Четыре версии террора

75 лет назад по так называемому «Делу военных» были обвинены и расстреляны крупнейшие военачальники Страны Советов Тухачевский, Примаков, Корк, Эйдеман, Путна, Уборевич, Якир...

Эта дата считается началом кровавого террора сталинского режима. За год в стране было арестовано 4 миллиона 700 тысяч человек. 800 тысяч из них приговорены к смертной казни.

«В каждом веке есть свое средневековье», - говорил Ежи Лец.

Почему это стало возможно?

Клиническая

Очень в ходу: Сталин был патологический маньяк-убийца. Не так все просто. И все же...

Первым, кто поставил Сталину диагноз «паранойя», был профессор Бехтерев. Сталин сам попросил о встрече. Кроме «паранойи» Бехтерев и другие врачи обнаружили у Сталина то, что есть в каждом из нас - радикулит, спазмы сосудов, склонность к инсульту... «У сухорукого пациента, - сказал Бехтерев своему ассистенту доктору Мнухину, - классическая паранойя. Во главе Советского Союза оказался опасный человек».

Это было в конце декабря 1927 года. В Москве шел международный конгресс невропатологов. Через день Бехтерева нашли мертвым в его гостиничном номере. Врач, делавший вскрытие, установил отравление. И даже определил состав яда. Врача-патологоанатома расстреляли. Семья Бехтерева была репрессирована.

В сентябре 1988 года диагноз Бехтерева полностью подтвердил психиатр Е. Личко. Известный психиатр Алан Буллок сравнивал психику Сталина и Гитлера, отмечая, что у них «не было органического психического заболевания по типу истинной шизофрении, а имела место параноидальная структура личности, чем объясняются абсолютно все действия. С точки зрения современной психиатрии, у подобной параноидальной личности имеет место сформировавшаяся и непоколебимая система бредовых идей», которая, как правило, проявляется в среднем возрасте.

С Буллоком согласился другой известный психиатр - Крафт-Эббинг. Австрийский врач Антон Ноймайр, исследовавший психику Наполеона и Гитлера, посвятил Сталину целую главу своей книги, в которой цитирует мемуары старшей медсестры госпиталя НКВД и Красной армии Н. Романо-Петровой, опубликованные в Лондоне в 1984 году.

Личный врач Сталина профессор Плетнев замечал, мягко говоря, странности вождя.

Конечно, Сталин испытывал комплекс. Малорослый (161 сантиметр). Рябой от перенесенной в детстве оспы. Левая рука короче правой на четыре сантиметра (версий много: попал в детстве под автомобиль, упал с дерева и сломал руку, травма от рождения), почти не сгибается в локте. Сросшиеся пальчики на ноге... Согласитесь, есть повод посмотреть на себя критически.

Пьяница-отец, избивавший жену и детей. Неграмотный деспот, с которого Сосо невольно лепил жизнь. А тут еще ползут слухи, что мать прижила его от князя, у которого работала прачкой. Не хочешь, а задумаешься. Почти десять лет духовной семинарии, в которой мальчишке, не верившему ни в Бога, ни в черта, ежесекундно приходилось насиловать свою душу. При этом страшно завидуя ученикам из обеспеченных семей. 16 лет тюрем, ссылок, скитаний по ухабам революции...

Мания преследования - наиважнейший признак параноидального психоза. Факты. Сталин всегда носил при себе пистолет (при его-то охране!). Входя в любую комнату (шторы в которых были специально укорочены, чтобы никто не мог спрятаться), осматривал все углы. А приходя домой, заглядывал и под кровать. Даже живя в Кремле, питался отдельно из страха отравиться (всем остальным «небожителям» приносили пищу из столовой Совнаркома). Пищу проверяли специально обученные токсикологи. Его путь в Кремль кишел переодетыми энкавэдэшниками. Никто (даже охрана) не знал, в какой из пяти машин поедет Хозяин. Двери спален всех (и ближних, и дальних) дач были бронированными и закрывались только изнутри...

Одно из любимых сталинских изречений: «Высшее наслаждение мужчины - раздавить врага, а потом выпить бокал хорошего грузинского вина». Сталин любил рассматривать фотографии «врагов народа» в момент их расстрела...

Не буду перечислять всех бытовых причуд Сталина. Выскажу свое, отцовское, наблюдение. Скажите, может абсолютно здоровый человек радоваться такой забаве: берешь на руки полугодовалого сына (Василия) и выдыхаешь ему в лицо табачный дым? Ребенок плачет, чихает, захлебывается соплями, а ты гогочешь...

Скажите, может нормальный человек, отец своего взрослого сына (Якова), так отреагировать на попытку самоубийства влюбленного юноши: «Ха, промазал...»? Яков после ранения долго болел.

Может нормальный человек (вопреки слезам и даже истерикам ребенка) заставлять маленькую дочь (Светлану) и ее подругу прыгать через высокий костер? Светлана так и не прыгнула, а ее подруга - дочь энкавэдэшника - сумела.

Может нормальный человек у тела застрелившейся, а до того публично оскорбленной им жены зло процедить сквозь прокуренные усы: «Ты предала меня...»? И все. На похороны он не пошел.

Может нормальный человек ни разу в жизни не побывать на могиле собственной матери? На похоронах он тоже не был.

В очерке «О Ленине» Горький писал: «Месть и злоба часто действуют по инерции. И, конечно, есть маленькие, психически нездоровые люди с болезненной жаждой наслаждаться страданиями ближних». Горького, известно, тоже как-то загадочно не стало. А в более поздних изданиях этой фразы в очерке уже нет.

О мании власти, тоже свойственной параноидальному психозу, мы еще поговорим. Сталин остро страдал мегаломанией (манией величия). Каждый найдет здесь свои примеры, но вот факт, который всегда под рукой: в автобиографии (изданной миллионными тиражами на всех мыслимых языках) Сталин называет себя «гением», «сверхчеловеком», величайшим из великих...

Еще один клинический нюанс, свойственный его диагнозу. В присутствии Сталина нельзя было говорить о смерти. Эрих Фромм связывает это с «синдромом садизма», свойственным «авторитарному характеру». Психологи шутят: «Гитлер - это мелкий тиран сталинской эпохи». Эта - «клиническая» - версия террора 1937–1938 годов имеет место. Но она - лишь часть истины.

Мстительная

Тухачевский был самым талантливым из всех пяти маршалов того времени. Буденный ненавидел его. И боялся. За что? В 1920 году («польская кампания») Буденный и Ворошилов при молчаливом согласии Сталина не выполнили приказ Ленина о переброске Первой Конной армии под Варшаву. По сути, это определило судьбу «мировой революции», так как русский пролетариат не смог соединиться с пролетариями Германии и Венгрии (как планировал Ленин).

Мало того, бездарно погибли дивизии Гая и Азина. В лучшие времена Буденного поставили бы к стенке. Но Сталин не давал его в обиду. Вину хотели свалить на Тухачевского.

Тухачевский с трибуны большого военного собрания не оставил оппонентам ни единого шанса.

Было и прошло. Тухачевский забыл, а Буденный затаился. Ждал, когда можно нанести смертельный удар.

Тухачевский был блестяще образован. Из дворян. Гордый. Холодно вежливый. Его боготворили бойцы, он мог одним взглядом остановить солдатскую бучу. Был жесток, как того требовало время. Кроваво подавил несколько восстаний

Сталину, уже избалованному вселенским повиновением, не нравились самостоятельность Тухачевского, его популярность в войсках. С ним (и с Уборевичем, Якиром, Егоровым, Блюхером, Корком) надо было считаться. А не хотелось.

Но Тухачевский был талантлив. Он, по сути, стал в стране основателем десантных войск, так как вместе с Кировым настаивал на появлении первой авиадесантной бригады. А Ворошилов с Буденным все еще держались за тачанку, спереди которой было написано «Хрен уйдешь», а сзади - «Хрен догонишь»...

Тухачевский не терпел хамства. Старые вояки без мата спать не ложились. Тухачевский играл на скрипке. Эти гордились тем, что на балете «Лебединое озеро» в Большом театре, пуская ветры, выкурили из ложи семью «гнилого интеллигента». (Что, впрочем, не мешало Ворошилову брать уроки пения у Неждановой). А ненавистную скрипку Тухачевского уже после ареста и расстрела маршала растоптал Ежов. В доме на Берсеневской набережной он, босой и пьяный, отплясывал так, что охранники длинными крючьями держали тяжеленные люстры, чтобы те не сорвались с петель. Под ногами стонала скрипка Тухачевского.

Ворошилов патологически ненавидел офицеров бывшей царской армии. Он даже выступил с гневной речью на VIII съезде РКП(б) против специалистов с дворянским прошлым. Пришлось Ленину остудить красного командира.

Ворошилов любил Пархоменко. Говорил: «Его жизнь, как песня». Тухачевский добавил: «Как пьяная песня». (Пархоменко зарубил-таки в пьяном дебоше ни в чем не повинного красноармейца. И был трибунал).

Свои издевательские спичи в адрес Ворошилова (разумеется, в его отсутствие) Тухачевский начинал неизменно: «Наш луганский слесарь Клим...» (Справедливости ради надо сказать, что Клим Ворошилов был не слесарем, а сначала подпаском, а потом подсобным рабочим на руднике вблизи Луганска. Сын отставного солдата, сторожа на железной дороге, и прачки Марьи).

Словом, «барчонок» Тухачевский никак не вписывался в красный круг. При этом он фанатично верил в дело социализма и лично Сталину. Он даже на расстрел шел с улыбкой и перед залпом крикнул: «Да здравствует Сталин!».

Официальная

Тухачевский, Якир, Уборевич, Эйдеман, Фельдман, Примаков и Путна признали себя виновными (так писала «Правда» 75 лет назад) в сотрудничестве с немецкой разведкой, подрывали основы Красной армии, готовили ее поражение на случай нападения на СССР, имели целью расчленить Союз, восстановить власть помещиков и капиталистов.

«На основании данных, изобличающих члена ЦК ВКП(б) Рудзутака и кандидата в члены ЦК ВКП(б) Тухачевского в участии в антисоветском троцкистско-правом заговорщицком блоке и шпионской работе против СССР в пользу фашистской Германии, Политбюро ЦК ВКП(б) ставит на голосование предложение об исключении из партии Рудзутака и Тухачевского и передаче дела в Наркомвнутдел. Секретарь ЦК ВКП(б) И. Сталин».

С этого документа начался террор. Документ пустили по кругу. Буденный на своем бланке написал: «Безусловно «за». Нужно этих мерзавцев казнить». Мехлис слово «за» подчеркнул несколько раз. «За» написали Ворошилов, Микоян, Хрущев... У каждого из них был свой «шанс совести», как пишет историк Д. Волкогонов, но никто его не использовал. (Запомним это словосочетание –- «шанс совести».)

Суд был скорым. Начался 11 июня 1937 года в 9 утра, а после обеда был уже завершен. За судейским столом сидели: председательствующий - армвоенюрист В. Ульрих, маршалы С.М. Буденный и В.К. Блюхер, командармы первого ранга Б.М. Шапошников и И.П. Белов, командармы второго ранга Я.И. Алкснис, П.Е. Дыбенко, Н.Д. Каширин и комдив Е.И. Горячев. Судили без защитников и права на обжалование.

За столом обвинения должен был сидеть и Я.Б. Гамарник («совесть армии», как его называли), но он застрелился накануне, не поверив в чудовищность обвинения. К нему трижды приезжал Блюхер. Уговаривал. Тогда пришли другие, в штатском. Опечатали сейф... Гамарник все понял. Пошел к себе и застрелился. Дома были жена и дочь.

Обвиняемые сидели напротив. Все прекрасно знали друг друга. Якир - самый молодой из них. Сын еврейского аптекаря. Из тюрьмы он написал письмо человеку, которому верил больше, чем себе: «Родной, близкий товарищ Сталин! Я умираю со словами любви к вам, партии, стране, с горячей верой в победу коммунизма». Святой фанатик! Его письмо Усатый (так звали Сталина уголовники) пустил по рукам, написав в углу: «Подлец и проститутка. Сталин». «Совершенно точное определение. Ворошилов, Молотов». «Предателю, сволочи и бляди одна кара - смерть. Каганович». Очень скоро жен и родственников Ворошилова, Молотова, Кагановича Сталин отправит в лагеря. Самое ужасное - эти бессловесные твари поставили под приговорами собственные подписи: «ЗА».

Примаков был сломлен. Командира красного казачества вызвали в Москву, чтобы арестовать по дороге. Когда в вагон вошли ребята из НКВД и предложили сдаться, Примаков с казаками намял им бока, связал, сдал властям. Позвонил в Москву. Посетовал Сталину на дорожное приключение... В Москве Примакова встретили уже круче. Потому он был сломлен и публично оговорил себя. Единственный из всех.

Ульрих связал «военно-фашистский» заговор с контактами подсудимых с представителями вооруженных сил Германии. Это было нетрудно: Тухачевский в 1926 году находился в Германии в командировке, где поставил свою подпись под договором о сотрудничестве в области авиации с одной из немецких фирм; Якир учился в Германии на курсах генштаба в 1929-м; Корк был в Германии военным атташе... Остальные встречались с немцами на различных дипприемах, маневрах...

Никто вины за собой не признал - «Правда» врала. На самом деле документы были сфабрикованы с подачи Ежова (и Сталина) сотрудниками абвера. Сталин «клюнул» на фальшивку, подделавшую в ведомстве Канариса и Кальтенбруннера подпись Тухачевского, оставленную во время той самой командировки. Эти документы якобы выкрали во время пожара в военном министерстве Германии и через президента Чехословакии Бенеша доставили Сталину.

Комбинация устраивала всех: Сталин начинал «чистку» Красной армии, открывал террор, а немцы потирали руки в ожидании, когда будущий противник будет обескровлен. Для пущей важности люди Ежова выкупили «компромат» на «заговорщиков» у немецкой разведки за три миллиона рублей. Это рекордная сумма. Ни одна разведка мира не платила таких денег за информацию.

«Синхронность действий Берлина и Москвы была абсолютной», - справедливо замечают историки Плимак и Антонов. С середины мая начались аресты. Правда, и Ежов не прогадал. В его ведомстве переписали номера купюр, которыми расплачивались с абвером. И когда немецкие агенты приходили к нам с этими деньгами, их брали. Почуяв неладное, в абвере деньги сожгли.

11 июня был суд. А в ночь на 12-е всех расстреляли. Вскоре те, кто судил, тоже сели на скамью подсудимых: Блюхер, Алкснис, Белов, Дыбенко...

Блюхеру, выбивая показания, выбили глаз. Лицо его было месивом. Он ничего не подписал.

Пытали красавца Дыбенко. Возможно, не зная даже, что именно он сыграл чуть ли не решающую роль в Октябре, развернув казаков Краснова из Гатчины на Петроград, против Временного правительства. Красавец матрос был влюблен в Александру Коллонтай. Когда они познакомились, ему было 29, а ей 46. И все у них было хорошо... Сталин и Троцкий были свидетелями их нежных разговоров по телефону из Смольного в Финляндию... Но то было 20 лет назад.

В конце 1938 года на Военном совете при наркоме обороны Ворошилов докладывал: «В 1937-1938 годах мы «вычистили» из Красной армии более четырех десятков тысяч человек. Только в 1938 году выдвинуто и перемещено в должности более 100 тысяч человек! В руководстве армией произошли огромные изменения: из членов Военного совета при наркоме осталось только 10 человек прежнего состава...»

За год погибло до 45 процентов командного состава армии. 12 декабря 1938 года был поставлен рекорд в этой кровавой драме: Сталин и Молотов санкционировали к расстрелу 3167 человек за день.

Главная

Расстрела 1937 года не могло не быть. Те, кого расстреляли, и те, кто расстреливал, - дети одного дьявола. Имя ему - ТЕРРОР. Террор был государственной политикой. Его излюбленным и чуть ли не единственным средством. Фундаментом общества стал СТРАХ. Каждый получил то, к чему стремился, ради чего боролся и жил.

Напомню слова тех, кто основал кровавое государство: «Пролетарское принуждение во всех формах, начиная от расстрелов, является методом выработки коммунистического человека из человеческого материала капиталистической эпохи». Теоретик партии большевиков, «золотое дитя революции» Бухарин. В ожидании расстрела «золотое дитя» написало из тюрьмы 43 письма Сталину. Во всех письмах - признание в любви к партии, народу (который истреблен) и лично к Сталину.

«...Наличный хлебный паек уменьшить для неработающих по транспорту... Пусть погибнут еще тысячи, но страна будет спасена». Ленин.

«С бродячей Русью мы должны покончить. Мы будем создавать трудовые армии, легко мобилизуемые, легко перебрасываемые с места на место. Труд будет поощряться куском хлеба, неподчинение и недисциплинированность караться тюрьмой и смертью. А чтобы принуждение было менее тягостным, мы должны быть четкими в обеспечении инструментом, инвентарем...». Троцкий. Знак, ирония и перст судьбы: именно «инвентарем» - ледорубом - террорист Меркадер раскроил череп теоретику терроризма Льву Троцкому.

«Величайшая ошибка думать, что НЭП положит конец террору. Мы еще вернемся к террору и к террору экономическому». Ленин - в письме Каменеву, уже угасая разжиженным, парализованным мозгом. Ему же принадлежит идея уничтожения 90 процентов «внутренне непокорного российского населения», чтобы оставшиеся 10 процентов «дожили до мировой революции».

Эта маниакальная идея была очень удобна для всех последующих политиков. Она - прекрасное теоретическое обоснование для того, кто хотел власти. Это прекрасно понял и унаследовал Сталин.

Думаю, это понимали и понимают идущие вслед...