Миллион для Надежды

Деньги на спасение полуторагодовалой внучки челябинского писателя Алексея Казакова собирали всем миром.

…Беда всегда приходит внезапно. У Казаковых все началось с ошибки врача. Молоденький участковый терапевт заглянул годовалой малышке в горло и ахнул: «У нее отек. Я не могу оставить вас дома. Ребенок может задохнуться».

Так маленькая Надя в первый раз попала в больницу. Опытная заведующая, осмотрев девочку, отека не обнаружила: «Здесь что-то другое, надо разбираться».

Челюстно-лицевой хирург, к которому направили Надю, поставил новый диагноз - киста неба, ее нужно оперировать. Крошку Надю направили к местному светилу - профессору Роберту Кофанову, когда-то лечившему Ельцина. На томографии головы и шеи у ребенка обнаружили кистозную опухоль основания черепа. Ежемесячное наблюдение показало: опухоль растет. Чтобы узнать, не рак ли это, малышке назначили биопсию.

Подробно рассказываю все это, чтобы можно было представить, в какой кошмар превратилась счастливая жизнь молодой благополучной семьи Казаковых. Катя и Егор учились на историческом факультете педуниверситета. Здесь они познакомились и поженились. История была увлечением и стала профессией обоих. Катя работает учителем истории в школе, Егор - в музее Южно-Уральской железной дороги. Они оба хотели ребенка, с нетерпением ждали рождения первенца. Катя методично выполняла все рекомендации врачей. Никаких осложнений беременности у нее не было. Наденька родилась 5 июля 2008 года здоровой и крепкой, весила 2940 граммов, нормально развивалась.

Бездна отчаяния разверзлась вдруг, на ровном месте. Еще вчера у их крохотной девочки было все в порядке. А сегодня ей ставят диагноз, который угрожает ее жизни, и никто ни может не подтвердить его, ни опровергнуть.

Биопсия у нас приравнена к операции. Чтобы отщипнуть кусочек опухоли и отправить ее на гистологическое исследование, нужно лечь в стационар. Но в больницу вас никто не положит, пока у ребенка не возьмут десяток анализов. Столько же надо сдать матери совсем в другой поликлинике. А жизнь ее расписана по часам кормлений ребенка грудью, полностью зависит от вылезающего зуба, внезапного диатеза, вдруг подскочившей температуры. Неделя проходила за неделей, а они все никак не могли попасть в больницу. Только в августе Наде наконец-то удалось сделать биопсию. И снова потянулись тягостные недели ожидания.

Опухоль у ребенка росла, теперь уже и родные видели ее невооруженным глазом, а диагноза все не было.

- Очень большое образование, это может быть все что угодно,- сказали Кате в детской областной больнице. - Ложитесь к нам в онкогематологию. Повторим биопсию.

Отчаянию матери не было предела: прошло полгода, а к лечению Нади так и не приступили. Катя понимала, к чему это может привести, если опухоль злокачественная. В панике она металась по врачам:

- Что нам делать? Как ускорить постановку диагноза? Мы готовы заплатить, поехать в Москву, Петербург... Только скажите, как спасти дочку?

Казаковым порекомендовали поехать в Израиль. Тут же нашли телефон посредника, занимающегося медицинским туризмом, помогли связаться с знаменитым медицинским центром «Ихилов» в Тель-Авиве, специалисты которого успешно делают нейрохирургические операции на головном мозге. «Такая операция будет стоить 40000 долларов, обследование - 5000», - сообщила посредник. Эти астрономические суммы были для них как гром среди ясного неба.

- Катенька, как же мы это осилим? Что нам продать? - ахнула ее мама, работающая методистом в детском саду.

Егор готов был взять кредит под любые проценты, ведь речь шла о спасении их единственной дочери.

Казаковы обратились в управление соцзащиты - им выписали 10000 рублей. Они написали заявление в управление ЮУЖД, там тоже выделили деньги. Но всего этого не хватало даже на обследование ребенка.

На помощь нежданно пришел директор школы № 1 Челябинска, где работала Катя. Дамир Темирханов сам написал обращение «Помогите Наде Казаковой!» и раздал его своим ученикам и родителям. Он же предложил обратиться в СМИ.

В школе завели журнал, куда записывали внесенные на лечение суммы. Их приносили не только учителя и родители, ребята несли собственные сбережения. Выпускники Кати открыли в Интернете благотворительный счет, на который перечислили средства около 600 человек. В считанные дни школа собрала и передала Кате 240 тысяч рублей, затем еще 150. И мама с дочкой вылетели в Израиль.

Катя экономила каждый рубль, потому ни о каком отеле не могло быть и речи. Их как родных приютила в своей однокомнатной квартирке бывшая челябинка Анна Марковна Вязовская. Она отдала им свой диван, переехав на раскладушку.

Уже через два дня Наде сделали томографию и биопсию без всякой госпитализации и анализов. Через полчаса после исследования отпустили домой. А еще через несколько дней врачи сказали, что процентов на 90 это не опухоль и не злокачественный процесс. Радости Кати не было конца. Но нейрохирург, с которым они договаривались еще в Челябинске, оперировать Надю отказался: не его специализация - мозговые структуры задеты незначительно. Он рекомендовал обратиться к профессору Флису, заведующему лор-отделением центра. Однако профессор оказался в отпуске. Что было делать? Возвращаться в Челябинск, а потом снова лететь в Израиль было слишком дорого. Они решили дождаться знаменитого доктора, профессора двух университетов, читающего лекции и консультирующего по всему миру.

И потянулись долгие тоскливые дни в сияющем Тель-Авиве. Тысячи людей мечтают увидеть Землю обетованную, а Катя рвалась домой:

- Сначала еще хватало запала гулять, осматривать достопримечательности. Но не было ни минуты, когда бы я воспринимала себя туристом. В какой-то момент поняла, что уже видеть не могу это вечно-зеленое буйство. Все бы отдала за наш листопад, дождик, золотую осень.

На великолепных детских площадках, куда она выводила Надю, отцы в Шабат чинно прогуливали по двое-трое детей мал мала меньше, вызывая у Кати нестерпимую тоску. Ее спасала лишь постоянная поддержка соотечественников, казалось, ей звонят и пишут уже со всей России. Люди не только перечисляли деньги, звонили из Севастополя, приглашая отдохнуть на лето, ее приветствовали с Дальнего Востока, пенсионеры говорили, что могут перечислить только 500 рублей и столько же из следующей пенсии, Надежда из Норвегии спрашивала о своей маленькой тезке, кто-то просто бросал деньги на телефон, приходили сообщения «Да хранит вас Аллах!», «Мы молимся за вас всей семьей». Телефон, не выдержав обилия звонков (однажды на нем было 200 пропущенных вызовов), отключался, работая лишь как мобильный банк. Но сумма на нем продолжала расти.

Наконец, в клинику вернулся профессор Флис. Оказалось, ждали его не только Казаковы.

«Сначала экстренные случаи!» - извинился доктор. Затем были консультация и солидный консилиум четырех врачей разных специальностей. Они поставили диагноз и назначили операцию, предупредив Катю, что она будет сложной. Когда ей озвучили все возможные риски: от кровотечения до потери зрения, она испугалась. Но оказалось, одна мать не может принимать решение, на операцию требуется письменное согласие отца. И Егор срочно вылетел в Израиль.

Этот день они запомнят на всю жизнь. В восемь утра Катя сама отнесла дочку в огромную операционную. Наде дали успокоительный сироп, и мать положила ее на стол. Русская медсестра дала им номер своего мобильника и отправила гулять, предупредив, что операция будет долгой, не менее пяти часов. Тоска и стресс физически давили в зале ожидания клиники. И они пошли бродить по огромному медицинскому городку.

- Егор был как натянутая струна, один сплошной нерв. А я за все эти месяцы ожидания перегорела. У меня было такое опустошение - ни переживать, ни плакать больше не было сил, - вспоминает Катя. - Было трудно, как в родах, когда ждешь избавления и терпишь ради жизни ребенка.

Через два часа они все-таки позвонили и услышали, что операция затягивается. Лишь семь часов спустя из операционной наконец вышли счастливые нейрохирурги. «Все в порядке! Это не опухоль, только дефект», - сообщили родителям по-английски, и те поняли каждое их слово.

Еще через час вышла бригада отоларингологов. «Все отлично, она дышит самостоятельно», - с радостью сообщил родителям профессор Флис. Только через девять часов пластические хирурги завершили сложнейшую операцию.

Их маленькая Надежда лежала в реанимации, бледная, как полотно, вся в трубках, катетерах. Катя тихо запела ей колыбельную. Им и вправду казалось, что дочка родилась вновь.

Через несколько дней, когда казалось, что все уже позади, левая сторона лица девочки начала отекать и превратилась в огромную грушу. Глаз не открывался. Хирурги предупреждали об этом, но смотреть на ребенка было невыносимо больно.

- Наше счастье, что у малютки Нади пузырь пророс в рот и его заметил начинающий терапевт. Прорасти он в мозг - последствия были бы непредсказуемы.

На пятые сутки после операции опухоль спала, Наденька стала ходить, смотреть мультики. И вдруг поздним вечером у нее упали руки, она перестала говорить, начала угасать на глазах. В 11 вечера ребенка повезли на томографию. Сразу после нее убрали из головы дренажную трубку. Она начала приходить в себя.

16 декабря Катя с Надей прилетели в Челябинск. Трудно представить все ужасы, которые им пришлось пережить, глядя на малышку, весело пинающую мяч. Надя играет и лопочет множество слов, среди них есть и такие сложные, как тодароба и шабат-шолом.

P.S.

Семья Казаковых просит поблагодарить всех, кто участвовал в спасении Нади. Деньги, оставшиеся от собранного всем миром миллиона рублей, Катя отнесла в школу, где теперь спасают ее ученицу.