Фермерский негабарит

Крестьяне юга области за рогатины браться не собираются, но к политическим боям готовы.

Цель - выжить

Наблюдавшие за господским экипажем хрестоматийные гоголевские мужики, как помнится, гадали: доедет ли колесо до Санкт-Петербурга или нет?

У фермера из поселка Кассельский Нагайбакского района Федора Тихонова масштабы умозрительных рассуждений скромнее на порядок. Каждый раз, готовя к работе свой латаный-перелатаный комбайн «Енисей», Федор Ильич пытается уяснить: доберется ли он до ближайшего поля?

Опасения крестьянина понять можно: насквозь проржавевшая сельхозмашина была произведена на свет еще на заре горбачевской перестройки и давно выработала все мыслимые и немыслимые ресурсы.

- До трети урожая на таких ремках теряем, - сетует он.

И для убедительности просовывает черный от мазута кулак в прореху на растрескавшейся покрышке. Сколько еще многострадальная машина продержится на такой резине? Строить планы бессмысленно. Новые колеса Тихонову все равно не светят - каждое стоит 12 тысяч рублей.

Чтобы «переобуть» хотя бы один из своих агрегатов-ветеранов, южноуральскому фермеру нужно продать 4-5 тонн молока или 8-10 тонн ячменя. Это если брать по реальным ценам нынешней осени. А они селян пока не радуют: со стоимости каждого пакета реализованного в магазине молока крестьяне получают, в лучшем случае, пятую часть.

- Сегодня на селе не о прибыли речь идет, - подводит под разговор философский базис руководитель недавно созданной общественной организации «Крестьянское единство» Константин Крылов. - Сегодня на селе можно говорить лишь о выживании. Зерно, мясо, молоко - все закупается у фермера по цене ниже себестоимости. Почему? Объясняю: у нас в области хозяйничают крупные агрохолдинги. Они и диктуют правила игры, прибирают фермерскую продукцию по дешевке. Потом перекупщики «загоняют» ту же пшеницу государству по куда более высокой цене. И еще получают от правительства дотации.

Непростые вопросы к власти

Признаюсь: договариваясь о встрече «на пленэре» с колоритным крестьянским лидером, я втайне рассчитывал, что по деревенским проселкам мы будем колесить на его машине. Ничуть не бывало. Крылов заставил меня прыгать по рытвинам на собственном авто. Подозреваю, не без умысла: пусть, мол, городской корреспондент сам убедится в «прелестях» инфраструктуры сельской глубинки.

Ждать примеров долго не пришлось. Центральная улица отнюдь не мелкого - до 500 дворов - поселка Арсинский больше напоминала танковый полигон, чем главный «проспект» усадьбы некогда процветавшего совхоза. В конце улицы меня уже поджидали местные фермеры Александр и Константин Лысовы, Олег Петров и Александр Сорокин.

Все они (плюс еще несколько десятков человек) недавно поставили свои подписи под открытым письмом Президенту России.

Эка невидаль, отмахнется читатель. Кто теперь письма в высокие инстанции не пишет? Но в пространном обращении к главе государства (своей причастности к составлению текста Крылов не скрывает) крестьяне Нагайбакского и Верхнеуральского районов недвусмысленно обвинили областные власти в ангажированности со стороны крупного сельского капитала. Если отбросить эмоциональные выпады личного плана, суть его такова. Фермеры упрекают областных начальников в том, что все субсидии направляются в агрохолдинги, а мелким и средним хозяйствам достаются жалкие крохи. Отправной же точкой для фермерского послания стало отрицательное заключение министерства сельского хозяйства Челябинской области на желание крестьян присоединиться к целевой ведомственной программе «Развитие семейных животноводческих ферм».

Вот приехал барин…

- Мне, может быть, достанется за мои слова, но накипело, - горячится Александр Лысов. - Мы брошены, мы стоим в стороне от национального проекта по развитию агропрома: не получаем товарных кредитов, не участвуем в лизинге... Все пенки снимают нынешние баре - гиганты навроде СИТНО, «Арианта» или «Рависа».

Наверное, Александра Сергеевича можно было бы упрекнуть в том, что на ход глобальных сельхозреформ он взирает с высоты своей приземистой фермерской колокольни. Однако Лысов, помимо того, что ежедневно по 14 часов вкалывает на пашне, является еще и депутатом районного Собрания Нагайбакского района. И следовательно, представляет точку зрения одной из ветвей местной власти.

- Александр Сергеевич, а много ли среди здешних фермеров тех, кто разделяет позиции лидера «Крестьянского единства» Константина Крылова по поводу засилья пришлых инвесторов?

Лысов обводит широким жестом окружающие дома:

- Да почти все разделяют. Под письмом шестьдесят человек подписались. В стороне остались лишь те, кто испугался негативной реакции властей. Но и они «Единство» поддерживают.

В разговор вступает еще один арсинец, Александр Сорокин:

- Ну сами посудите, как же не поддерживать его, если мы за столько лет в первый раз увидели человека, который за нас перед властью заступается! Я вот даже когда в здешнем совхозе завгаром был, мечтал не на дядю, а на себя самого работать. Сбылось, сейчас занимаюсь животноводством, держу полсотни голов скота. Но с каждым годом все тяжелее и тяжелее. Если так дальше пойдет - сворачиваться, наверное, придется.

Земля, которая не кормит

О том, что многие фермеры в следующем году собираются сокращать поголовье скота и посевные площади, довелось слышать не только в Арсинском. Об этом мне говорили земледельцы и в поселке Остроленский, и в поселке Кассельский, и в поселке Эстонский.

Пока земля не обогащает, а разоряет сельского труженика, каждый дополнительный гектар, каждая корова или лошадь - лишь обуза для крестьянина.

- Но вы за этих людей не беспокойтесь, - подхватывает тему Константин Крылов. - Они-то себя прокормят. А вот что в таком случае станут делать остальные, менее предприимчивые селяне? Кому они будут сдавать в аренду свои земельные паи? Олигархам, которые арендную плату негодной трухой выдают? Пока село выручает тяга людей к земле. Но молодежь уезжает из деревни, не видит будущего. Еще несколько лет - и здесь некому будет работать.

- Какой же в таком случае выход?

- Выход мы видим в создании фермерско-казачьего кооператива. В нем будут сосредоточены как молочные фермы, так и мини-заводы по переработке продукции. Они предусматривают также развитие собственного кормозаготовительного производства, пунктов хранения зерна, машинно-тракторных станций. Мы просчитали: при этом раскладе крестьянин с каждого литра молока может иметь не шесть как сейчас, а 18-20 рублей. Есть разница?

- Для сельхозпроизводителя - да. Но вы, Константин Вадимович, не фермер. В чем тогда ваш личный интерес?

- В качестве заместителя войскового атамана Оренбургского казачьего общества я разбирался с жалобами, поступившими с тех территорий, где крестьянствуют казаки. Увидел, что рядовые аграрии беззащитны перед сегодняшними олигархами, перед властью. Понял, что в чиновничьи кабинеты стучаться бесполезно. Так родилось сообщество «Крестьянское единство».

- Вашу организацию обвиняют и в экстремизме, и в чрезмерной политизации…

- …А меня - в рейдерстве и в черном пиаре? Нет, «Крестьянское единство» создавалось не как политическая, а общественная организация. Но я не исключаю, что, видя бездействие чиновничества, на предстоящих выборах некоторые земледельцы из «Единства» будут выдвигать свои кандидатуры в местные органы власти. Эти люди просто другого выхода не видят, они хотят и имеют право принимать участие в решении накопившихся на их территориях экономических вопросов.

Молочные реки без кисельных берегов

Деятельность новоявленного крестьянского вожака вызвала резкое неприятие со стороны «официальных» фермерских объединений. В своем обращении к СМИ директор областного Союза крестьянских и фермерских хозяйств Анна Таскаева обвинила Крылова в выполнении некоего заказа на захват земель юга Челябинской области. Опровергая своего заочного оппонента, Анна Григорьевна говорит о том, что «за последние десять лет отношение к фермерам в Челябинской области изменилось кардинально», что «южноуральское фермерство с каждым годом набирает силу». А мятежную попытку нагайбакцев и верхнеуральцев войти в программу развития мини-ферм директор Союза называет «несвоевременной». Почему? Оказывается, в области и нынешнее-то молоко девать некуда.

Начальник отдела по развитию малых форм хозяйствования минсельхоза Челябинской области Игорь Кушниренко не стал стращать журналиста перспективами, когда фермеры Южного Урала, подобно их бельгийским коллегам, станут поливать поля молоком. Однако и для него в крестьянской инициативе пока больше вопросов, чем ответов:

- Понимаете, тут есть опасность поставить в сложное положение самих же фермеров. Предположим, проект реализуется, в него большие средства вложит бюджет, вложат сами фермеры. Но дальше-то что? Ведь они зависнут со своим молоком. Его просто некуда будет девать.

- Простите, Игорь Юрьевич, но, по некоторым оценкам, чуть ли не половина молока в нашей области - привозная.

- Так сложилось. Торговые сети, молочные заводы вправе самостоятельно выбирать поставщика. Мы не имеем возможности регулировать конкуренцию административными рычагами. Это рынок.

- Итак, в областном минсельхозе ставят жирный крест на данном проекте?

- Ни в коем случае. Но мы выступаем за поэтапность решения проблемы. Сначала нужно получить достойную цену за ту продукцию, которая производится сегодня. Поэтому пока средства господдержки идут на развитие кооперативов по реализации молока. В текущем году им передано оборудования на 28 миллионов рублей.

Деревня раскололась

Наивный вопрос «Куда в отпуск ездили?» у Валерия Петрова, фермера из поселка Эстонский, вызвал ухмылку. Не расхохотался он только из природной деликатности. За те 15 лет, что Валерий работает на своих собственных и арендованных семистах гектарах, в отпуске он не был ни разу. С семьей на пикник к ближайшему озеру и то лишь один раз выбраться удалось.

Зато Петрову подфартило в другом - он стал юбилейным, тысячным крестьянином, написавшим заявление о приеме в «Крестьянское единство».

Он-то и рассказал корреспонденту MediaЗавод.ру о новой «моде» областных гаишников. В самый разгар сельхозработ стражи дорог устраивают засады прямо возле фермерских полей. Резон в этом есть. Остановил несколько телег с сеном (негабарит!) или ветхозаветных тракторов (где техосмотр?) - и пожалуйста, дневной план по штрафам сделан. По этой самой причине фермер из поселка Остроленский Владимир Юдин вынужден использовать вполне исправный «газик»-бензовоз как обычную телегу - впрягать в него лошадь. По этой самой причине крестьяне при виде бело-голубых машин с мигалками всю технику стараются спрятать в ближайшей роще. Ничего это вам не напоминает? Верно, так в мрачные годы чужеземного нашествия наши предки уводили в леса свою скотину. Невероятно, но факт: сегодня на собственной земле крестьянин чувствует себя как на оккупированной территории!

«Надоело в этом дерьме по уши сидеть», - так с крестьянской прямотой формулирует Валерий ответ на вопрос, почему он и еще более тысячи человек пошли за Крыловым.

- Терять нам нечего, дальше коровника не сошлют. А так, глядишь, что-нибудь да изменится к лучшему, - добавляет он, подумав.

Конечно, можно навешивать на Крылова, на его единомышленников, на «Крестьянское единство» разные ярлыки. Вспоминать «рейдерское» прошлое бородатого казачьего войскового старшины, строить предположения насчет его «работодателя».

Но нельзя не замечать другой стороны медали. В нашей области, где сельское хозяйство традиционно играет важную роль, на селе отчетливо обозначилась глубокая трещина. Она, эта трещина, пролегла между хлынувшим в последние годы в деревню крупным капиталом и крестьянами, которые только-только почувствовали себя хозяевами земли. Властям всех уровней экономически выгодно (да и проще) поддерживать крупные агрохолдинги: они производят львиную долю сельхозпродукции. Они, по сути, сегодня кормят города и заводы Южного Урала. Но все ли можно измерить в денежном эквиваленте?

Любопытно, что первые всходы крестьянско-казачьего сопротивления агроолигархам пробились в Верхнеуральске. В тех самых местах, откуда почти два с половиной столетия назад покатилось кровавое яицкое восстание, названное впоследствии пугачевским. Нет, я это не к тому, что селяне снова могут взяться за кистени и вилы. Просто сегодняшний крестьянин перестал вписываться в привычный для нас «габарит». Фермеры, наконец, начали ощущать себя силой, с которой обязаны считаться как живущие на их налоги чиновники, так и получающие на их землях прибыль капиталисты.

Досье

- Фермеры поставляют более четверти от общего объема зерна, собираемого в Челябинской области.

- Доля производимого фермерскими и подсобными хозяйствами мяса, молока и овощей в нашей области колеблется от 1,3 до 2,7 процента.

- В Челябинской области зарегистрировано более 4600 фермерских хозяйств. Однако в реальном товарном производстве, по данным минсельхоза, участвует лишь десятая часть.