Политика пришла

Процедура ужесточения закона о митингах показала: протестный настрой переходит в системную политическую плоскость гораздо раньше, чем можно было предполагать.

Как известно, теперь гражданин, митингующий без разрешения власти, рискует нарваться на штраф в 300 тысяч рублей. Организатор акции заплатит вдвое больше. Интересны, впрочем, не только сами цифры, но и процесс их утверждения. Мягко говоря, нечасто даже по болезненным для большинства россиян вопросам депутаты парламента в Охотном Ряду до полуночи. Повышение три года назад транспортного налога прошло на так же, как и последовавшая через два дня отмена этого решения. То есть спускаемые сверху прожекты Дума проглатывала как кусок масла, намазанного на хлеб - не давясь. И тут такой демарш оппозиционеров! Не просто ведь из зала вышли, как в 2009-м в знак протеста против подтасовки итогов региональных выборов (тогда это напоминало кокетство перед правящим тандемом), а устроили настоящий саботаж. В наших условиях хороший саботаж - заявка на дискуссию. Даже в Думе.

Подчеркнем: речь шла не о повышениях, скажем, тарифов или пенсионного возраста, которые непосредственно касаются всех, а всего лишь о митингах. Еще совсем недавно слово употреблялось исключительно в отношении маргиналов или, как в декабре по привычке выразился бывший премьер, бандерлогов. И вдруг столь статусное обсуждение. То, что до зимы было уделом несистемной оппозиции, к лету просочилось в незыблемую, казалось, систему атрибутов власти (не путать с институтами). Контраст Думы с оперативно прогнувшимся под закон Советом Федерации лишь подчеркивает изменения.

Даже если волокита, эффектно организованная несогласными парламентариями, - имитация конфликта, все равно возникает вопрос: она же кому-то нужна. В любом случае, остается надежда на децентрализацию власти - либо в результате добровольного (и, разумеется, безопасного для себя) делегирования полномочий, либо в результате раскола элиты. Второй вариант, как уже отмечали наши эксперты, в условиях нехватки ресурсов вполне вероятен: возможности для маневра сужаются, и все нервничают. Кстати, против поправок в закон публично выступили давний соратник В. Путина финансист Алексей Кудрин и советник президента Михаил Федотов. По крайней мере, внешне это выглядит как нечто большее, чем .

Примечательно, что вся эта возня играет на руку президенту. Он и заявляет, что примет окончательное решение только после того, как изучит все точки зрения. Для Владимира Путина - активного игрока - роль арбитра нехарактерна. Такую политическую гибкость (пусть и весьма относительную) он не показывал на людях с начала своего первого срока. И это тоже симптоматично. Интрига в том, подпишет президент закон в предложенной редакции до протестов 12 июня, после или (чем черт не шутит) не подпишет вообще. Подписав , продемонстрирует жесткие намерения в адрес оппозиции, но, одновременно, и страх перед нею правящих групп. Получается, что абсолютно каждый массовый выход людей, даже, возможно, уже согласованный, для - стресс, и она сделает все, дабы этого не допустить. По сути, это будет очередной сигнал о кризисе элиты. Если закон в нынешнем его виде будет подписан после 12-го - значит, власть уверена в себе. Или самоуверенна. Либерализация проекта - почти фантастика, но, как показали последние полгода, возможно все.

В законе о митингах интересна еще и сугубо бытовая сторона вопроса. Кто и как будет взимать те самые 300 тысяч? Для судебных приставов даже грошевые алименты - головная боль. А здесь сумма серьезнее. Другой момент: если поправки, действительно, остудят протестный пыл здравомыслящих граждан со сбережениями, на улицы вый-дет полунищая толпа, которой терять все равно нечего. И тогда диалога уж точно не получится.