Свой угол

Семья кусинцев Галкиных, в которой воспитываются двое детей, при переселении из ветхого жилья получила однокомнатную квартиру-студию. При этом старший сын Вадим - инвалид. Он имеет право на изолированное помещение. Но единственный отдельный угол в семейном гнезде - туалет. Кухня слита с комнатой в единое целое.

к ребенку

10-летний Вадик Галкин воспитывается в полной семье и в цивилизованных условиях, но по своему поведению напоминает Маугли. На все происходящее реагирует, как капризный дикий звереныш: взвизгивает, вскрикивает, если что-то не понравится, может ущипнуть или царапнуть. Умеет радоваться: довольно подвывает, когда мама катает его на вертящемся стуле.

Состояние мальчика врачи называют умеренным слабоумием. Самое непонятное в истории его болезни - то, что до года он ничем не отличался от нормальных детей: начал говорить первые слова, ползал, ходил, играл. Но внезапно какая-то сила повернула вспять стрелки его биологических часов. Вадик внезапно перестал говорить, а вместо этого стал издавать нечленораздельные звуки. Не поддается обучению: ни одеться, ни умыться самостоятельно не умеет. Зато бегает хорошо. На месте усидеть ему трудно. Постоянно пытается куда-то улизнуть, удрать, сбежать.

За таким ребенком нужен глаз да глаз. Ольга, его мама, не может устроиться на работу, поскольку она должна быть постоянно при сыне. Одевает, обувает, кормит, водит (если сын не идет, несет на руках) в школу-сад восьмого вида. В организме Вадика всегда циркулирует доза транквилизатора, без которого и он сам, и окружающие просто сойдут с ума. Окружающие - в первую очередь.

Представители всех мыслимых учреждений с неизменным постоянством предлагают Ольге отдать ребенка в интернат. Тем более что в семье растет и нормальный ребенок, который ходит не в специальную, а в обычную школу: младшему брату Вадика Саше девять лет. Но Ольга понимает, что в казенном доме сын будет, мягко говоря, обделен вниманием, и ни за что не соглашается. Злые языки судачат: мол, причина такой материнской привязанности кроется в пенсии сына-инвалида и перспективе получить дополнительную жилплощадь. Недуг, которым страдает мальчик, входит в перечень заболеваний, дающих право на отдельную комнату в квартире. Это в теории. На практике же выяснилось: реальной перспективы на свой угол у Вадика просто нет.

Из ветхого - в тесное

Недавно жители ветхого дома, в котором семья Галкиных занимала однокомнатную квартиру, переехали на новое место. Родители Вадика не сразу согласились занять предложенное им жилье: рассчитывали на двухкомнатную квартиру. Если на старом месте можно было уединиться хотя бы на кухне, то в новой квартире - разве что в туалете: обеденная зона представляет собой не отделенный перегородкой отсек в дальнем углу комнаты.

Но, походив по чиновничьим кабинетам, Галкины все же справили новоселье. Мебель подобрали максимально компактную. Для сыновей - двухэтажную деревянную кровать, для себя - раздвижное кресло. Пытались было разместить в комнате родительский подарок - современный уголок отдыха. Но мебель загромоздила всю комнату, и от презента пришлось отказаться.

Впрочем, по большому счету, дело даже не в тесноте. Отдельная комната нужна для сохранения здоровья не только больного ребенка, но и остальных членов семьи. Из-за соседства с братом младший сын Галкиных Саша часто не высыпается по ночам, ему трудно сосредоточиться на приготовлении домашнего задания. А отец мальчиков Александр старается как можно дольше задержаться на работе. Известно, что психика у сильного пола более хрупкая, и мужья часто реагируют на такие ситуации традиционно - уходят из семьи.

Женщинам, вероятнее всего, придает силы материнский инстинкт. Ольга стоически переносит испытания. Она - единственный человек, кого Вадик беспрекословно слушается.

Не нарушая закон

-- Жилье Галкиным выделено согласно закону. Эта семья занимала жилое помещение площадью 21 квадратный метр. При переселении из аварийного дома на основании статьи 89 Жилищного кодекса им выделена однокомнатная квартира площадью 28 квадратных метров. При этом за ними сохраняется право состоять на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма на основании статьи 55 ЖК РФ, - пояснила специалист по вопросам ЖКХ администрации Кусинского городского поселения Марина Соловьева.

Сохраняясь, право на жилье еще и консервируется. Как выяснилось, в очереди на жилье в Кусе стоит 271 человек, Галкины - 48-е по списку, то есть ближе к началу. Но это не имеет никакого значения. Ведь очередь вообще не движется с советских времен.

Галкины стоят в очереди на жилье как малоимущие, то есть они имеют право оформить документы и на отдельную комнату больному ребенку. Но Вадика тоже повиснет в воздухе. Государство декларирует право таких детей на дополнительную площадь де-юре, но не гарантирует его реализацию де-факто.

Аналогичным образом является фикцией и прописанное в законе право на жилье малоимущих слоев населения. Ведь с момента распада СССР лишь немногочисленным счастливчикам, стоявшим в очереди на квартиры, удалось получить заветные квадратные метры. Посчастливилось как раз тем, кто занимал ветхие помещения, попавшие в программу переселения из аварийного жилья. И то благо!

Как считают специалисты, по долгу службы знающие о дефиците крыш над головами, есть необходимость разработать и профинансировать на федеральном уровне социальные жилищные программы, касающиеся наиболее незащищенных слоев населения. К примеру, помочь на безвозмездной основе тем же детям-инвалидам, многодетным малоимущим семьям, которые тоже моральное право имеют.

В качестве альтернативы можно узаконить выделение жилья этим категориям в домах, по уже действующей программе переселения из ветхого и аварийного жилья. Чтобы при раздаче квадратов специалисты не могли воспользоваться служебным положением в личных целях, в законе должно быть прописано строго регламентированное процентное соотношение. Одной категории - столько-то, другой - столько-то. Тогда очереди хотя бы черепашьими темпами сдвинутся с места.