звонят женщины, которые эти концерты устраивают. Кстати, они не получают ни цента за свой труд - работают ради идеи. Часто это обеспеченные дамы, имеющие титул графинь или баронесс.

У меня был случай в мюнхенской тюрьме Штадельхайм. Сцена метра полтора высотой. Я не заметил, что поставил стул и одна ножка начала падать - там была небольшая яма. Один из заключенных резко сорвался с места и побежал поправлять мой стул, крича: вы сейчас упадете! Охранник кинулся к нему, но я его успокоил: все в порядке, мне хотели помочь.

- Перед какой аудиторией вам было сложнее всего выступать?

- Поначалу везде было непривычно. У нас ведь на концертах тишина. А там мы приходили, например, в дом престарелых. Людям тяжело сидеть - они крутятся, вертятся. Некоторые говорят: «Прекратите! Это невозможно слушать!» Они в своем мире. А ты должен не обращать на это внимание и продолжать играть. Люди, которые начинали в этой организации, далеко продвинулись. Роксана Константинеску - солистка Венской оперы. Я с ней записывал диск, он выйдет в следующем году. Каролина Ульрих - солистка Дрезденской оперы.

- Наверняка всем им, в том числе и вам, было непросто потом перейти к самостоятельным концертам, когда перестают звонить графини и баронессы.

- Этот момент у многих проблематичен. Я старался, еще работая в «Live music now», завязывать контакты. В Америке принято, что у каждого музыканта есть агент, который заботится о его будущем. А в Европе это не принято. Если ты прочно стоишь на ногах, агенты сами позвонят и предложат организовать турне. А если ты неизвестен, то никому не нужен. В Европе огромное количество музыкантов высокого уровня, которые, к сожалению, сидят дома. Им сложно поднять трубку и позвонить, пообщаться. Мне сначала тоже неудобно было звонить и предлагать свою кандидатуру, как на рынке. Но я пересилил себя, ведь это моя профессия и я стараюсь этим заниматься без всякой задней мысли. Кроме того, я участник гитарного трио «Аллегриас», а это большой плюс, потому что каждый из нас заботится, чтобы у нас был какой-то концерт.

О трио «Аллегриас» стоит сказать особо. Думается, что молодые музыканты Дмитрий Лаврентьев, Такео Сато и Клаус Владар в какой-то степени продолжатели нашего «Трио гитаристов Урала». Это подтверждает и тот факт, что на их диске «One night in Sevilla» среди произведений Альбениса, Гайдна, Бизе, Гранадоса есть «Милонга, танго, румба» замечательного челябинского композитора Елены Попляновой. Елена Михайловна - жена Виктора Козлова, лидера «Трио гитаристов Урала».

Все ушли танцевать!

В Германии Дмитрий Нашел не только работу, но и семью. У него двое детей. Жена Вероника Спир (Фронни) - преподаватель музыки и искусств в младших классах.

- Фронни рассказывала, как сдавала экзамены после университета, - вспоминает Людмила Николаевна. - Я когда электронную почту читала, у меня глаза на лоб лезли. Нужно было сдать 12 экзаменов: выпилить электропилой из дерева женщину, сидящую на пеньке, представить свою выставку картин, дать концерт (Фронни кроме фортепиано выбрала барабан). Это абсолютно не похоже на экзамены в нашей стране. Вот у Фронни висит изображение Христа из дерева - это произведение искусства! Оказывается, она его сделала сама.

Стоит сказать, что Вероника обладает и несомненным фотографическим талантом. До свадьбы она много путешествовала по миру и сумела заснять такие детали, которые ускользнули бы от глаз обычного человека. Эти фотографии очень пригодились Дмитрию для оформления диска «Dance with me», где представлены танцы разных эпох и народов, сыгранные на акустической гитаре. На обложке диска… четыре обшарпанных стула.

- Что это? - спрашиваю. - Кадр из российской глубинки?

- Нет, Вероника сделала эту фотографию в Риге, - ответил Дмитрий. - Смысл каждый вкладывает свой, а для меня он прост: все ушли танцевать!