Слушать. Понимать. Любить

Меня не слушают.

Я с кем-то беседую, что-то говорю, но он меня не слушает. Вид у него такой, будто слушает, но по глазам вижу, слова мои в него не проникают. Он их не допускает даже до ушных раковин. Они отскакивают от него, будто он - в стеклянном колпаке. Иные откровенно скучают, когда я говорю. А иные так нетерпеливы, что прерывают меня на полуслове, потому что им слушать меня - невыносимо и невыносимо - молчать. Им нужно, во что бы то ни стало, высказаться, выговориться, исторгнуть из себя слова и звуки, которыми они набиты до макушки, чтобы почувствовать облегчение. С меня достаточно, что я присутствую.

Обидеться? Глупо. Никто ж не обязан меня выслушивать. Упрекнуть? Не за что. Никто не виноват, что не хочет меня слушать. Не хочет - не заставишь.

Да, меня не слушают. А я? К сожалению, и я люблю говорить, но не люблю слушать. Как ни странно, говорить - легче, чем слушать. Когда говоришь, утруждаешь горло, а когда вслушиваешься, утруждаешь сердце. А его беспокоить не хочется.

И получается: все говорят, никто не слушает. Наверное, уши нам даны только для того, чтобы слышать себя.

Меня не понимают.

Всем нравится фраза ученика из известного фильма: «Счастье - это когда тебя понимают». Наверное, да. А если не понимают? Это что? Тоже упрек? Упрек ей, им, всем?

Но никто не клялся, не обязывался меня понимать. И обижаться не на кого. Персонально не на кого. И тем более на весь белый свет. Я такой, что меня не понимают. Вон иные из поэтов и художников только о том и думают, чтобы сделаться непонимаемыми: я такой модерновый, такой образный, такой тонкий и глубокий, что не все (только элита!) и не сразу (а когда-то!) способны меня понять…

Да, меня не понимают. А я? Я-то кого-то понял? Хоть однажды поставил себя на место другого человека, близкого или далекого? Захотел ли «войти в положение»? Не пожалел ли времени, чтобы выявить чьи-то обстоятельства? Проявил ли сердечное усилие, чтобы возбудить в себе сочувствие? Того же непонимаемого поэта попытался понять?

Нет, обычно я берегу свое сердце, не нагружаю его чужими проблемами, а то и просто ленюсь сделать душевное усилие. И получается: я не понимаю, меня не понимают, никто никого не понимает… А все хотим обратного.

Она меня не любит.

Драма? Трагедия? Катастрофа? Финита ля комедия?

Обидно, конечно. Горько. Необъяснимо. Невыносимо. Но…

Не странно ли, когда я ей говорю - с упреком: ты меня не любишь. Но какие тут могут быть упреки? Человек - не любит. Не потому, что так захотел, а так есть. Или разлюбил. Тоже не по своей воле.

Мне плохо, если меня не любят. Я страдаю.

А я - люблю? Это меня как-то не беспокоит. Я даже забываю об этом задуматься. Тем более сожалеть. Не догадываюсь самого себя спросить: что там у меня, в сердце? Если и пусто, то, мол, - не проблема. Вроде того, что захочу - и полюблю. За мной, мол, дело не встанет. Только бы, дескать, меня любили. Так?

Но сравню два слова - «любим» и «люблю». «Любим» - это Луна. А «люблю» - это Солнце. «Любим» - на меня падает чей-то свет. Ощущение - приятное. Кожей ощущаешь тепленькие лучи. Но только и всего. Вообще «любим» - прекрасно, когда есть «люблю». Без него - радость слабая. Иногда даже - не радость, а неприязнь.

А «люблю» - сам горишь. Сам в огне. Жар - изнутри. Иногда нестерпимый. До бреда доводящий. До умопомрачения. Сам себя не узнаешь. И мир вокруг тебя - другой. Другой, потому что он освещен мной, огнем моей любви. «Люблю» - это трудно: душа - на костре.

Но если однажды я открою в себе, что ни разу не горел на костре любви, - это как? Обрадует? Обрадует ли, что душа была всегда холодной и пустой? Наверное, нет. Но обычно я ухожу от этих раздумий. Не хочу вглядываться в свою глубь. И потому «не люблю» для меня - не драма, не трагедия, не катастрофа, не финита ля комедия…

Если я не люблю никого, если я не понимаю никого, если я не слышу никого, то живу ли я?