Патриотов нужно… плодить

Мы продолжаем разговор о проблеме патриотизма, начатый в статье «Деньги для малой родины», где известный челябинский социолог Александр Тараданов писал об интересных выводах, к которым пришли ученые, изучая отношение жителей Южного Урала к своему краю. Теперь — разговор о патриотизме в среде молодежи. И снова неожиданные выводы.

Россия — это хорошо

«Россия — великая страна с большим будущим». Так ответили 8 из каждых 10 молодых людей (78,9 процента) во время опроса, организованного и проведенного в 2008 году председателем общественной молодежной палаты Законодательного Собрания области, аспиранткой кафедры социологии ЧелГУ Ольгой Гусевой.

Всего по случайной выборке было опрошено 1386 человек, в том числе в Челябинской области 786, и еще по 150 человек — в Свердловской, Тюменской, Курганской областях и Ханты-Мансийском автономном округе.

Почти треть опрошенных (30,4 процента) — учащиеся старших классов в возрасте 14—17 лет. Около половины (44,1 процент) — в возрасте 18—22 года. Каждый четвертый в возрасте от 23 до 30 лет. Получают высшее образование или уже имеют его около половины (45 процентов) респондентов.

Итак, большинство опрошенных молодых людей (1091 из 1386) верит в Россию и ее будущее. Основными факторами, сформировавшими у молодых людей мнение о «России как великой стране», являются высокий (более 15 тысяч рублей) или низкий (2—3 тысячи рублей) уровень месячного душевого дохода, наличие высшего образования, нахождение респондента в официальном браке и бытность единственным ребенком в семье. Его родители (а он родился в период перестройки и дикого рынка): отец из силовиков, интеллигенции или частный предприниматель; мать из интеллигенции или домохозяйка.

То есть в целом все вполне логично: те родители, которые рожают всего одного ребенка, имеют возможность обеспечить себе и ему более высокий уровень жизни, получение высшего образования и создание нормальной семьи. Конечно, такая жизнь и в России молодому человеку нравится. Правда, тут досадно путается под ногами и выпадает из общей логики бедность с ее 2—3 тысячами месячного душевого дохода. Ведь гораздо более логичным было бы, например, присутствие в группе ведущих факторов, допустим, также и категории молодежи с душевым доходом 10—15 тысяч рублей. Так нет, поди ж ты…

И все-таки общий вывод пока выглядит простым как табуретка: чем материально обеспеченнее молодые граждане, тем выше уровень их патриотизма по отношению к России вообще.

Россия — это плохо или никак

Еще 225 человек (16,2 процента) считают, что Россия — это «ничего особенного»; а 56 человек (4,0 процента) ответили, что Россия — это «позор мировой цивилизации». 14 человек (1,0 процент) на этот вопрос не ответили. Основными факторами, сформировавшими у молодых людей негативное мнение о России, являются следующие факторы. Низкий (1—2 тысячи рублей) уровень месячного душевого дохода, отсутствие высшего образования, трое и более детей в семье. В настоящее время они находятся в гражданском браке или в разводе; их родители — в ранге простых рабочих или безработных.

Ну что ж, опять вроде все подтверждается: чем ниже уровень материальной обеспеченности молодых граждан, тем ниже уровень их патриотизма. Но вот ведь опять какая оказия: в группе негативных факторов оказывается и душевой доход в 10—15 тысяч рублей. Или этого уровня душевых доходов современной российской молодежи уже мало для патриотизма и надо обязательно более 15 тысяч рублей?

То есть, с одной стороны, денег много — Родину любим; денег мало — не любим. Только как-то уж больно дешево получается: любовь за деньги вообще-то называется по-другому.

С другой стороны, шибко интересно, как некоторые бедняки оказываются в стане патриотов, а другие, материально обеспеченные (по российским меркам) молодые люди оказываются оппонентами? Ведь если мы это поймем, то за одни и те же деньги сможем получить гораздо больше патриотов. А если не поймем, почему довольно многие материально обеспеченные выше среднего уровня не хотят становиться патриотами, можем бесполезно (и даже с отрицательным эффектом) потратить уйму денег, которые в Год молодежи, безусловно, будут отпущены на молодежную политику.

И вот еще какая незадача. Только половина наших молодых патриотов видит свое будущее в сфере семейного благополучия. А это означает, что другая половина либо не собирается иметь семью вообще, либо не верит, что семейное благополучие в принципе возможно. Да и у первой половины с семьей получится не у всех: уж мы-то знаем.

А патриотизм ли это?

И сразу становится ясно, что почти весь этот наш молодежный патриотизм на поверку и по большому счету оказывается, мягко говоря, не совсем патриотизмом. Ну никак не станет Россия «великой страной с большим будущим», если этого будущего у нее просто нет. Как бы мы в любви к ней друг другу ни клялись, с такими просемейными ориентациями у наших молодых патриотов мы как страна, культура и цивилизация однозначно вымрем, и очень скоро. За исключением некоторых всем известных российских территорий, реализующих свой патриотизм в действительности, то есть рожающих и воспитывающих по 8—10 и более детей в семье. Но эти территории нас не спасут.

Подтвердился и еще один очень неприятный момент: по окончании Года семьи мы в России имеем такие условия существования многодетной семьи, которые вместо формирования патриотического мировосприятия у подрастающего поколения выталкивают ее из рядов наших союзников и партнеров в ряды наших оппонентов. И хотя, повторимся, начались сии процессы задолго до перестройки, от этого не легче.

И еще: в жизненных ориентирах опрошенных молодых людей «наличие совести» находится на предпоследнем месте (7,7 процента; ниже только «религиозность» с 4,2%) и сильно уступает таким жизненным ориентирам, как «достижение материального благополучия» (68,8 процента); «самореализация» (63,8 процента); «достижение высокого уровня профессионализма» (53,6 процента); «расширение круга общения» (41,5 процента)... Вам не страшно? А я вот боюсь.

Зато семеро из каждых десяти (69,4 процента) ответили, что питаются досыта и вкусно; оставшиеся трое питаются досыта. Не досыта питаются лишь 2 процента (27 человек из 1386); питающихся «впроголодь» не оказалось ни одного (опрос был до кризиса).

Важные выводы

Итак, хлеба хватает. Тогда чего же им еще не хватает? Зрелищ? Или демократии пополам с севрюжиной с хреном?

Как бы там ни было, из вышеизложенного вопиют следующие два основных вывода.

Вывод первый: патриотизм — это не клятвы в любви к Родине и не самопожертвование во имя ее интересов. Хоть и «поем мы песню безумству храбрых» в наших телевизионных исторических сагах и милицейских сериалах (главные герои там, кстати, за редким исключением, или холостые, или в гражданском браке, или бездетные). Действительный патриотизм для России сегодня — это многодетность в условиях семейного благополучия. В обозримые сроки это достижимо только посредством прямого стимулирования рождаемости в социально благополучной семье через систему прямых индивидуальных и корпоративных договоров и взаимных обязательств семьи, общества, государства и бизнеса. А в условиях кризиса сделать это, кстати, намного проще.

И второй вывод: действительный патриотизм у российской молодежи весьма проблематичен без эффективных мер по обеспечению качественного гуманитарного образования в школе и доступности высшего образования. Здесь комментариев не требуется.