Владимир Рыбин: «Путин, тряхни олигархов!»

Значение итогов этого события осознано далеко не полностью. Но уже сейчас можно утверждать, что мы стали свидетелями и участниками масштабного исторического сдвига.

Либералы вычеркнуты с политической карты

Итоговые цифры выглядят парадоксально. Власть рассчитывала на значительно меньшее число участников и гораздо более низкий процент голосов за нынешнего президента. Косвенным свидетельством этого стали изменения на административном уровне в регионах: различные кадровые перестановки и особенно «посадки» некоторых высших чиновников в Дагестане — знак того, что администрация в Кремле готовилась к неблагоприятным результатам выборов и постаралась предупредить связанные с ними угрозы регионализации и даже сепаратизма. Что в данный момент является наиболее опасным для страны.

Но в наибольшем замешательстве пребывает оппозиция, особенно правая. На этом фланге почти нет комментариев, иногда — выдавленное «сквозь зубы» признание полного фиаско,по большей части — подобие библейского Плача Иеремии. Либерально-рыночное крыло, как и солидаризовавшийся с ним Запад, не ожидали такой высокой явки, таких низких процентов в свою пользу и такого малого числа нарушений. Без подобных нарушений не обходятся ни одни выборы, однако в данном случае, в отличие, скажем, от выборов 2012 года, не наблюдалось инцидентов, которые можно было бы интерпретировать как массовую фальсификацию или расценить как скандал.

Для либералов итоги выборов сводятся к двум результатам. Первый —впервые с 90-х годов прошлого века они потерпели в России столь сокрушительное поражение. Можно сказать, что в плане влияния на массовое сознание, как идейная сила, как идеология они сходят или уже сошли с политической сцены. Это чрезвычайно неожиданно. Если в 2012 году были не только организованные либеральной оппозицией массовые протесты на Болотной площади, но по достаточно объективным данным голосование за представителей либерального блока в некоторых крупных центрах доходило до 40 процентов, то нынешние цифры, едва дотягивающие до трех процентов, доказывают: либералы с политической карты России вычеркнуты, массы отказали им в доверии.

Второй результат состоит в том, что Навальный — представитель и надежда наиболее радикального крыла либеральной оппозиции, который, начиная с весны 2017 года выводил на площади толпы людей— оказался у разбитого корыта. Ему не удалось организовать ни эффективный бойкот выборов, к которому он призывал, ни массовых протестов по поводу их результатов.

Вывод: в современной России формируется принципиально новая конфигурация политических сил, и определяется она принципиально новыми общественными настроениями.

В ожидании народного президента

Путину оказано невиданное доверие. Он получил наибольшее число голосов, подававшихся за главу государства на выборах постсоветского периода. С одной стороны, это невиданный успех, с другой — серьезный груз ответственности. Дело в том, что такие итоговые показатели — отнюдь не знак одобрения внутренней политики, проводимой властью в настоящее время, а напротив, признак запроса на изменение этой политики.

Люди проголосовали в надежде, что президент сможет радикально изменить внутренний курс. В народе ходят легенды о секретном «плане Путина», согласно которому он до поры до времени не демонстрирует явно свои намерения, а скрыто собирает силы, и как только он эти силы окончательно соберет, то полностью покажет свое подлинное лицо «народного президента» — радикально развернет внутреннюю политику во благо подавляющего большинства россиян.

Таким образом, результаты выборов — ни что иное, как карт-бланш президенту на действия в пользу стремительно нищающего населения России, то есть в пользу тех 80 процентов, которые выживают на десять, двадцать, тридцать тысяч рублей в месяц, но благодаря усилиям и терпению которых продолжает еще функционировать вся инфраструктура страны, сохраняется общественная стабильность — удерживается «социальный консенсус».

Любому человеку понятно, что Россия сейчас находится в сложнейшем положении, что — поскольку резко нарастают внешние и внутренние противоречия — сплочение народа необходимо. Но это отнюдь не то сплочение, про которое мы постоянно слышим из официальных СМИ, вещающих устами хорошо оплачиваемых казенных глашатаев — не сплочение патриотов против антипатриотов, почвенников и традиционалистов против западников и космополитов и т.д. Выборы показали, что вектор настроений направлен в сторону объединения народного большинства с президентом против олигархов. А уж если такое сплочение будет достигнуто, то никакой Запад нам не будет страшен.

Да, надо признать: мы живем при олигархическом капитализме, существуем в системе, которая работает на пользу, прежде всего, «владельцев заводов, газет, пароходов» и сросшегося с ними чиновничества, которые пытаются решить нарастающие экономические и финансовые проблемы неолиберальным способом — за счет большинства народа. Подобная политика до поры— пока «гайки не завинчивались» слишком сильно — принималась массами с безразличием, потом стала пассивно отторгаться, а с некоторого момента ее неприятие сделалось осмысленным, явным образом заявив о себе в день выборов 18 марта.

В общем, люди оказали доверие Путину не для того, чтобы он продолжал или углублял рыночные реформы, не для того, чтобы осуществлялось «накручивание» неолиберальных преобразований в форме ухода государства из медицины и образования, увеличения пенсионного возраста, роста налоговой нагрузки, сворачивания мелкого и среднего бизнеса, то есть речь идет совсем не о реформах в духе Кудрина, Медведева, Набиуллиной и многих иных, желающих иметь бонусы за народный счет (имя им легион, как бесам из Евангелия) — наоборот, люди России надеются, что будут осуществлены реформы полностью противоположного плана. Это значит, что народное настроение сегодня выражается лозунгом «Путин, тряхни олигархов!». Что и стало доминантой в день голосования.

Я думаю, эти надежды не беспочвенны, для них есть предпосылки. Мы наблюдали катастрофический распад управления, власти и государства в горбачевские и ельцинские времена. Мы катились тогда не просто к превращению в периферийную зону западного капитализма, а к полному распаду в духе первой русской смуты — Смуты начала XVIIвека. С приходом Путина этот процесс был остановлен: анархию сменила система, правда, это оказалась система олигархического капитализма, но она на какое-то время остановила распад и принесла некоторый порядок, что в тот момент позволило социальному организму России выжить. Теперь эта система исчерпала себя, она должна уйти. В этой ситуации решающим становится фактор, который именуется «роль личности в истории». Что это значит?

В случае превращения Путина в «народного президента» у него есть реальные шансы войти в историю как личность, сопоставимая по масштабам с Петром I, Лениным и Сталиным. Если же заявленный человеческим большинством современной России «исторический разворот» не будет сделан, то смута вернется, а нынешняя оценка Путина сменится на противоположную. Тогда — если продолжить сопоставление со Смутным временем — он уподобится Лжедмитрию II, которому предшествовал Лжедмитрий I, то есть расстрига Григорий Отрепьев (в нашем случае Борис Ельцин), а на смену пришел Лжедмитрий III (роль которого «не потянул» Навальный, но может взять на себя некий иной субъект).

Конечно, любые аналогии«хромают», являются приблизительными, но трудно отделаться от мысли, что и в мировой, и особенно в отечественной истории многое идет по кругу. Россия уже пережила две смуты: первая — Великая Смута, вторая началась в феврале 1917 года и закончилась в декабре 1922 года с образованием СССР, нынешняя — третья, она обозначилась распадом Советского Союза и еще не завершена. Важно, чтобы она не дошла до кульминации, до «кризиса» в медицинском значении этого термина, ибо для любого организма третий приступ болезни оказывается, как правило, гибельным: третий инфаркт, третий инсульт, третья Пуническая война, после которой Карфаген перестал существовать…

Окончательное расставание с Западом

Результатам выборов способствовало и продолжение объективного процесса нашего расхождения с Западом, точнее с неолиберальным капитализмом, подмявшим его под себя. Когда-то Михаил Горбачев, подготавливая демонтаж социалистического проекта, питал надежды на выстраивание единого рыночного пространства от Атлантики до Тихого океана, воображая, что в этом случае Советский Союз сможет стать среднеразвитой индустриальной страной европейско-буржуазного типа.

Надежды его потерпели сокрушительный крах: рыночные эксперименты и импровизации, вызванное ими резкое ухудшение экономической ситуации привели с утрате стабильности, спровоцировали настроения «спасайся, кто может», побудили номенклатуру,используя свои политические бонусы, в ускоренном темпе «конвертировать власть в собственность», в результате чего мы получили Ельцина с его оголтелой либеральной сворой, развал Советского Союза, а затем и попытки России «войти в европейский дом» на геополитически приемлемых условиях.

Однако череда последующих событий показала, что подобные условия неприемлемы для Запада, что он согласен «дружить» на условиях, предполагающих превращение России в некое подобие Восточной и особенно Юго-Восточной Европы — в источник сырья, рынков сбыта и человеческих ресурсов. Продолжение подобной «дружбы» означало бы для России ни что иное, как растянутый во времени акт самоубийства. Возникло закономерное отторжение (его первым выражением стала Мюнхенская речь Путина в 2007 году), которое, взаимно набирая обороты, дошло до нынешнего критического противостояния.

Похоже, сегодня мы входим в очередной исторический период автономного существования и обречены на то, чтобы в ближайшие десятилетия окончательно оформиться в цивилизацию хотя и западного (в техническом смысле)типа, но специфическую по способу внутренней организации. Не ясен пока политический образ этой специфики — будет ли это олигархический режим, демократический или даже социалистический — но в любом случае нам предстоит автономный путь развития. Наверное, в этом есть какая-то историческая целесообразность, может быть, мы еще только собираем потенциал, чтобы высказать свое главное «историческое слово»? Хотелось бы верить.

Во всяком случае, Запад пока не готов принять Россию в подобном качестве. То, что происходит в наши дни (события на Украине, допинговые скандалы, «дело Скрипаля») свидетельствует, что Запад объективно заинтересован не в налаживании контактов с Россией в ее относительно независимом статусе, а в разрыве с ней. Западу нужна полная капитуляция, и объясняется это просто: капитализм жизнеспособен лишь в условиях непрерывного роста.Нынешняя его неолиберальная модель имеет шансы на жизнь лишь в том случае, если получит беспрепятственный доступ к экономическим, человеческим, геополитическим и геологическим ресурсам России.

Экономисты еще в прошлом веке подсчитали, что при сохранении «железного занавеса» между капиталистическим Западом и социалистическим Востоком эта модель должна исчерпать себя к началу 90-х годов XX века, когда завершался очередной 50-летний цикл Кондратьева. Между тем, на практике этот цикл подошел к своему финалу гораздо позднее – в кризис 2008 года. То есть мировой капитализм продлил свое существование, получив доступ к ресурсам бывшего Советского Союза. Понятно поэтому, отчего даже малейшие перебои в этом процессе приводят Запад в такое неистовство.

Но я бы не очень переживал по этому поводу. Западная цивилизация находится в тупике — и в политическом, и в экономическом, и в экологическом. Главное же то, что у него исчерпан внутренний потенциал дальнейшего прогресса. Выражением этого исчерпания является утрата современным западным обществом прежнего относительно сложного строения в виде множества социальных групп и сословий и переход к невиданному упрощению — к превращению буржуа в массовый тип и разделению социума на две неравные группы буржуазии. Одна — буржуазия крупная, которая составляет «верхушку» в 10 процентов населения и пользуется безграничными возможностями. Другая — мелкая и средняя буржуазия, охватывающая 90 процентов населения. Эта преобладающая по численности, но более слабая группа всеми своими невеликими силами стремится отнять у крупной ее материальные блага. Конфликт этого рода как раз и образует единственный нерв западного общества, стимулирует его базисный жизненный процесс. Чем и объясняется тот факт, что в массовой культуре самым популярным жанром оказался детектив: он наиболее доступным образом отражает характер установившихся отношений, доводит до понимания западного человека криминальный формат перераспределения общественного богатства.

Вообще само понятие «буржуазность» обретает сегодня новый смысл: оно определяется уже не столько фактором обладания собственностью или классовой принадлежностью, сколько настроем сознания, индивидуальной мотивацией. Буржуазность —это ориентация исключительно на деньги и получение дохода, прибыли, выгоды; как следствие — неспособность выйти за круг материальных интересов даже ради того, чтобы отказавшись от удовлетворения корысти в ближней перспективе, получить более весомый результат на следующем этапе.Помните, как в Индии ловят обезьян: в пустую тыкву в качестве приманки закладывают орехи, мартышка, просовывая лапу внутрь, зажимает их в кулаке, а потом, не в силах разжать ладонь, чтобы отбросить тыкву, становится добычей охотника. Тут то же самое. На научном языке это определяется как «доминирование потребительской мотивации».

Подобная мотивация характерна и для отечественного массового сознания. В этом смысле мелкая и средняя буржуазия составляет значительную часть населения и по логике вещей она должна была бы проголосовать за либералов, за углубление рыночных реформ. Но рынок-то у нас под олигархами, и потому население парадоксальным образом голосует за противоположный тренд. А раз так, то выходит, что при всем своем несовершенстве мы все-таки впереди Запада: в нашей культуре имеется способность отказаться от благ, лежащих под носом, ради того, чтобы обрести эти блага в отсроченном варианте,на более высоком уровне количества и качества. Иными словами, лозунг «Путин, тряхни олигархов!» актуален и на линии противостояния Западу.

Вопрос о ГОКе еще не решен

Следует подчеркнуть еще два теоретических момента. Во-первых, современная цивилизация — посттрадиционная. Это значит, что основным элементом общества является теперь не социальная группа, как это было в Европе до промышленной революции (а в России еще несколько десятилетий назад), но отдельный индивид. Все замыкается на человеке, человек выходит на первый план. Соответственно, прежняя апелляция к коллективным субъектам — классам, группам, государству, форме собственности, пролетариату или когнитариату (то есть работникам не физического, но умственного труда) — уже не годится, так как она не учитывает индивида. На первом плане сейчас проблемы отдельного человека, его судьба, его жизнь во всех ее проявлениях.

Во-вторых, цивилизация становится тотально технической. То есть, искусственной. В наше время естественной природы практически не осталось, она вся накрыта культурой, подчинена образованиям искусственного порядка. Природа пока выедается техникой, потому что в текущих условиях техника работает на получение прибыли любой ценой.При этом технический прогресс ликвидировал угрозу голодной смерти, тысячелетиями угрожавшей человечеству, но он же создал новые проблемы, связанные с новыми условиями выживания — те, которые ныне наиболее актуальны для людей. Имею в виду экологический кризис и «болезни цивилизации».

Современный человек хочет не только жить, не только жить долго, но и жить полноценно — в состоянии здоровья, он не обязан мириться с деструктивными внешними факторами. И для этого есть все предпосылки и нет смысла отказываться от благ цивилизации или призывать, как «зеленые» и «зоозащитники», к ликвидации промышленности и уравниванию животных с человеком. Тут требуется иной взгляд на производственные факторы.

Да, техника в ее нынешнем качестве действует разрушительно. Но в этом негативе есть позитивное зерно. Именно в опасности, как говорят философы, лежит спасительное. Если в нашем мире всё становится зависимым от человеческого воздействия искусственного порядка, то это обстоятельство наглядно показывает, что никаких сверхъестественных сил не существует, что человек сам и создает себе трудности, и следовательно, сам должен с ними справляться. Его жизнь, его здоровье зависит только от него самого. Не в смысле «не пить – не курить», а в смысле способности «по-умному» выстраивать условия собственного существования.

Чтобы наглядно продемонстрировать, каким образом эту «умность» возможно реализовать, перенесем рассмотрение проблемы выживания на отечественную почву, даже еще ближе – на наш регион. Речь о Томинском ГОКе, который уже стал яблоком раздора,породил целый узел конфликтов. Развязывание их могло бы стать моделью для преодоления экологического кризиса, который — мы видим это по Волокаламску — явственно переходит в политическую плоскость и обретает острые, конфронтационные формы.

Первое. Поражает качество аргументов, которыми манипулируют сторонники реализации проекта: мол, разработка томинского месторождения позволит засыпать Коркинский разрез. Дикая логика: чтобы засыпать одну яму, надо вырыть другую — поглубже, побольше и поближе!

Второе. Окончательное политическое решение по Томинскому ГОКу, судя по всему, еще не принято. Иначе бы к нам с такой интенсивностью не зачастили бы эмиссары нынешней федеральной администрации, своими визитами явно желая оказать психологическое давление на население и власть. Это говорит о том, что лоббисты строительства опасаются противодействия. А раз так, то все точки над «и» в этом вопросе еще не расставлены.

Третье. Мы еще способны остановить строительство. Как максимум, надо требовать его запрета, как минимум — проведения референдума. Но произойдет это только в том случае, если население осознает: Томинский ГОК – это смерть! Смерть в самом прямом значении слова. Его отходы не являются органическими и поэтому будут воздействовать на организм каждого из нас отнюдь не как в Волокаламске, где выбросы были кратковременными и носили по преимуществу раздражающий характер; томинские отходы являются минеральными, они будут действовать на нас постоянно, не только приводя к загрязнением среды и сопровождаясь прямыми токсическими эффектами в виде хронического отравления(не исключено — и острого), но и более отдаленными последствиями в виде аллергий, раковых заболеваний, влияния на наследственность и прочими исходами, которые угрожают населению Челябинска вырождением. Это медицинский факт, что бы там ни бубнили разного рода «эксперты».

Нужно прямо сказать: в жертву сырьевым олигархам приносится население целого региона. Значит, и противодействовать этому нужно всеми силами, с привлечением всех возможных ресурсов. Отсюда снова: «Путин, тряхни олигархов!».