В России вновь разгорается предвыборная кампания

Впервые за долгое время ее результат не вполне предсказуем. Дело даже не в том, кто займет главную государственную должность страны, а в политическом весе президентского поста и соответственно личности, его занимающей.

Где ж, все-таки, находимся?

Примечательным событием первой рабочей декады января стала публикация начальных разделов новой президентской программы Владимира Путина. Параграф «Где находимся и куда идем» - подведение итогов 12-летия. Текст, признаться, удивил небезупречным сопоставлением ряда цифр и фактов. Лишь несколько примеров.

«Мы достигли и преодолели показатели уровня жизни самых благополучных лет СССР, - пишет В. Путин. - Например, продолжительность жизни в России уже выше, чем в Советском Союзе в 1990-1991 годах».

В самом деле, президент Д. Медведев недавно говорил, что россияне живут в среднем 69 лет. Но соответствующая таблица Росстата в графе 1990-й (последний полный и, действительно, лучший год советского строя по средней продолжительности жизни) фиксирует дробь 69,2. То есть на данный момент мы подтянулись к советскому показателю, но не преодолели его.

Есть и более впечатляющие цифры динамики населения. В 1990 году число жителей РСФСР составляло 147 миллионов 665 тысяч человек. В 1996-м - 148 миллионов 292 тысячи (сказался приток мигрантов из республик бывшего Союза). В 2001-м (год уже путинского правления) - 146 миллионов 304 тысячи. Перепись 2010 года насчитала 142 миллиона 995 тысяч россиян. Хотя всего год назад фиксировался 141 миллион 904 тысячи.

Возникает резонный вопрос, каким образом всего за год нас стало на один миллион больше при том, что в 2010 году Росстат традиционно отметил превышение смертности над рождаемостью? Неужели приток мигрантов поспособствовал.

Кстати, о рождении и смерти. В прошлом году рождалось 12,5 россиянина (простите за статистический цинизм) на каждую 1000 жителей - лучший показатель за 20 лет. Но в упомянутом 90-м он составлял 13,4, а в неупомянутом 80-м - 15,9. Численность умерших в расчете на ту же самую тысячу в 2010 - 14,2. Столько же, сколько в лихом 1996 году, хотя значительно меньше, чем в уже стабильных 2003-2005.

Вряд ли тревожные цифры динамики населения уместно списывать исключительно на последствия правления В. Путина. Во-первых, негатив «нулевых» может быть обусловлен инерцией от потрясений 90-х. Во-вторых, в демографических процессах не всегда разберешься, где заканчивается собственно биология и начинается влияние социума. Но почему в непростой для себя ситуации В. Путин записывает себе в актив не самый выигрышный (даже по официальным данным) показатель? И этот пример не единственный.

Далее у премьера читаем, что средний класс, составляя сегодня 20-30 процентов населения, по уровню доходов втрое превосходит соответствующий объем 90-го года. А «реальные доходы четырех из пяти россиян превышают уровень 1989 года - «пика» развития СССР, после которого началось падение и разбалансировка всего социально-экономического организма страны».

Во-первых, неясно, как можно в одной системе координат сравнивать наличие рублей при отсутствии товаров с обилием товаров при дефиците рублей. Во-вторых, обыватель озвученный В. Путиным результат склонен воспринимать как чрезвычайно скромный и трактовать в качестве провала, а не достижения. Потому что в сознании людей 89-й - год не расцвета советского строя, а товарного и продуктового дефицита.

Мало впечатляет и констатация возросшего в сравнении с периодом СССР уровня потребления. Бытовой техникой многие из нас действительно обеспечены лучше, но, с другой стороны, стандарты благополучия за четверть века в мире объективно выросли. Россия лишь соответствует общему потребительскому тренду.

Сомнение в тексте премьерских итогов вызывают самые важные для обычного человека показатели. К ним Владимир Владимирович всегда относился аккуратно. Ладно, когда губернские бояре рассказывают об учительской зарплате под двадцать тысяч рублей - царь не ведает, что они творят. Но чтоб так вот сам да почти в том же духе! А ведь сейчас не 2007 год и даже не начало 2008-го.

Быль и былины

За статистическими передергиваниями оказались мало заметными реальные заслуги В. Путина. Ситуация на Северном Кавказе хотя и напоминает политическую фукусиму, но все-таки подморожена. Внешний долг перед кредиторами - не отягощает. При анализе цифр Росстата вызывает позитивные эмоции и такой факт: число убийств в сравнении с периодом середины 90-х сократилось более чем вдвое - реальный вклад государства в стабильность. Порывшись в памяти и документах, политтехнологи путинской команды наверняка могли бы найти еще несколько весомых достижений нынешнего премьера. Причем не его пиара ради, а для убедительной фиксации некой основы достигнутого страной. Тогда и впрямь было бы понятно, где именно находимся и что делать дальше с учетом завершения постсоветского периода не только в России, но и в мире.

Однако есть ощущение, что политтехнологический бомонд оказался заложником своей же концепции национального лидерства. Реальные достижения В. Путина (даже за вычетом негатива) нормально укладываются в два президентских срока. Как у любого западного политика.

Скажем, сел Обама в главное американское кресло, констатировал смерть Бен-Ладена и, возможно, скоро уйдет. Нормальная история успешного карьериста. Она, кстати, позволяет обществу и его элитам формулировать стратегию страны вне рамок конкретных выборов (к этому стремится и Путин, судя по его словам). Потому что выборы в развитой стране, вне зависимости от их результатов, являются источником корректировки курса, но не смены эпох.

У нас же в конце первого путинского срока элита вновь решила попользоваться ментальной привязанностью россиян к вождю. Апофеоз нового вождизма воплотился к исходу президентства Владимира Владимировича в клише «национальный лидер». Молчаливо согласившись с таким наречением, Путин из влиятельного политика превратился в героя, этакого былинного богатыря, победившего на тот момент уже не одного соловья-разбойника.

Проблем, как позже оказалось, несколько. Первая заключается в том, что если президент может просто функционировать, совершать ошибки, слышать в свой адрес проклятья и спокойно до истечения срока полномочий оставаться президентом, то былинный богатырь должен совершать подвиги без права на ошибку и не допуская даже сомнений в своем могуществе. Либо, в крайнем случае, создать о себе миф. Получалось же у Иосифа Виссарионовича: дома - рябой и чуть ли не в носках, на портретах - бравый полководец в кителе.

Но тут вскрылась другая беда: качественный, долговечный миф можно создать только при наличии внятной идеологии, принимаемой на страх или на веру и сплачивающей общество в монолит единой системы ценностей. Без нее даже очень накачанный торс постоянно действует лишь на весьма специфический электорат. А сформулировать убедительную и объединяющую идею в обществе рыночных индивидуалистов (частью которого является и сам «национальный лидер») чрезвычайно трудно.

Идея национального лидерства архаична не только с точки зрения стандартов современного мира, но даже относительного нашего же прошлого. Вспоминаемый ныне «дорогой Леонид Ильич» был всего лишь секретарем (хотя и генеральным) руководящей структуры одной партии, а не великим кормчим. Единство партии и народа в деловом обиходе скромно именовалось союзом коммунистов и беспартийных, а не общенациональным народным фронтом. Этим хотя бы идейно утверждалось равноправие.

Оптимизм без обольщений

Фактурная небрежность в оформлении итогов деятельности фактического главы государства показательна. Особенно если смотреть на нее в контексте происходящего после массовых митингов. Подготовлен проект закона о возвращении губернаторских выборов, Путин готов говорить если не с явными оппозиционерами, то, по крайней мере, с не самыми лояльными к нему людьми.

Есть и частности: фрондерство кировского губернатора Н. Белых по итогам жилищно-коммунального совещания у премьера. Да и наш М. Юревич не спешит одобрять первые слова путинской программы, не услышав последних. А ведь политический бренд, как ни крути, по-прежнему надежен. Хотя, собственно, что одобрять? Не эпохальная же речь, а просто призыв к обсуждению. Чего особо париться-то? В том числе автору программы.

На наших глазах образ Путина из авторитарно-харизматического трансформируется в нечто менее для него обязывающее. Визуально оформляется общественно-политический расклад, де-факто сложившийся до кризиса и укрепившийся во время него. Каждый занимается своим делом: народ, выведенный за рамки реальной политики, достает деньги, власть ради народной потехи - амфоры со дна моря.

Позитивная новизна ситуации в том, что люди уже вряд ли позволят власти столь безапелляционно вторгаться в зону своих интересов (это и показали весьма прагматичные декабрьские митинги). И глава государства уже не сможет в ближайшее время быть лидером нации.

Как ни парадоксально, одна из главных заслуг команды Путина в том, что идея национального лидерства дискредитирована. Будем надеяться, надолго. К тому же новый «властитель дум» по объективным причинам быстро не появится, а старый - уже не в том политическом весе. Следовательно, любой кандидат (даже Владимир Путин), победивший в ближайшем марте, станет президентом лишь переходного периода. Хорошее время для диалога и формирования разумных правил игры.

И Зюганова заставят стать рыночником

По мнению кандидата философских наук профессора Владимира Помыкалова, мы действительно наблюдаем «перезагрузку» Путина. Она проявляется в том числе в лихорадочной смене действующей командой некоторых элементов политической системы.

- Любой из кандидатов, кто окажется в кресле главы государства (за исключением, пожалуй, В. Жириновского) будет вынужден продолжить этот курс перемен, - говорит В. Помыкалов. - Однако следует учитывать способности любой системы, меняя пусть и важные частности, оставлять неизменной суть. В данном случае суть выражена в закрепленных законом президентских полномочиях, которые мало чем ограничены. Другая важная составляющая - существующее единство ветвей власти, хотя по здравому смыслу они должны быть разделены и конкурировать друг с другом. Изменения именно в этих сферах можно будет считать по-настоящему знаковыми.

Руководитель научно-образовательного центра Уральского отделения Академии Наук Сергей Гордеев не склонен видеть в изменении политических реалий (например, в возвращении губернаторских выборов) панацею от всех проблем.

- Это лишь один из адекватных шагов, но не палочка-выручалочка, - считает он. - Вообще, политическая инфраструктура всегда и везде отстает от развития общества, так как является его отражением. Когда отставание слишком сильное, происходит революция, чего допускать, естественно, нельзя. В экономической сфере избранный президент, независимо от своих идеологических предпочтений, вынужден будет решать три важные задачи. Во-первых, менять двигатели экономического роста (проще говоря, отказываться от нефтяной или, в случае нашего региона, металлургической зависимости).

Во-вторых, работать на снижение издержек в ключевых отраслях (ситуация, когда услуги ЖКХ каждый год дорожают на четверть при инфляции семь-десять процентов, продолжаться долго не может). В-третьих, улучшать условия для развития среднего класса, от которого во многом и зависит выполнение первых двух пунктов. Подчеркиваю: этим придется заниматься любому избранному президенту - от Прохорова до Зюганова. Путин в этом диапазоне где-то посередине.