Салим Фатыхов: "Женщина — первая, мужчина — второй"

Мой собеседник — С.Г. Фатыхов, поэт, историк, доктор наук, культуролог, общественный деятель, автор знаменитой книги о женщине.

— Салим Галимович, ваша «Мировая история женщины» стоит особняком. Я не знаю, какую книгу можно поставить рядом с ней. Даже чисто внешне она впечатляет размером, объемом фактов, списком использованной литературы, количеством ссылок и иллюстраций. А ее содержание… Оно — долгое. И уходит в будущее, как ваше послание потомкам.

Скажите, пожалуйста, разве нет логики в том, чтобы мне спросить вас о второй книге, которая называлась бы «Мировая история мужчины»?

— Возможно, книга, над которой я трудился несколько десятков лет, действительно, устремлена в будущее. В значительной степени она содержит в себе тот фактический материал и те мои собственные рефлексии, которые, как я надеюсь, позволят будущим исследователям поставить, наконец, точку в раскрытии тайны происхождения человека современного физического типа, его культуры и социума. Отсюда и такой обширный научный аппарат — он занимает около двухсот страниц. Отсюда и обилие ссылок.

Я так считаю: историю нельзя придумать, но ее можно реконструировать и осмыслить по сохранившимся артефактам, письменным и материальным источникам, которые я собирал более тридцати лет. У меня до сих пор сохранились остатки картотеки примерно с пятнадцатью тысячами полуистлевших карточек, куда я заносил значимые, на мой взгляд, данные, по которым можно будет реконструировать историю женщины. Я надеюсь, что моя «Мировая история женщины», которая, как я понял, в некоторой степени востребована читателями, постепенно войдет и в научный оборот. В Интернете уже нашел около 15 диссертаций, где даются ссылки на нее.

Что касается ваших намеков на мировую историю мужчины… Нет, это не сфера моих научных интересов... Я изначально полагал, а сейчас, после защиты докторской диссертации, твердо уверен, что мужчина нашего вида, то есть вида гомо сапиенс-сапиенс, человека разумного-разумного (так сегодня классифицируется наш вид) сыграл не столь решающую роль в формировании человека современного физического типа. На мой взгляд, основную роль в антропо-социо- и культурогенезе сыграла женщина, и именно она! Вы спросите, когда это случилось? Точного ответа наука не дает, хотя и получила некоторые сведения о нашей последней генетической праматери, потомками которой являются современные люди. Генетик Ребикка Кан в конце восьмидесятых годов прошлого века с группой своих коллег вычислила, что наша генетическая праматерь, то есть женщина, которая основала выжившее, подчеркиваю — выжившее древо нашей родословной, жила примерно 190—210 тысяч лет тому назад.

— Салим Галимович, то есть, вольно или невольно, вы как бы доказываете существование в определенное доисторическое время нечто подобного матриархату, власти женщины?

— Я пытаюсь и в своей книге, и в докторской диссертации сказать, что теория матриархата была искажена. Относясь уважительно к классическому термину, я все-таки понимаю под матриархатом некую матриофеноменную систему, которая занимала основной отрезок времени, приходящийся на историю человечества. Я разделил историю человечества на гендерные периоды. Первую эпоху в этой истории назвал патриноуменной. В этот период человечество формировалось в «обезьяньей» орде, в стаде, где доминировал самец. И в рамках этого стада наша далекая-далекая праматерь с детьми двух-трех поколений уходила в другую ландшафтную зону, осваивала ее, обеспечивала уход за недоразвитым ребенком. Матрифеноменная эпоха, по моей гипотезе, длилась сотни тысячелетий. До неолитической революции, когда 12—15 тысяч лет назад с появлением собственности начиналась, по моей гендерной периодизации, новая эпоха, патримизогиническая, женоненавистническая, эпоха героизации мужчины и принижения, а точнее — унижения женщины. Женщина смещается со своего Олимпа, вокруг нее выстраивается табуированное, запретное пространство. Патримизоническая эпоха длилась, как я предполагаю, до Средневековья, до начального этапа капиталистических отношений. После нее начинается, по моей градации, квазифеминная эпоха, в рамках которой и вплоть до сегодняшних дней статус женщины возрастал, но не стал равнозначным с мужским.

— И все-таки есть мужчина и есть женщина. Это и есть человечество. И ничего более. Только он и она. Вы положили женщину на одну чашу весов. А вторая чаша вас не интересует. Почему?

— Не чаша, а, пожалуй, цепочка. Я привязал мужчину во второй ряд. Вот и все, если касаться в основном аспектов происхождения нашего вида и истории развития гендерных отношений.

— Но между женщиной и мужчиной не могло не происходить какое-то взаимовлияние?

— Конечно. Это не стоит и обсуждать. В быту складывается все, что обеспечивает это взаимопонимание — и взаимовыручка, и разделение труда, и многое другое, включая такой феномен, как любовь. Но имейте в виду, что речь идет о структурах человеческого бытия. Об изначальных этапах.

— Салим Галимович, ваша книга, ваша работа еще раз убеждает в том, что самые обычные, обыденные, житейские, повседневные бытовые отношения имеют очень далекий, исторический и философский смысл. Мужчина и женщина — это то, что мы обсуждаем каждый день. И в этом смысле ваша уходящая далеко в прошлое книга имеет актуальный интерес, дает некоторые ответы на вопросы о надлежащей, порой незримой роли женщины в современном обществе.

— Спасибо за столь высокую оценку книги, хотя она значительно преувеличена. Что касается незримой роли женщины, отвечу так: безусловно, все мы ее ощущаем. До сих пор ее ведущая роль в социуме, пусть и не всегда видная, но наполняет его даже незримо. Мужчина в современном социуме тоже ведомый.

— Но, может быть, всегда только был, есть и будет матриархат? Имея в виду голову и шею.

— Нет, не всегда. Предсказываю новую эпоху — неоматриархата.

— Я выписал из вашей книги некоторые ваши сентенции. «Женщина первична, а мужчина — только то, что из нее выходит»... «Женская роль ведущая, а мужская — вторичная»... «Первые мифы созданы женщиной». И то, что интеллект наследуется по женской линии, а умственная отсталость чаще всего наследуется от мужчин. Что женщины и мужчины не равнозначны в способностях. Простите, но я очень упрощу и спрошу: женщина лучше, чем мужчина?

— Женщина лучше адаптирована к бытию.

— И нравственно — лучше?

— Безусловно. Конечно, лучше.

— Но в этом случае я посочувствую женщинам.

— Тут надо подобрать слово, превышающее значение «сочувствие».

— Женщина обречена любить нас таких, какие мы есть?

— Да. Она обречена. Она обречена за лямки тянуть историю человечества, как бурлаки когда-то тащили баржи. И на этой барже — мы, мужчины.

— Мысленно я с вами соглашаюсь, но интуитивно хочу возразить.

— Потому что вы — мужчина.

— Наверное. Но, кроме того, меня восхищает сама природа. Диалектика природы. То, что она двузначна. Двояка. Что из всех цифр она остановилась на цифре два. То, что она все поделила надвое, на две противоположности. И ни одной из них не дала пропасть. Наконец, что она создала пару — женщину и мужчину.

— Но это случилось не сразу. Два миллиарда лет тому назад не было полового разделения живых организмов.

— Это и доказывает наше единство. Ведь каждый мужчина — не совсем мужчина. И каждая женщина — тоже. Почему-то сохранились какие-то возможности превращения одного пола в другой.

— Однажды мне какой-то журнал задал прогностический вопрос, и я сказал, что в будущем возможно однополое состояние. Потому что клонирование позволяет не за счет полового парования, а за счет генетических манипуляций производить живое существо. Есть такой замечательный ученый, антрополог Геодокян. Он предсказывает, что через 120 тысяч лет вторая, мужская, половина в детородном процессе будет устранена. Уже сегодня детородные функции мужчин угасают с большой скоростью, даже по сравнению с мужчинами первой трети XX века.

— Значит, природа пойдет сама против себя.

— Возможно, ей «надоел» этот вид человека. Который перенаселил планету.

— Ей надоел собственный принцип?

— Не принцип. Принцип эволюции она соблюдает. Природа сама уже протестует против чрезмерного злоупотребления ее ресурсами, чем грешен наш вид. Нас слишком много. Ни один вид в системе высших животных не достигал такой численности и не позволял себе, создав культуру — вторую природу, — так своевольничать с природой как таковой. Мы разрушаем все предназначенные для нашего бытия экологические ниши.

— Салим Галимович, вроде бы это явно и «на глаз», что женщина «весомее», чем мужчина. Достаточно того, что не кто-то, а она рождает людей. Но… Допустим, что у вас есть шикарный Мерседес, а нет ключа зажигания, и ваша машина не сдвинется с места, будет бессмысленно стоять, ржаветь и гнить. Что, природа потеряет ключ зажигания?

— Нет. Она, силами нашего же разума, придумала клонирование. Уже тысячи людей родились из пробирки. Индийская богиня Парвати, когда ее муж где-то загулял в божественных сферах, соскребла со своей кожи пот и грязь и вылепила из нее людей. А мы теперь из клетки кожи можем получить зародыш.

— Взаимоотношения мужчины и женщины можно определить словом «чуть-чуть». Мы — чуть-чуть другие. Самую малость. Женщина — такая же, как мужчина, но слегка — другая. Но не дай Бог, если это чуть-чуть пропадет, и между нами исчезнут всякие различия. Но пока между мужчиной и женщиной — что? Любовь.

— Не только любовь. Между ними инстинкт. Но мы вид из рода гомо, который, единственный, может быть, сумел преодолеть инстинктивный плен, у него произошел так называемый в науке «прерыв непрерывности», то есть прерыв рефлекторного шара, и человек получил волю. А пищевой и половой инстинкты продолжают действовать в той же силе. Феномен любви сформировался, по моей гипотезе, в верхнем палеолите, где-то 35 тысяч лет назад. Не случайно с тех пор в палеолитических пещерах появляются некие гальки с гравировкой противопоставленных профилей женской головки и мужской головы. Их найдено несколько. Вот почему можно, по моей версии, допустить, что любовь как социокультурный феномен возникла в верхнем палеолите.

— Но когда бы она ни возникла, любовь — это притягивание.

— Это инструмент, которым работает в культурном поле половой инстинкт.

— Но кроме притягивания между полами есть и отталкивание. В известном романсе женщина поет «люблю и проклинаю»… От любви до ненависти один шаг. Это — как планета. Как наша Земля. Она и притягивается и отталкивается. И благодаря уравновешиванию между тем и другим она остается на своей орбите, а не скитается по Вселенной. А вы говорите о превосходстве женщины. О неравенстве. Хорошо. Допустим, женщина значительнее мужчины. Но чья это «заслуга»? Женщины? Или природы?

— Это заслуга и природы, и женщины.

— Но наступило время, когда превосходство женщины себя исчерпало. И проявило себя мужское превосходство. То есть в мире что-то изменилось, и изменились роли. Не в том дело, что женщина как-то ошиблась, опростоволосилась, повела себя неправильно и за то была свергнута с пьедестала. Нет, не она изменилась, условия. Другими словами, роли изменила природа. Роли — изменились. Как бы сами по себе.

— Да, возникло превосходство мужского. Но биологический приоритет женщины сохраняется, хотя социальный авторитет, который идеологи классического матриархата ошибочно приняли за власть женщины, стал угасать, в некоторые столетия и в некоторых культурах падал почти до нуля.

— И последнее, что я хочу сказать вам. Написать такую благодарную и благородную книгу о женщине — поступок истинно мужской.