Юрий Ермолин - один из самых известных челябинских фотографов
Юрий Ермолин - один из самых известных челябинских фотографов. Тысячи отснятых кадров, сотни публикаций в СМИ и облюбованных зрителями и жюри выставочных снимков, десятки побед, наград, лауреатских званий.
На авторском сайте фотомастера снимков не так уж много, Юрий Иванович сделал тщательный отбор. Но образы и события, запечатленные Ермолиным-репортером и Ермолиным-художником, долго не отпускают зрителя. В его воспоминаниях - рассказ о времени, людях, деле, которому Юрий посвятил себя. Целая жизнь. Жизнь в фотографии.
Первый кадр
- Осень 1973-го, мне 12 лет. Я провожаю дружка Сашку Князева на занятия фотокружка в районный Дворец пионеров и школьников. Ученики собирали сухие листья, их пожирал костер, а юные фотографы азартно щелкали затворами. Я тоже загорелся, схватил Сашкину камеру, сделал несколько кадров. Через неделю друг говорит: «Руководительница кружка тебя похвалила и просит прийти». Пришел. У них там темно, таинственно. Проявляют пленку, печатают снимки. Меня словно заворожило. С головой ушел в это дело.
Потом занимался у Юрия Константиновича Горохова в фотостудии при Доме юных техников, что располагался в детском парке имени Терешковой. Сутками не выпускал из рук фотокамеру. Тогда и снял свой первый триумфальный кадр «Парное молочко». Горохов всем мужикам его показывал: «Вот как надо снимать».
Чтобы не запустить уроки, пришлось бросить конькобежный спорт. Я жил фотографией. Своего аппарата долго не было. Семья большая, пятеро детей. Отец на заводе слесарем, мама - домохозяйка. Горохов давал мне свой «Зоркий», я с него пылинки сдувал. Носил в спортивной сумке рядом с учебниками и тренировочной формой. Однажды в саду Победы меня остановили хулиганы и стали требовать деньги. Грозились избить. За фотокамеру я был готов разорвать злодеев. И спас ее. Потом родители купили мне «Зоркий-4К». Не пожалели полсотни рублей - серьезные деньги по тем временам.
Памятны занятия у сценариста Виктора Петрова, он вел фотостудию при жэке. Виктор Дмитриевич водил нас в двухнедельные походы в любое время года. Будоражили воображение сказочной красоты природные сюжеты. Особую удачу подарило озеро Инышко. Там я снял свою «Аленушку». Стоит девочка в платьишке, а в воде ее отражение. Снимок опубликовали в журнале «Советское фото», а это как пропуск в мир профессиональной фотографии.
Виктор Дмитриевич привел меня к своему знаменитому однофамильцу - фоторепортеру газеты «Челябинский рабочий» Михаилу Николаевичу Петрову. В его лаборатории на восьмом этаже Дома печати собирались Юрий Теуш, Владимир Белковский, Сергей Васильев, Евгений Ткаченко, Валентин Голованов. Потом мэтры спускались в актовый зал на заседание городского фотоклуба. Затаив дыхание, я слушал профессионалов.
А как был горд, когда на городском фотоконкурсе школьников за серию «Деревенские дети» меня наградили главным призом - путевкой во всероссийский пионерский лагерь «Орленок»!
Учусь профессии
- Владимир Васильевич Белковский не только учил меня работать со светом, выбирать композицию, экспериментировать с ракурсом. От него я узнал о гениальных мастерах, увидел снимки латвийского фотохудожника Гунара Бинде. Часами просиживал и в мастерской живописца Ладнова. Завороженный пейзажами художника, мечтал создавать картины в жанре светописи.
После школы по совету Юрия Константиновича Горохова поступил в учебно-производственный комбинат, где готовили фотографов-профессионалов. Окончил его с золотым дипломом и с пятым разрядом. Самым высшим считался шестой разряд, затем шла категория «Мастер фотографии», в Челябинске ее имел только Юрий Теуш.
Учебную практику проходил у Сергея Григорьевича Васильева. Он отправил меня в криминальный отдел областного УВД. Позже, перед службой в армии, я поработал там лаборантом. Столько чернухи насмотрелся! Каждую минуту идет информация со всей области: там убийство, тут грабеж. Я в центре событий. Все фотосъемки через меня проходят. Обрабатываю пленки, печатаю снимки. Криминальной хроники в газетах и на телевидении тогда не было. Родственники каждый вечер теребили: «Давай рассказывай».
В армии стал дивизионным фотографом в газете «Солдатский долг». Снимал солдатские будни, военный быт. Коллеги из газеты УралВО «Красный боец» сагитировали сотрудничать с ними, за что почта регулярно доставляла мне гонорары. Я, наверное, был самым богатым из солдат-сослуживцев.
Когда поступал в Ленинградский институт культуры, в приемной комиссии увидели мой альбом со снимками и сказали: «Тебя не надо учить, ты готовый мастер». Среди студентов шептались: «Какая-то легенда из Челябинска приехала. Он уже в журнале «Советское фото» печатался, в газетах работал».
А эта «легенда» на первом курсе заваливает экзамены. Получает трояк по специализации. Я уже готов был к отчислению, но наш куратор Тамара Пантелеймоновна настояла, чтобы меня оставили. Каждый день съемка: то фильм, то фоторепортаж. О ленинградском периоде напоминают стопки фотографий, среди них выделяется серия на фоне Петропавловской крепости. Начало весны, а смельчаки загорают, выстроившись на берегу Невы. В купальниках они похожи на стайку пингвинов…
Темы бесконечны
Моя фототека занимает несколько ящиков, в каждом по 100 пленок. Давно пора их систематизировать. Пока только часть привел в порядок, когда по просьбе одного журнала искал снимки из серий «Роды» и «Зона».
Темы эти не я открывал. Получается, что шел по следам Сергея Васильева. Собственно, не только я, другие тоже двигались по этому пути. Надеюсь, мне удалось протоптать свою репортерскую стезю.
В 90-х годах в ранее закрытый Челябинск начали впускать иностранных репортеров. Чем их удивить? Мой товарищ Федор работал в милиции, а его брат - санитаром в морге. Федя согласился свозить зарубежных гостей на ночное дежурство, а потом в морг. Это темы, от которых ни один фотограф не откажется. Событие надо снять так, как в жизни вряд ли увидишь. Или создать такую ситуацию, будто она из жизни. Постановочная фотография тоже имеет право на существование.
У меня есть «Сказка для кота». Дождался, когда старушка села прясть, а кот примостился у нее в ногах. Он умчался, испугавшись щелчка затвора. Но кадр получился. А второго шанса не было. Если бы не дождался, сам бы ее усадил и кота к ней подманил. Смотреть на реальность глазами режиссера меня научил Виктор Петров. Если не видно характера героя, значит, ты недоработал.
Чтобы найти особое событие, надо забраться в студенческую общагу или к девчонкам-танцовщицам, проникнуть в роддом, прорваться в зону, подняться на вертолете или опуститься до других запретных тем, которые не всегда радуют глаз зрителя, но притягивают фотографа.
Главной для меня останется деревенская тема. В деревне Сосново, что в Мишкинском районе Курганской области, сюжеты на каждом шагу. Это еще и зов крови - там вся моя родня. Тетя Шура, мамина сестра, и ее муж дядя Вася прожили по 83 года и умерли в один день. Редкий случай, такого в деревне никогда не было. Их история не дает мне покоя: как выразить ее в фотографии?
Несколько лет назад я наткнулся на православный телеканал, проникся красотой церкви. Захотелось передать это благолепие в снимках. И вдруг звонок с предложением участвовать в издании книги о жизни храма. Чтобы заходить в церковь по праву верующего, я принял крещение. И всей душой ушел в съемочный процесс. Через год коллеги говорят: «Ермолин, мы думали, что тебя потеряли».
Последнее время сверлила голову мысль: как бы снять операцию на сердце? Меня опять как будто услышали. Звонок. И куда я попадаю? В Федеральный кардиологический центр. Стою и потрясенно смотрю, как на мониторе бьется открытое сердце. У самого сердце заколотилось, когда всего спиртом промыли и нарядили в специальный халат килограммов двадцать весом. Взять разрешили одну фотокамеру. Все, можно в операционную. Захожу. И снимаю ювелирную работу хирургов…
Жизнь объемна. Всегда найдутся интересные темы. На вопрос, какой период в моей работе был самым памятным, отвечу: 1989 год. За серию «Лицо старости» меня наградили серебряной медалью «Интерпрессфото». В Челябинске такая медаль только у Евгения Ивановича Ткаченко.
А время с начала 90-х до начала нулевых для меня примечательно многообразием съемок. Иной раз люди забывают об этом и усмехаются, дескать, Ермолин всю жизнь держится за свое «Парное молочко». А ты сними! Ну завоюй, как легенда отечественного дзюдо Григорий Веричев, медаль на Олимпиаде и войди в историю. Завоюй! Для меня «Интерпрессфото» - как Олимпийские игры. Это мировой уровень!
