Согласен на причинение вреда?

Жительница города Троицка Людмила Косолапова повредила правую руку. Боль была очень сильной, рука распухла, пальцами шевелить не могла. 16 июня 2012 года пришла в травмпункт. У дверей, как обычно, была длинная очередь из страдальцев. Но ее удивила не столько очередь, сколько алгоритм действий медиков.

Никто не бросился оказывать ей первую помощь. Ей молча сунули бумагу под названием и велели подписать. Документ состоял из мельчайшего абсолютно нечитаемого текста (мы в редакции его смогли прочесть только под большой лупой), и в тот день пострадавшая подписала его левой рукой, не сумев прочитать ни строчки. Так же формально, не читая, его подписывали и другие пациенты.

И лишь потом, дома, Людмила Викторовна заинтересовалась, а что же она подписывала, не смертный ли приговор самой себе? И обнаружила там строки, которые ей абсолютно не понравились: То есть пациента можно , а потом, если придется отвечать за свои действия, списать на непреднамеренный вред? А как же ответственность за его жизнь и здоровье?

Пациентка написала жалобу в филиал ФОМСа в Троицке, где попросила и указать автора сего согласия. Ответа не дождалась.

Далее Косолапова начала опрашивать своих знакомых, нашла еще одно такое согласие, только его уже выдавали в одной из челябинских больниц. В нем в начале даже упоминают мельком права пациента, зато дальнейший текст вызвал у нее состояние тихого ужаса. .

-- То есть меня могут зара-зить и я на это согласна??- потрясенно спрашивала Людмила Викторовна.?- Я что, овца, идущая на заклание?

Мы запросили пояснения в минздраве Челябинской области, насколько законна такая форма. Ответили, да, единой формы согласия на медицинское вмешательство не существует, но брать согласие от пациентов предписывают ФЗ № 323 и приказ Минздравсоцразвития от 23 апреля 2012 года. Документ от бывшего министра Татьяны Голиковой предписывает заручаться письменным согласием пациента даже при таком виде медицинского вмешательства, как массаж и лечебная физкультура. Но зачем оно медикам? Явно, чтобы оградить свое ведомство от нападок пациентов, которые считают, что потеряли свое здоровье по причине некачественного лечения. Пресс-секретарь минздрава Челябинской области Мария Хворостова подтвердила:

-- Да, документ имеет юридическую силу.

То есть, если что, его предъявят суду: вот, пациент сам на все согласился. Но любопытно, что рядовые практикующие врачи к документу относятся весьма скептически. Говорят, это формальная отписка, психологически успокаивающая медучреждение, никакой юридической силы на самом деле в судах не имеющая. В случае серьезного объективного разбирательства квалифицированным составом судей медучреждение, как правило, терпит поражение. Потому и множится число согласий, а тут уже кто во что горазд на бумаге.

Что говорят юристы?

Согласно части 3 статьи 41 Конституции РФ . Формулировка понятная, но как доказать факт сокрытия? Ведь медики как раз вроде бы информируют пациента о возможных рисках. Но информируют в такой форме, чтобы обезопасить и защитить прежде всего себя.

-- А нерасшифрованные разве не являются сокрытием??- переспрашивает Людмила Викторовна.?- Непонятно, в результате какой возможности меня заразят, искалечат, поставят неправильный диагноз?

Только в Конституционном суде, считает пациентка, можно оспорить это согласие на медицинское вмешательство. Косолапова считает его незаконным, принятым в интересах медицинского сообщества и намерена с помощью своих сторонников, юристов и СМИ подать заявление в Конституционный суд на пересмотр медсогласия.