«Бригантина» Виктора Диненко
Своими поступками, решениями и самим течением жизни мы меняем местность, в которой живем, только у одного это получается в меньшей, а у другого в большей степени. Виктору Диненко это удалось как никому другому уже потому, что он - строитель. И не только по профессии, но и по призванию.
От лепешки до лепешки
На строительном факультете ЧПИ Виктор Диненко оказался, на первый взгляд, случайно: работая на комсомольской стройке, упал с высоты, сломал руки, а поскольку не умел сидеть без дела, стал штудировать учебники и в этом же году успешно сдал вступительные экзамены на строительный факультет ЧПИ.
Сломанные руки срослись, и сам он за эти годы сросся с профессией, которую считает самой нужной в жизни. Думаю, эта убежденность от того, что у самого Виктора Гаврииловича, как и у многих людей его поколения, долго не было настоящего дома. Да что там дома, не было уверенности в том, что доживет до завтра, не погибнет от пули, не умрет от голода и лишений.
…Виктор родился в Ставропольском крае, а когда ему было пять лет, станицу заняли немцы. Рев немецких мотоциклов напомнил мальчику шум колхозной техники, и он закричал: «Трактористы!» Вскоре оккупанты выгребли из домов все съестное, и мать ходила в горы к осетинам чтобы выменять домашний скарб на еду. Оставаясь одни, дети шли побираться по дворам, но люди, хоть и жалели их, подавали мало, самим нечего было есть.
В 46-м вернулся с войны отец Гавриил Дмитриевич и, понимая, что детям нужно учиться, перевез семью в город Прохладный в Кабардино-Балкарии, где вскоре и умер. Мать решает перебраться поближе к родне в Краснодар и пешком ведет туда детей (к тому времени из 12 в живых остаются двое - старший Александр и младший Виктор). Виктор вспоминает, что шли «от лепешки до лепешки». Мать говорила, что если дойдут во-он до того деревца, получат лепешку, потом во-он до того кустика… Так и прошли сотню верст. Обосновались в станице Удобная, два года жили в землянке, пока своими руками, а точнее ногами (строительную массу месили босыми ступнями) не построили саманный дом.
После окончания школы Виктор поступил в Красноводский техникум, а в 1956 году поехал по комсомольской путевке строить Соколовско-Сарбайский горно-обогатительный комбинат. Жили в голой степи в 20-местных армейских палатках, отапливаемых печками-буржуйками. Иногда палатки горели вместе с комсомольцами, если те не успевали выскочить, иногда кто-то не выдерживал и срывался домой, бывало, в отряд из города присылали стиляг и надо было их «перевоспитывать»…
Виктора Диненко стройка не разочаровала. Он научился общаться с людьми, овладел практически всеми строительными специальностями. Работоспособность сочетал с подспудной жаждой романтики, любил стихи про поднимающую паруса бригантину, да и зарабатывал неплохо, что тоже было немаловажно. Даже купил себе и брату по импортному костюму - комсомольские стройки в ту пору хорошо снабжались. А дальше вы знаете: травма, вынужденное бездействие, потом вуз и - распределение в Миасс.
Ученик Седова
Трудовой путь Виктор Диненко начал в 1966 году мастером в строительном тресте «Уралавтострой», во главе которого стоял легендарный Иван Иванович Седов. Выходец из семьи питерского рабочего, он был профессионалом высокой пробы и при этом очень скромным в быту человеком. Имея в руках колоссальный строительный потенциал, так и не выстроил себе дачи, на садовом участке у него стоял строительный вагончик. Седова побаивались - за прямоту и резкость суждений, пристрастие к флотским выражениям. Но у него было чему поучиться. И Виктор учился. Первые годы работы в Миассе заложили основу для развития его организаторских и управленческих талантов. Скоро он стал начальником управления, потом - управляющим трестом «ЮжуралМеталлургСтрой», в ведомственной принадлежности которого была вся горнозаводская зона. Именно в это время он строит ДК строителей в Сатке, лучший в области санаторий на берегу Ая, новые корпуса пионерлагеря, спортивный комплекс «Магнезит», роддом, соматический детский корпус, возводит жилой микрорайон «Западный», а также социальные и производственные объекты в Бакале, Юрюзани, Усть-Катаве, Симе, Миньяре, Аше….
Диненко следует принципу: сначала наращивает производственную базу, а она начинает «питать» стройку, гарантируя ритмичность поставок. Если же возникают проблемы, руководитель впрягается сам, нередко - в буквальном смысле этого слова. Может, не дожидаясь грузчиков, на закорках притащить на стройплощадку тяжеленный сварочный аппарат. Может класть плитку, работать монтажником, плотником. Однажды во время студенческой практики в одиночку месил бетон, который привезли в конце рабочего дня, когда все разошлись по домам.
В 1985 году Диненко приглашают на «УралАЗ» заместителем генерального директора по строительству и ставят перед ним три главные задачи: построить инженерный корпус, санаторий-профилакторий для сотрудников и начать решать жилищную проблему. Задачи понятные, но как их осуществить, если все упирается в лимиты, фонды, строитель шагу не может ступить, не согласовав свои действия с министерством?
Ради строительства инженерного корпуса Виктор Диненко пошел на хитрость: предложил внести в колдоговор строку о строительстве бытовок. ЦК профсоюза берет вопрос под свой контроль и выделяет средства.
Получив добро на строительство, Диненко снова использует модель, опробованную им еще в Сатке - создает производственную базу, а точнее, проектно-строительное предприятие (ПСП), куда входит в том числе и проектный отдел. Это позволяет предприятию самостоятельно заниматься проектированием, являясь в одном лице и заказчиком, и исполнителем. Инженерный корпус успешно достраивается, а чтобы фасад не выглядел слишком однообразным, его украшают декоративным элементом в стиле конструктивизма - вертикальными «ребрами», выпуск которых в свое время был налажен в Миассе тоже при участии Диненко.
Ипотека по-миасски
В это же время при поддержке генерального директора «УралАЗа» Юрия Горожанинова начинает обретать реальность еще одна давняя идея Диненко, реализованная впервые в области - строительство жилья и социальных объектов хозспособом. Квартирный вопрос стоял столь остро, что трудовые коллективы, не колеблясь, командировали по 10-20 человек на строительство, которое велось под руководством специалистов из ПСП. Конечно, это ложилось на себестоимость основной продукции, но другого пути для улучшения условий жизни людей в те времена не было.
Метод «самстроя» полностью себя оправдал: в течение нескольких лет в Миассе выросли новые микрорайоны, три детских сада, школа в Комарово, детская школа искусств, был реконструирован ДК автомобилестроителей. Постепенно завод довел объемы строительства жилья до 50 тыс. кв. метров. Сотни семей становились новоселами, а за квартиры расплачивались в рассрочку, причем без процентов. По сути это был прообраз ипотеки, хотя в те годы это слово еще не знали. Спустя несколько лет Ю.И. Горожанинов с гордостью сказал: «Мы обеспечили жильем не только наших сотрудников, но и их детей!»
Предметом гордости автозаводцев стал и санаторий-профилакторий или, как его тогда называли, ЦПиР: мраморная лестница, вишневые «кремлевские» дорожки с узором из золотой листвы по краям, огромная хрустальная люстра…
Осуществляя масштабные и дорогостоящие проекты, В.Г. Диненко всегда оставался рачительным хозяином. Это позволяло держать в узде цены: квадратный метр жилья обходился в 60 рублей. Виктор Гавриилович сам лично все контролировал и бился за каждый государственный рубль. Саткинская руководительница вспоминает, как просила у него 150 метров импортного линолеума для одного из социальных объектов. Он приехал, шагами обмерил пространство холлов и коридоров и нашел неточность: «150 метров - много, 130 будет в самый раз».
Заслуженный строитель России Виктор Диненко тяжело воспринял банкротство «УралАЗа» в 1998 году, считал его неоправданным и не скрывал своей позиции. Ответственному руководителю - стороннику банкротства, сказал в глаза: «Я мальчишкой пережил оккупацию. Сейчас у нас на заводе происходит то же самое!»…
Он вообще всегда говорил то, что думает. И этим часто вызывал огонь на себя. На него писали анонимки, песочили на профсоюзных и партийных собраниях, понижали в должности. А он продолжал делать свое дело - строить. И с партийным билетом не расстался, даже когда другие демонстративно выходили из партии. Не потому, что не видел в ней недостатков, а просто не захотел подстраиваться под новые ориентиры.
Построить дом, вырастить дерево
Помимо стройки у Виктора Диненко есть еще одно увлечение: он любит сажать деревья. За три четверти века посадил их не менее двухсот. Его любимые деревья - рябина, береза, липа, ель. Домашние считают, что у Виктора Гаврииловича легкая рука: что бы он ни посадил, у него все принимается и идет в рост, принося невиданные урожаи. На приусадебном участке растут фруктовые деревья и ягодные кустарники, фантастических размеров перцы, баклажаны, помидоры и даже дыни с арбузами.
Время не изменило привычек ветерана: он по-прежнему полон планов и идеяй, по-прежнему верен слову и строг к себе. Каждое утро начинает с 40-минутной зарядки, даже дома не позволяет себе разгильдяйства в одежде, а «слабину» проявляет только по отношению к внукам. Их у него четверо - Гавриил, Дмитрий, Алексей и младшая Даша.
Рядом с Виктором Гаврииловичем его жена и друг Нина Семеновна. Она доктор, в свое время возглавляла МСЧ завода «Магнезит» и тоже немало сделала для развития здравоохранения горнозаводской зоны. Дом супругов Диненко всегда открыт для друзей: вместе встречают праздники, путешествуют по родному краю, делятся друг с другом радостями и горестями и называют себя членами ГАПТ (группа активных пенсионеров-туристов). Все любят петь, и когда иссякает репертуар любимых Виктором Гаврииловичем украинских песен, кто-нибудь обязательно попросит: «Виктор, давай «Бригантину»!
«Надоело говорить и спорить, и любить усталые глаза…», - негромким голосом начинает Диненко. Друзья подпевают. Каждый вспоминает свое. Бригантина продолжает плавание…
