Год без бума

ИТОГИ-2009. Окружающее эйфории не вызывает. Но и страх постепенно проходит.

2009-й начинался тревожно. Казалось, жить без дорогой нефти и экспорта металла мы разучились окончательно. Промпредприятия снижали объемы производства. В центрах занятости затолпился народ - от матерых работяг до белых воротничков. Потеря (даже частичная) доходов у многих фатально сошлась с бременем кредита - осадок потребительского бума. Занервничали дольщики - клиенты некогда непотопляемых строительных фирм. Рубль изрядно присел относительно доллара. Лишь премьер-министр говорил, что Россия избежала кризисного шока.

Впервые с «лихих 90-х» отчетливо зазвучало слово «моногород». Неожиданно выяснилось, что за «тучные нулевые» в таких городах мало что изменилось к лучшему. Типичная картина 2009-го: относительно продвинутый собственник завода показывает губернатору новый агрегат - свидетельство начавшейся модернизации. Жалуется, что банки не дают дешевый кредит на ее продолжение. Даже некоторые чиновники признавали: время на обновление мощностей до кризиса во многом упущено.

Бывало и того хуже. Вся страна узнала о небольшом городке Пикалево. А Златоустовский метзавод, где не дождавшиеся зарплаты труженики объявили голодовку, южноуральским властям буквально пришлось спасать. Оба примера показали истинную ответственность бизнеса. В златоустовском случае ее удалось пробудить лишь с помощью прокуратуры. Пикалево и Златоуст - апогей ручного управления экономикой. В первом случае через публичную порку олигарха премьером (здесь, правда, больше пиара, чем пользы), во втором - через губернаторского спецпредставителя.

Событие года - пуск стана «5000» на ММК. По этому поводу к металлургам приезжал Путин и остался доволен. А южноуральская элита охарактеризовала произошедшее как перелом в кризисе. Тем более, с лета начался медленный промышленный рост.

Слово «модернизация» в 2009-м подзатаскали настолько, что по своей эпохальности оно теперь сопоставимо с термином «ускорение». Глядишь, так и до «перестройки» дойдет. Правда, для этого одних энергосберегающих лампочек маловато.

Кризис не завершен. И до сих пор неясно, чем именно он завершится. Однако рождается нечто похожее на надежду. Мир вокруг пусть и не вызывает эйфории, но, оказывается, не так уж страшен. Хочется верить, что это ощущение разделяет большинство людей, а у остальных скоро появится повод его разделить.