Не вернемся в 90-е!

Опыт — великая вещь. Хотя мы точно не знаем, как пойдет нынешний экономический кризис и где у него «дно», нам понятно, к чему следует готовиться: в течение последних 16 лет это будет уже третья встряска. Одним из последствий кризисных явлений в экономике является рост преступности. Можно ли уменьшить негативные последствия этой тенденции? И с какой стороны браться за дело?

«В хорошие времена люди хорошие…»

В одной из апрельских статей «Челябинского рабочего» нашим экспертом был опытный челябинский сыщик, в недавнем прошлом начальник криминальной милиции города Челябинска, подполковник милиции в отставке Виктор Эбингер. Он констатировал шаткое равновесие, которое возникло после всплеска преступности 1990-х годов. Ее уровень в последние год-два как будто застыл в задумчивости, достигнув «стабильного максимума». Между тем криминология, по словам Виктора Владимировича, однозначно увязывает состояние экономики в стране и регионе с уровнем правопослушности граждан:

— Отбрасываем две крайние части общества. Первая — абсолютно криминальная часть, их 2-3 процента. Вторая — нравственно настолько стойкие люди, что никогда не пойдут на преступление. Таковых 10-15 процентов. Остается большая часть, которая абсолютно правопослушна при нормальном уровне жизни. Снизьте его до уровня 1990-х годов, и все поменяется. Оно и поменялось тогда. Регистрируемая преступность количественно выросла примерно в четыре раза по отношению к 1980-ым годам…

В общем, как выразился когда-то Михаил Зощенко, «в хорошие времена люди хорошие, в плохие времена — люди плохие, а в ужасные — ужасные».

Очевидно, что спад в экономике, массовые увольнения и задержки зарплаты дадут нам рост правонарушений. Милиционеры уже начали чувствовать эту тенденцию. Так, в недавнем интервью газете «Миасский рабочий» начальник УВД по Миасскому городскому округу Валерий Жуковец отметил серьезный рост уличных преступлений в конце октября — начале ноября. Число зарегистрированных преступлений в этот период подскочило на этой территории вдвое против прежнего. В связи с этим органы правопорядка области уже предпринимают действия, чтобы обуздать рост уличной преступности.

Справедливости ради следует сказать, что общий уровень регистрируемой преступности в целом по области пока не сильно отличается от уровня того же периода предыдущего года, то есть «в норме» (если считать таковой число преступлений порядка 1 300 в неделю, из которых убийств 10-12, а, скажем, грабежей в среднем 130).

Гулять им недолго?

Другим фактором, способным усугубить криминогенную обстановку называют освобождение из мест лишения свободы бандитов, осужденных за тяжкие преступления (рэкет, убийства при «разборках» и т.д.) в 1990-х годах. По оценкам, приводимым «Российской газетой», в ближайшие два-три года на свободу выйдут несколько десятков тысяч криминальных штыков. Это не уголовные иерархи, а так называемые «быки», у которых, как отмечает правительственная газета, «руки по локоть в крови».

Вышедшие на свободу бандиты захотят откусить свой кусок пирога у тех, кто остался на свободе и легализовал свой когда-то незаконный бизнес. По неофициальным данным, последние (а эти люди уже практически забыли манеры «лихих времен») уже готовятся, в том числе и в Челябинской области. Готовятся по-разному: кто-то продает дорогое имущество — машины и коттеджи, чтобы не выглядеть слишком «жирно». А кто-то готов отражать «наезды», причем используя как «традиционные» в этой среде методы, так и новые связи и возможности, появившиеся в период усиления государства: милицию, прокуратуру и ФСБ.

Наши эксперты единодушны: передела собственности ради вышедших на свободу нынешние ее хозяева не допустят. Косвенным свидетельством этой тенденции называют недавнее убийство одного из бывших собственников так называемого «Утюга» (странного строения на Алом поле) Александра Лапидуса. Покойный был в 2001 году осужден за мошенничество, а вскоре после освобождения забит насмерть неизвестными. Г-н Лапидус хоть и не был бандитом (занимался шоу-бизнесом), но эта история характеризует «уровень полемики»…

«Российская газета» отмечает, что, скорее всего, выпущенные из заключения и не успевшие «эволюционизировать» бандиты станут продолжать вести себя так же, как это они делали в 1990-ые. То есть займутся уличными разбоями, грабежами, вымогательствами (знающие люди говорят, что на трассах снова охотятся за фурами), азартными играми. Кстати, появление «наперсточников» на улицах стало бы плохим симптомом… Таким образом, основная тяжесть ляжет на плечи обычных граждан. Впрочем, для милиции обуздание открытой преступность — задача вполне решаемая, как отметил один из наших экспертов в правоохранительных органах. «Многие из тех, кто выйдет, надолго на воле не задержатся», — успокоил нас собеседник. Успокоение слабое, учитывая, что до того, как снова попасть на нары, уголовники успеют «наследить»…

Социальный цинизм

Третья причина роста преступности менее внятная для милиционеров, тем не менее правоохранителям стоит обратить на это внимание. Кризис и снижение уровня жизни делает актуальной возврат особого стиля поведения части граждан. Назовем его «социальный цинизм»: мелкое хулиганство, вандализм, распитие спиртных напитков на улицах, приставания к прохожим, нецензурная брань. Так возникает среда. Причиной подобного поведения специалисты видят в озлобленности, алкоголизме, неспособность «себя занять» в период безработицы и вынужденных отпусков, общей низкой культуре населения. Вспомним, каким тяжелым оказывался досуг для многих даже вполне нормальных людей в период новогодних каникул в последние годы. Несколько свободных дней в начале января давали всплеск не только пьянства, но даже разводов. Кстати, семья — это тоже сдерживающий фактор…

Свободное время и маленькие пособия по безработице, на которое невозможно решать проблемы семьи, будут по традиции тратиться на «горячительное». Известно, что уровень бытовой преступности прямо пропорционален у нас уровню пьянства. Продажа дешевого алкоголя, в том числе самогона, начнет приносить значительную прибыль, а значит, вновь получит распространение. От того, насколько милиция будет терпима к таким проявлениям, зависит общий климат в обществе, выражаясь словами писателя Фазиля Искандера, «преимущественный пафос». Вспомним, что в 1990-ые даже приличные граждане были склонны подражать в повадках уголовникам, отчего казалось, будто бандитов в стране больше, чем нормальных людей.

Навык безработицы

Безработица — большая социальная проблема. У нас в стране, образно выражаясь, нет навыка безработицы ни у самих людей, ни у служб, призванных решать эту проблему. Экономика в последние годы в России развивалась таким образом, что работы, в общем, хватало всем, кто хотел работать. В этом смысле российская ментальность была уникальной: людям не платили зарплату, но они продолжали работать. Безработица, по сути, так и осталась мифом, характеризующим жизнь «гнилого запада». Люди, потерявшие работу, не умеют жить на небольшое пособие и при этом находиться в инициативном и постоянном поиске заработка. Чаще — просто быстро «скисают», уходят в пьянство, а здесь уже рукой подать до преступления. Поэтому вполне справедливо одно из первых требований губернатора Сумина к собственникам ключевых производств — сохранить трудовые коллективы. К слову, некоторыми их них это воспринимается лишь как пожелание…

Настоящая социальная ответственность

Недавно попалось на глаза объявление о продаже автомобиля. Хозяин «Шкоды» рекламирует свою машину так: «Тот же «Фольксваген», но не вызывает обостренного чувства социальной неприязни у соседей». Продавец не только имеет предпринимательскую жилку, но и обладает чувством юмора. Как известно, в каждой шутке… В последние годы люди привыкли к относительной сытости. Одно дело быть бедным изначально и видеть, как богатеет более удачливый, ловкий или не обремененный моралью человек. И совсем другое — быть еще вчера относительно благополучным, а сегодня скатиться за черту бедности. Очевидно, зажиточной части общества, если они считают себя частью своего народа, имеет смысл задуматься над свом социальным поведением и умерить аппетиты. Это и станет примером реальной социальной ответственности.

А будет свет?

Уличное освещение не только помогает нам чувствовать себя более безопасно в темное время суток. Свет — это четко обозначенное пространство цивилизации. Почему-то в последнее время в Челябинске стали возникать сбои с подачей электричества. Народ уже нашел этому объяснение. «Энергетические компании экономят», — говорят одни. Другие идут дальше: «Они шантажируют власть: мол, не позволите повысить тарифы, можете оказаться вообще без света»...

В следующем году у ЖЭКов и районных администраций может появиться соблазн сэкономить на ремонте фасадов и подъездов домов, обустройстве дворов, оформлении общественных мест или, к примеру, на уборке мусора. Допускать этого нельзя не только по санитарным причинам. В русской культуре есть явление, которое имеет несколько названий: «мерзость запустения», «разруха» и т.п. И до конца непонятно, в головах она начинается или все-таки нет?

Почему это важно? Когда власти Нью-Йорка объявили войну преступности (и, как известно, победили!), то вняли так называемой «теории разбитых окон»: «Если разбитое окно тут же не заменяется новым, то живущие рядом люди сочтут это явным признаком того, что всем на все наплевать; и кто-нибудь еще обязательно разобьет следующее окно». Такова, увы, странная человеческая природа.

Во время кризиса очень важно «сохранить лицо». В России всегда различали бедность и нищету. «Одет бедно, но опрятно» — это показатель того, что человек хоть и не имеет денег, сохраняет чувство собственного достоинства и уважает окружающих. Тогда как нищета предполагает демонстрацию этой самой бедности и отказ от моральных обязательств перед другими. То, что верно для отдельного человека, верно в данном случае и для всего общества. Пусть города и поселки не будут блестеть, не нужны нам салюты и «фестивали пива», но поддержать достойный вид, ту самую опрятность — это, если угодно, социально-политическая задача местных властей в период экономического кризиса. В значительной мере — как средство предупреждения всплеска преступности. Именно так власть и должна демонстрировать дееспособность. Да и просто свое наличие. Кстати, умение дать понять тем же поставщикам основных услуг населению, ставших недавно частниками, что их попытки жить только своими интересами, особенно неприемлемы сегодня.

Как видим, возможный рост преступности — это часть вопроса о том, как не допустить перерастания экономического кризиса в социальный. За которым, к слову, прячется кризис политический. Опыт у нашего общества есть, болевые точки ясны, государство, кажется, не утратило свою силу. Премьер Путин отводит кризису полтора года. То, что было наработано обществом в последние восемь-десять лет — а это, по сути, мощный сдвиг в сторону цивилизованности, — не должно быть спущено за какие-то пятьсот дней…