Кризис в России имеет свою специфику: депрессия пробуждает творчество

Наличие в России глубокого политического кризиса нынешней осенью стало особенно очевидным. Это вселяет оптимизм.

Стратегия фарса

Налицо целый ряд признаков идейного коллапса. Первый - фактический отказ правящей элиты от последних элементов политической культуры. Речь уже не о реальном разделении властей, а о том, что декоративность многих сопутствующих вертикали государственных институтов больше не принято скрывать. Впрочем, уже давно не принято. Но только в этом году парламент страны с пугающей регулярностью демонстрирует своими решениями откровенный фарс. Плохо, когда Дума является звеном вертикали. Но еще хуже ее полная дискридитация законами, которые неясно, как выполнять.

В сочетании с этим очень опасным выглядит второй признак кризиса - откровенная вялость верховной исполнительной власти. Она как главный ньюс-мейкер страны перестала быть генератором содержательных информационных поводов. За последний месяц, помимо полета со стерхами и обещания вернуть зимнее время, некую эмоцию в СМИ вызвала лишь отповедь главы государства министрам. Раньше подобный разнос показывал силу гаранта стабильности. Сейчас повод, который спровоцировал критику, говорит, скорее, о проблемах в руководстве. Все-таки сомнения чиновников в реализации предвыборных обещаний президента - дело серьезное. Даже если это простой недогляд (что вряд ли) сама его возможность, в первую очередь, бьет по гаранту.

Но самое тревожное в другом: впервые за 20 лет Россия вступила в новый политический цикл без внятно артикулируемой властью идеи. Не идеологии (с этим вообще беда), а обычной, понятной всем стратегии, выраженной в двух словах. В 91-м такими словами были «свобода» и «рыночные реформы», в 96-м «продолжение реформ», в 99-м - «безопасность», «борьба с террором», «сохранение страны», в 2004-м - «великая Россия», в 2008-м - «модернизация». В 2012-м - тишина.

Система без идей и действий - плохая почва для быстрого зарождения альтернатив. Альтернативная повестка - плод дел оппозиции. Но ее в сегодняшней атмосфере не может быть в принципе. Даже не потому, что политическая поляна выкошена под «ноль», а просто нечему оппонировать. Как только всерьез начинаешь обсуждать последние инициативы Думы, невольно сам становишься посмешищем. В итоге общественный вес политики как сферы деятельности уничтожается окончательно. Это, в свою очередь, бьет по системе управления страной, превращая властную вертикаль в миф, который стремительно утрачивает свою актуальность.

Конфликт как предчувствие

В связи с этим обострившиеся в последнее время противоречия областных властей с региональными структурами федеральных ведомств обретают особый смысл. Наиболее ярко в информационном поле представлена полемика команды губернатора с областным судом. Вполне понятно стремление правительства региона расширить сферы влияния. Но интересно то, что методы этого расширения считаются приемлемыми. Даже не с точки зрения этики (в российских реалиях это идеализм), а с учетом возможных политических рисков. Открытое противостояние двух госструктур не способствует стабильности - пожалуй, единственного идейного столпа режима. Если отличающаяся подчеркнутым прагматизмом политическая команда идет на такой риск, значит, она на что-то рассчитывает.

Мысль о том, что влияние федералов на процессы в субъектах России ослабевает, сейчас уже не выглядит абсурдом. Каждый регион в этом смысле «несчастен по-своему», но тенденция все очевидней. Среди прецедентов - активизация главы Чечни в вопросе о пересмотре границ с Ингушетией, «осторожное фрондерство» Кировского губернатора Никиты Белых, сдержанное отношение к ставленникам Кремля в Екатеринбурге.

Право федерального центра в любой момент уволить того или иного губернатора при кадровом голоде становится формальным. Особенно в ситуации, когда ограничен главный управленческий ресурс системы - распределение финансовых потоков. Столько денег, сколько было до кризиса, уже не будет. Значит, и возможностей для маневра у федералов меньше. Тем более, непонятно, насколько сильно тряхнет мировую экономику, в которую мы вовлечены.

Альтернатива системе

Децентрализацией власти объясняется еще один тренд года - колоссальное усиление роли церкви. Такое чувство, что она не срастается с государством, а заменяет его в политической сфере. Судя по действиям РПЦ, де-факто она выполняет ту задачу, которая раньше ставилась перед «Единой Россией», - сохранение общего политического пространства. Правда, после девальвации политики сегодня говорится о пространстве духовном.

По сути, церковь расходует накопленный столетиями ресурс в сфере, которая ей априори чужда. Для людей, осмысленно верующих, - процесс чрезвычайно болезненный. Не нормально, когда с именем Бога решаются пусть и важные, но все-таки очень прикладные задачи, а высокопоставленный проповедник становится не сакральной, а просто политической фигурой с неизбежными при такой метаморфозе последствиями. Кстати, огульная критика - самое легкое из этих последствий.

Именно в этом абсурдная логика приговора исполнительницам панк-молебна. Именно поэтому правы те, кто говорит, что нападки на церковь подрывают государственные устои. Данным тезисом подтверждается факт: устои, конституционно государственные, в состоянии, мягко говоря, непрочном.

Беда в том, что политика по своей природе не всегда сопряжена с нравственностью, а источников последней становится все меньше.

Апатии нет

В сложившейся ситуации есть один важный плюс. Отсутствие разумной инициативы сверху - стимул зарождения ее среди обычных людей. Когда рушатся структуры, становятся важны человеческие отношения. Лопнувшие оболочки систем вскрывают содержание, которое нередко бывает вполне жизнеутверждающим. В этом позитивная особенность русского тупика: депрессия пробуждает творчество.

Один из примеров - реакция людей на реформы в образовании. По роду работы в университете мне иногда приходится читать газеты, сделанные школьниками. Поражает то, что детей беспокоят планы сократить часы по тем или иным предметам. Поверьте, я умею в тексте отличать детский подхалимаж от искренности. Так вот, дети беспокоятся искренне.

Удивляют настойчивость родителей при выборе для ребенка лучшей школы, рациональная изобретательность людей. Моя знакомая советует всем: ищите не школу, а хорошего учителя. Так это же настоящая инновация! Позитивная, так сказать, повестка. Ведь если в школе есть мудрая и чуткая Мария Ивановна, решения министерства и правительства бессильны. И ее влияние на происходящее в стране сильнее, чем у чиновника. Спроецировав этот момент на все сферы деятельности, можно увидеть хоть какую-то перспективу.

Это, кстати, серьезный стимул для совершенствования себя в любой профессии, поиска единомышленников, выработки стратегии воплощения идей. Невзирая даже на окружающий развал: ну что поделать, если другой демократии у них для нас нет. Стерх с ними. Понять, простить и забыть. Их поглотит их же система. Не стоит отвлекаться на такие мелочи.

Только так, с трудом и (очень хотелось бы) без потрясений может сформироваться новая, естественная политическая среда - самодостаточная и, вполне вероятно, влиятельная.