Профессор ЮУрГУ учит студентов не только философии, но и жизни

Игорь Вишев, доктор философских наук на десять лет старше ЮУрГУ, который отмечает в эти дни свое 70-летие. 55 лет он отдал этому вузу. Все годы учил студентов не только философии, дерзкой мечте о бессмертии, но и науке жить полноценно, счастливо, не взирая на обстоятельства.

В четырнадцать лет в результате несчастного случая потерял зрение. Перенес более двадцати пластических и глазных операций. Зрение не вернули, но он не сдался. Окончил экстерном среднюю школу с отличием, потом - успешно МГУ имени М.В. Ломоносова. Женился на красавице-москвичке, которую привез в Челябинск. Прожил с ней долгую счастливую жизнь. Многие помнят эту пару с лыжами подмышкой, на коньках и велосипедах. К сожалению, Ольги Александровны уже нет в живых, но Игорь Владимирович выдержал и этот удар. Он и сегодня по-прежнему в строю.

- Игорь Владимирович, как вы начали этот учебный год?

- Для своих студентов неожиданно. Ведь первую лекцию посвятил великому значению грамотности. Что меня побудило? Выполняя большую работу, при наборе текста доверился студентам, но не учел, что их грамотность, как мало читающих, оставляет желать лучшего. Так в заголовок моего материала, который я отправил в Оргкомитет XXIII Всемирного философского конгресса, вкралась страшная ошибка. Кому-то из моих помощников, не вникнувшим в смысл текста, вместо слова «личного» послышалось слово «вечного» и получился абсурд — «вечное бессмертие».

- Ну, и как вы вышли из положения?

- Весь тираж на русском языке так и прошел. Кого знал, тому сказал. Объяснился перед аудиторией в Афинах, когда выступал с докладом. Еще опубликую извинение за эту ошибку в «Вестнике Российского философского общества». Словом, смягчил этот казус или конфуз, как угодно.

- Жизнь вам часто подсказывает тему для лекций?

- Бывает. В прошлом году, например, на моем потоке умер студент. Несчастье случилось как раз накануне моей лекции. Юноша был нездоров, но ему очень хотелось учиться. Смерть наступила мгновенно на занятии по информатике. И тогда я всю первую лекцию посвятил разговору о жизни, смерти и бессмертии с позиций современной науки. Говорил об историческом взгляде. О том, что с точки зрения религии, смерть - это желанный акт, который открывает возможность единения с Богом, познания райских блаженств. Но ведь большинство людей, по богословским раскладам, попадает в ад. И если священники говорят, что Христос победил смерть, «смертью смерть поправ», то задача, на мой взгляд, заключается в том, чтобы смерть была попрана жизнью.

- Вы нашли подтверждение своим мыслям на международном конгрессе в Афинах?

- Работать там было очень трудно. Сама тема конгресса «Философия, как познание и образ жизни» оказалась в конфликте с реальностью — неустанно подчеркивалось, что Греция сегодня православная страна. Согласно заведомо тенденциозной статистике, этой веры придерживаются 98 процентов населения.

Так, что же является образом жизни людей: философия или религия? Получается, что религия. В условиях, когда она господствует, трудно сделать что-то для рационального восприятия мира и его преобразования, решения, скажем, той же проблемы реального личного бессмертия.

- А вас самого не посещают сомнения в отношении вашей темы?

- Сомнения, конечно, есть. Но проблема бессмертия будет, на мой взгляд, обязательно решена. От этого человечество никуда не уйдет. Сейчас все больше любопытных сведений поступает из Японии, где нет религиозного фанатизма, нет нарастания клерикализации (направления, добивающегося первенствующей роли церкви и духовенства в жизни общества - С.Ж.) По последним данным в Японии из стволовых клеток восстановили хрящи у свиньи в коленном суставе. Это серьезный шаг в клонировании, которое позволит, в конечном счете, восстановить утраченную жизнь. Скорее всего, решение придет с Востока, хотя и британцы много интересного делают в этом плане.

А вот церковь, как известно, объявила клонирование безумным и аморальным актом, бросающим вызов «Создателю». У меня лично нет никаких сомнений, что церковь довольно скоро пожалеет об этой позиции и будет вынуждена принести извинения, как уже делала не раз (в случае с Коперником, Джордано Бруно, Галилео Галилеем и т.д.). Ведь именно клонирование доказывает, что смерть - это не тупик.

Что касается сомнений. Я боюсь, что тот эксперимент, в котором мы решили участвовать вместе с женой — криосохранение нашего мозга после смерти, может не состояться. Тревожит, к примеру, создание православных дружин вроде бы для охраны святынь от осквернения. Но объявленная борьба с кощунством создает угрозу самоуправства. Группа фанатиков может уничтожить все, что посчитает антицерковным.

- Ваша жена, насколько мне известно, всегда была вашей единомышленницей, как и сын. Но дочь ведь не разделяла ваших взглядов...

- К сожалению, это так. Это моя трагедия! Мне всегда причиняло боль наше разногласие.

Моя дочь прекрасно училась, ее имя осталось на стенде в ЮУрГУ. Но, как выяснилось, она не могла идти по двум дорогам сразу, делать два разных дела и оба хорошо. А роковая «вторая дорога» появилась в виде общественной нагрузки. У нее многое не получалось, как казалось ей. Дочь переживала, перестала спать. В конечном итоге надорвалась и оказалась в больнице.

Тогда с недугом удалось справиться. Дочь с красным дипломом окончила университет, вышла замуж, родила двух сыновей, и прожила еще двадцать благополучных полноценных лет. Но перемены девяностых годов снова создали в ее жизни ситуацию двух дорог. И случилось то, что должно было случиться — произошел рецидив болезни. Появившуюся у дочери навязчивую мысль о смерти усугубляла мрачная картина тогдашней реальности.

Подобное случилось и с Циолковским. Его старший сын Игнатий, талантливый молодой человек, имевший исключительные математические способности, покончил с жизнью, будучи студентом-первокурсником. В представлении юноши все должно было умереть: и человек, и солнце, и вселенная. Тоже было и у нашей дочери. Все ей виделось обреченным, без перспективы и радости. На мой довод, что люди должны быть свободными в выборе между старостью и молодостью, жизнью и смертью она отмалчивалась.

Рождение дочери породило во мне светлую идею борьбы за реальное личное бессмертие, ее смерть — только больше ее укрепила. Ни вечная жизнь (как в легенде о вечном жиде), ни смерть не должны быть принудительными.

- Игорь Владимирович, поскольку мы коснулись темы единомышленников, разделяют ли ваши взгляды студенты и вообще, много ли их у вас?

- Никакой статистики у меня, конечно, нет. Но есть некоторые внешние признаки, по которым можно определить, что интерес к этой теме растет. Мне за последнее время пришлось участвовать в полутора десятках телесъемок, в том числе и на федеральных каналах. Неплохой получился фильм «Хочу жить вечно» на телеканале «Мир». Сейчас выпускник ВГИКа Константин Атаманюк делает кинофильм обо мне и этой проблеме. Он уже сюда приезжал и еще собирается. В этом году я с сыном и внуком был в Москве. Там съемки тоже продолжались. А еще в прошлом году «Вестник Российского философского общества» напечатал мою статью «Смерть перестала быть безысходной». Я был ужасно рад.

Что касается студентов. Ребята, которые помогали мне набирать текст, потом признались: «Мы решили, что не отдадим свой мозг червям». Их слова могут стать девизом для целого движения. Вот бы и перейти от слов к большим делам. И что-то сделать конкретное для практического бессмертия. До сих пор смерть продолжает торжествовать над жизнью. Но разум человеческий не должен с этим мириться.