Семейный психолог с большой дороги
Как обычная пенсионерка обвела целую семью вокруг пальца и стала владелицей многомиллионного состояния.
Наблюдая обыденную жизнь вечно загнивающего Запада, среднестатистический россиянин приходит к выводу, что приличная семья обязательно должна располагать личным доктором, адвокатом, психотерапевтом. Хочется жить комфортно. Проблема в другом: где найти честных и надежных специалистов? Образ безвредного многодетного недотепы-психолога, созданный на телеэкране Андреем Леоновым, имеет мало общего с реальностью. На самом деле все может оказаться гораздо хуже. Перед вами - история обычной челябинской семьи, угодившей в капкан.
Явление генеральши
Елена Г. считала свой брак нормальным. Муж - добряк и умница, занимается малым бизнесом, создал уникальное графитовое производство, ничего не жалеет ни для близких, ни для друзей. Пожалуй, излишне доверчив, да и выпивает иногда больше нормы. Но ведь в хорошем человеке, как известно, должен быть какой-то изъян. Еще есть две дочери на выданье, строптивые, непредсказуемые, но хорошие девчонки. Словом, жизнь сложилась.
И вдруг случается «солнечное затмение». Муж срывается и уходит к другой женщине. У дочерей - возрастной бунт. Как? Почему? Что случилось? Найти ответы на вопросы и помочь пережить трагедию вызвалась психотерапевт Ольга Мытарченко. Оснований сомневаться в ее компетенции не было. Имеет высшее медицинское образование, основала в городе работу телефона доверия, занимала исключительно «генеральские должности» в серьезных организациях, имеет связи во властных структурах. Но больше всего в пользу психолога свидетельствовали ее личные семейные обстоятельства. Мытарченко четырежды была замужем, и все четыре раза по любви. Кто может знать о семейном счастье больше?
Худо-бедно, с помощью максималисток-дочерей мужа и отца вернули домой. «Ангел-хранитель» Ольга Мытарченко стала близким другом на долгих 14 лет. Спустя время от некогда дружной и крепкой семьи не осталось камня на камне. Елена превратилась в зомби.
Разделяй и властвуй
Как это случилось? Очень просто. Проблемы множились. Дочери взрослели, выбирали женихов одного подозрительнее другого. Муж горел на работе, стал чаще и больше пить, в результате свалился с инфарктом. Потом у Елены заболела престарелая мать. Потребность в ежедневных телефонных разговорах с семейным психологом возрастала, их продолжительность увеличивалась в геометрической прогрессии. Постепенно Ольга Мытарченко стала едва ли не единственной спасательной соломинкой. «Золотой, бескорыстный человек! - уверяла Елена своих домочадцев. - Ей можно полностью доверять!» Как следствие, психологу стали доступны все внутренние тайны семьи. Она знала обстоятельства сексуальной жизни своих пациентов, как складываются дела на работе и отношения с близкими, знала истории хронических болезней и многое другое. Но главное - Мытарченко поняла, что основная ее «пациентка» Елена психически крайне уязвима и нуждается в помощи психиатра. Настоящий психолог знает, что работу с такими пациентами следует немедленно прекратить, однако слишком лакомой казалась добыча - истероидная дамочка, ее доверчивый муж, зарабатывающий миллионы, но стремительно спивающийся рядом с больной женой, и две глупые девчонки, интересами которых можно пренебречь.И Мытарченко взялась за дело.
В течение нескольких лет ей удалось вбить клинья между Еленой, ее дочерьми и мужем. Дочерям она говорила: «Ваша мать - больной человек, делайте скидку на ее состояние». Мужу нашептывала: «С такой женой тебе осталось либо пить до упора, либо сразу повеситься». Самой Елене лила бальзам на душу: «Ты цельная и волевая личность, хватит быть приживалкой у своих жадных девчонок и их халявщиков мужей! Хватит потакать мужу, он у тебя безнадежный алкоголик, надо пожестче его прессовать. Расправь плечи, ты же женщина, пусть тебя начнут уважать!»
И Елена «расправляла плечи». Она утратила интерес к детям и внукам. На мужа окончательно махнула рукой и думала уже лишь о том, чтобы «закрыть ему глаза после смерти». За короткий срок Елена успела растерять старых подруг и поссориться с соседками по даче. «Цельная и волевая» личность стремительно распадалась. Налицо явный признак психологического воздействия, сравнимого с тем, что оказывают на людей в тоталитарных сектах: отторжение от семьи и привычного круга общения. Вскоре случилось самое худшее.
Тартюф и Оргон по-челябински
Муж Елены, не получивший благодаря стараниям «семейного психолога» ни моральной поддержки, ни квалифицированной помощи, скончался. В последние годы жизни, будучи не в состоянии сопротивляться напору супруги и «друга семьи», он переписал на Мытарченко многомиллионное производство, а жене оставил несколько счетов в банке. Елена, убежденная в том, что жадные дочери обязательно обдерут ее до нитки, скрыла наличие наследства и прибрала к рукам практически всю наследственную массу. И не просто прибрала - стала по частям отдавать ее Мытарченко. Зависимость от семейного психолога, которую вдова к тому времени называла подругой, приобрела болезненный характер. Ни одного действия, никаких разговоров она не предпринимала без длительной телефонной консультации с Мытарченко. С близкими отношения прекратились полностью. Написав дочерям два больших и нелогичных письма, Елена принялась «жить, как давно мечтала, с Богом в душе, легко и радостно, никому не кланяясь и ни о чем не жалея».
Внешне все выглядело иначе. Согбенная фигура быстро постаревшей женщины каждый вечер брела по двору, входила в пустой дом, включала телевизор и без конца смотрела программы о колдунах, экстрасенсах и «простреленных аурах». Трехэтажный дачный дом, построенный когда-то в расчете на три счастливые семьи, пришел в запустение.
В это же время на другом конце города «семейный психолог» Ольга Мытарченко, в одночасье превратившаяся из обычной пенсионерки в миллионершу и потерявшая от ощущения безнаказанности всяческие представления о приличиях, швыряла на ветер чужие деньги, покупала квартиры и ненужные вещи, устраивала праздники и присматривала новых пациентов. Она решила, что Елена крепко висит у нее на крючке, и, пока у нее остается еще хоть что-нибудь за душой, для безбедной и безмятежной старости нет никаких помех. Почти никаких.
Пересмотр дела
Пересматривать почти 15-летнюю историю собственной семьи почти наверняка сильный стресс. Тем не менее дочери главной героини Катя и Лена пошли на это. Им не оставили выбора. Побудительным мотивом стало не то, что их родная мать, объявив собственных детей врагами и прибрав к рукам наследство мужа, фактически стала воровкой и пособницей воров. Мать стремительно превращалась в зомби, и существовала реальная опасность, что, отдав последние сбережения в руки мошенницы, она просто сойдет с ума и окажется недееспособной.
Катя и Лена выяснили, что никаких «генеральских должностей» Мытарченко не занимала. Более того, не имела высшего медицинского образования. Ее трудовые подвиги на ниве психологии ограничивались разводом на деньги доверчивых родителей наркоманов и алкоголиков и организацией психотерапевтической помощи на упомянутом выше телефоне доверия. Связями во властных структурах женщина не располагала, в экономике, ведении бизнеса, юриспруденции не разбиралась. Единственное, чем в совершенстве владела Мытарченко это дар убеждения и грязные психологические приемы. Использованием их и объяснялся факт передачи отцовского предприятия в ее руки.
Опросив десятки свидетелей и очевидцев, собрав объяснения и показания, бухгалтерские документы и черновые записи, дочери практически собственноручно собрали уголовное дело, чтобы передать его на рассмотрение в официальные органы. Оставалась последняя формальность - возбудить дело в установленном порядке.
Следствие состава преступления в действиях мошенницы не находит и работать категорически отказывается. Мотивация сражает: «Сама потерпевшая нам заявления не подавала. Кроме того, Елена Г. относит деньги Мытарченко добровольно. В чем конфликт?» И это говорит начальник ОБЭП, человек с большим служебным опытом, которому должно быть известно, что мошенничество тем и отличается от грабежа и разбоя, что жертва всегда отдает деньги добровольно! Более того, следствие упускает тот факт, что потерпевшая уносит чужие деньги, поскольку, напомним, прибрала к рукам все оставленное мужем наследство. В утешение начальник добавляет, что прецедентов в российском уголовном праве нет и дело наверняка бесперспективное. Однако в одной только Челябинской области таких жертв, пострадавших от «психологов с большой дороги» и потерявших все - семью, здоровье, деньги, имущество найдется немало. В масштабе страны цифра может получиться впечатляющая. У всех на слуху громкое дело «экстрасенса» Грабового: мошенник обобрал и довел до нервного срыва большое количество людей, отсидел символический срок и, выйдя на свободу, спокойно принялся за старое.
Нет прецедентов? Дела не доходят до суда ввиду их бесперспективности? А кто тогда вообще создает прецеденты? Всегда кто-то начинает первым. Или правоохранительные органы действуют только при наличии окровавленного трупа и орудия преступления?
Настоящие имена героев и обстоятельства дела имеются в распоряжении редакции.
