Евгений Редин: «Будем жить при тех ресурсах, которые есть»
Из чего складывается зарплата учителя? Кто выиграет от оптимизации больниц? Что произойдет в кризис на рынке лекарств? Об этом говорим с первым вице-губернатором Евгением Рединым, помимо прочего поведавшим о том, в чем главный минус пребывания на высокой должности.
Инженер социального блока
— Евгений Владимирович, легко ли вам, финансисту, курировать социальную сферу - очень чувствительную, в чем-то иррациональную, не всегда принимающую холодный расчет?
- В таком случае, надо говорить не «финансисту», а «инженеру», поскольку первое образование у меня - инженер-металлург.
— Именно оно является для вас определяющим?
- Да, и это естественно. Я – прокатчик, специалист по обработке металла давлением. Финансово-экономическое образование с корректировкой на управленческие технологии получил впоследствии. А первая специальность – инженерно-техническая – имеет свою ярко выраженную особенность: любой процесс раскладывается до деталей с выстраиванием логической цепочки причинно-следственных связей. Следовательно, в тех темах, с которыми приходится сталкиваться, осмысливаешь каждую отрасль, каждое направление по инженерному алгоритму. И это очень помогает.
— Согласитесь, на металл и деньги воздействовать проще, чем на людей с их привычками и переживаниями.
- Для меня важно, чтобы структуры, которые позволяют определенные функции осуществлять, были оптимальны с точки зрения обеспечения ресурсами – кадровыми, финансовыми, материальными – и могли нормально взаимодействовать со смежными отраслями. В этом и заключается задача руководителя, который находится на высоком уровне обобщения происходящих процессов. Навык приходит с практикой. Очевидно, что каждая отрасль уникальна по-своему. Необходим период, чтобы понять ее общие закономерности. Инженерное образование позволяет этот промежуток времени сократить. Дальше открываются возможности принимать решения, связанные с деятельностью конкретных отраслей.
— Специалисты – врачи или педагоги – не воспримут такой подход как вызов: дескать, вникать в нюансы процесса не собирается, а управлять стремится?
- Надеюсь, что нет. Им не нужен еще один специалист, дающий советы с высокого уровня государственной власти. Им на таких уровнях нужны управленцы, которые позволят им работать совершенно спокойно. Разница между руководителем и специалистом в том, что специалист потребляет ресурсы, а руководитель должен их обеспечить. И - здесь я сделаю важную оговорку - ресурсы всегда ограничены. Поэтому, порой, возникают дебаты, недопонимание, противоречия. Но, главное, - нужны внятные объяснения, база аргументов. И важно слышать друг друга.
Феномен средней зарплаты
— Учителей часто возмущает разница между официальными данными о среднем заработке и тем, что педагог получает в кассе.
- Необходимо понимать закон соотношения больших и малых чисел. Для каждого отдельного человека важно лишь то, что относится к нему лично, и это справедливо. А на уровне учреждения, муниципалитета, региона, страны происходит обобщение большего количества цифр. Когда происходит усреднение, обязательно возникает несоответствие между тем, что есть конкретно у вас, и цифрами, складывающимися на совершенно другом уровне обобщения. Зарплата педагога формируется по совершенно четким параметрам: из оклада, нагрузки, количества часов и, в целом, объема выполняемой работы. Есть прописанные положением об оплате труда функции. И они тарифицированы. Сколько человек выполнил функций, столько и заработал. Подчеркну: не получил, а заработал. Эти подходы определены правилами и нормативными документами. Каждый знает – как и за что ему начисляется заработная плата и что нужно делать для того, чтобы заработать ту или иную сумму.
— Предположим, будучи узким специалистом, педагог отдает себе отчет в том, что своей деятельностью обеспечивает школе солидную репутацию и предлагает более достойно оценить это в денежном эквиваленте.
- Согласен. Для этого в школьном бюджете есть некая сумма, составляющая фонд оплаты труда всех категорий работников. И здесь можно принимать некие решения, осознавая, что объем этих средств не безразмерен.
— Поговорим о родителях школьников. Их нередко раздражают платежи, вносимые на содержание школы, покупка за свой счет учебников… Может быть, государству переложить часть своих обязательств на плечи родителей, честно сказав им об этом?
- Есть нормы законодательства, определяющие обязанности государства, учебного заведения, а также рамки того, что оставляется на добровольное усмотрение родителей. Все бесплатным быть не может – это очевидно. Что бесплатно, а что нет – определено законом. К сожалению, не на все гарантированное государством хватает денег. И это тоже факт. И так будет всегда. Выход – в практике добровольного соглашения. В рамках закона можно публично и коллегиально решить вопрос привлечения внебюджетных источников, в том числе, средств родителей на конкретные цели. Подчеркиваю, это дело абсолютно добровольное, но такая практика имеет право на жизнь, причем, хорошо знаю примеры, где она дает положительный результат. И есть случаи, когда средства родителей не привлекаются вообще.
— Но стратегически продуктивнее делать ставку на родительскую инициативу или на рост государственной активности в материальном оснащении школ?
- А каковы критерии продуктивности? Если за основу взять постулат «от каждого по способностям, каждому - по потребностям», то это принцип коммунизма, и он не реализовался. Значит, почти очевиден ответ на ваш вопрос: жить будем в условиях тех ресурсов, которые есть.
— И договариваясь между собой.
- В том числе.
Больницы объединяют ради больных
— Идет оптимизация медицинских учреждений. Есть бесконфликтное решение этих проблем?
- Конечно, нет.
— А снизить остроту конфликтов реально?
- Только путем диалога, объясняя ситуацию и понимая, что все равно кто-то останется не доволен. Слишком много субъектов, чьи интересы затрагиваются. Но самый главный субъект, в интересах которого необходимо начинать любую оптимизацию, - потребитель. В системе здравоохранения потребителем является больной, требующий лечения. Ради того, чтобы он это лечение получал качественно, своевременно и в необходимом количестве, оптимизация может проводиться, даже если она непосредственно затронет интересы лечебного персонала.
— Аргумент об интересах потребителя как цели преобразований убедителен в пределах мегаполиса. Но в глубинке именно люди с заболеваниями чаще всего страдают от реформ. Если раньше человек мог лечиться в своем поселке, теперь он вынужден ехать за медпомощью полсотни (а то и больше километров) до ближайшего крупного города.
- А почему все должно быть прямо под боком? Для этого же нужно безграничное количество средств! Технологии лечения совершенствуются, применяется дорогое современное оборудование, новейшие медикаменты. Задействуются высококвалифицированные специалисты. Медицинская помощь становится более результативной. Но это, в свою очередь, предполагает неизбежность концентрации ресурсов в отдельных точках. А если учесть наличие у людей автомобилей, их возросшую мобильность, постоянное развитие дорожной сети, можно увидеть, что лечение становится более качественным, но не менее доступным. И это современные тренды.
— Еще одна острая тема: экономический кризис и цены на лекарства. Чего нам следует ожидать?
- Здесь происходят очень непростые процессы. Объективно существуют условия для роста цен на лекарственные препараты. Перед нами сложная задача: как при достаточно ограниченном количестве бюджетных денег и объективном тренде на увеличение стоимости лекарств обеспечить необходимое количество препаратов для соблюдения технологии лечения. Один из путей – переход на более интенсивные и производительные способы оказания медицинской помощи. Зачастую, дорогостоящим препаратом можно значительно быстрее получить положительный результат, нежели менее дорогим, но которого требуется больше, и лечение в результате становится дороже. Проблема в том, что переход на более производительные лечебные технологии требует первоначальных инвестиционных вложений.
— Во что необходимо вкладывать?
- В квалификацию персонала, оборудование, препараты. Ситуация очень непростая. Ближайшие полгода дадут ответ на вопрос, какая у нас может возникать дополнительная потребность в денежных средствах на компенсацию ценового роста. Под компенсацией я не имею в виду выплаты конкретному больному. Но мы должны понимать, сколько будет требоваться дополнительных ресурсов для того, чтобы темп роста сгладить. Все это говорю, естественно, о сегментах системы здравоохранения, связанных с госпитализацией больных, обеспечением лекарствами льготных категорий граждан. Что касается препаратов, которые в свободном доступе продаются в аптеках и не относятся к особой категории, называемой ЖИВЛП (жизненно необходимые важнейшие лекарственные препараты), то здесь не существует на сегодняшний день инструментов рыночного воздействия, позволяющих регулировать цены. Мы, теоретически, можем подойти к такой достаточно чувствительной теме, как административное регулирующее влияние на рынок лекарств. Но это очень тонкая материя, поскольку такое воздействие на объективные экономические процессы приводит к дефициту товара.
— Производители, продавцы лекарств объективно указывают на те риски, о которых вы говорите, или лоббируют свои интересы?
- Объективно. Ничего не скрывают. Себестоимость производства показывают честно.
— То есть, участники рынка не стремятся от ситуации, простите, урвать?
- Нет, конечно! Никто не зарабатывает сверхприбыли – это очевидно. Я говорю о наших, отечественных, производителях, которых, к сожалению, не так много. На сегодняшний день значительно меньше 50 процентов номенклатуры лекарств выпускается на территории России. А субстанция, из которой производится препарат, практически, вся импортная. Торговые же надбавки в опте и рознице таковы, что продавцы лекарств живут на мизерной марже. Рентабельность этого бизнеса не более трех процентов! И если бизнес не сможет предложить товар по той цене, по которой его будут покупать, он прекратит существование. И бизнес к этому очень чувствителен, поэтому он всегда будет стараться идти на компромисс.
«Всегда готов сменить работу»
— В какой стадии находится реализация проекта перинатального центра?
- Строительство идет по графику. На сегодняшний день мы уже приступили к монтажу каркаса здания. Срок сдачи объекта в эксплуатацию со стопроцентной строительной готовностью – 1 июля 2016 года.
— Воплощение подобных проектов часто зависит от позиции федерального центра. У вас есть свой способ заставлять услышать себя в Москве и заручаться поддержкой?
- Суть этой технологии изложить очень просто: надо запастись вескими аргументами и терпением, чтобы донести свою позицию до различного рода ведомств и структур. Но как показывает практика, рассчитывать всегда лучше на собственные силы.
— На ваш взгляд управленца, какой результат развития социальной сферы мы должны получить на выходе?
- Есть такое понятие, как качество жизни. Критерии качества у каждого свои. Но одним из объектов управления в социальной сфере на уровне региона может стать такой показатель, как численность населения. Если население увеличивается, если приезжают люди, остаются, создают семьи, рожают детей - значит, задачи социального развития решаются успешно. А если оно уменьшается, следовательно, задачи в социальной (и не только) политике решаются не совсем правильно и над этим надо задуматься.
— У вас есть опыт работы в региональном парламенте. Что для вас послужило стимулом идти в законодательную власть?
- Корпоративная дисциплина. Я представлял интересы юга области, который обеспечивает весомую составную часть доходов бюджета. Соответственно, необходимо было представительство в Законодательном собрании. Не секрет, что это было корпоративное решение.
— Вы работали и в должности вице-губернатора, курирующего социальный блок, но ушли в отставку. Чем для вас явился этот эпизод биографии – неудачей, возможностью что-то переосмыслить, успехом?
- Я бы не использовал такие категории, как успех или неудача. Любой менеджер на любом уровне всегда должен быть готов принять решение о смене работы. Это совершенно нормально. Просто в тот момент времени мне последовало предложение, которое было более привлекательным. И я его принял. Вот и все.
— Если позволите, вопрос о том, какую роль в карьере политика играет семья. Сына и дочку ориентируете на большую карьеру?
- Честно говоря, никогда об этом не задумывался. У меня гармония в семье. Замечательная супруга, замечательные дети. Внимания им, к сожалению, приходится уделять очень мало, и это, кстати, недостаток такого уровня должности. На семью времени почти не остается.
