«Мы привыкли к постоянным стрессам»

Образ продажного мента прочно укрепился в общественном сознании. Лавина новых откровений о неприглядном состоянии дел в МВД обрушилась на головы обывателей после жуткого преступления московского майора милиции Евсюкова. Между тем подавляющее большинство сотрудников органов внутренних дел спокойно и добросовестно выполняют свои служебные обязанности.

О повседневных делах и заботах нашей милиции мы говорим с начальником УВД Челябинска Игорем Ивановым.

— Игорь Геннадьевич, прошлой осенью, когда достигла пика истерия по поводу мирового финансового кризиса, у многих возникло опасение, что в стране и Челябинске из-за тотальных неплатежей, роста безработицы, потери ориентиров в экономике и социуме может резко осложниться криминальная обстановка. Прошло полгода. Насколько оправдалось это беспокойство?

— Мы готовились к увеличению зарегистрированных преступлений еще и потому, что в начале 2009 года по амнистии из мест заключения освобождались осужденные за рэкет и разбой в начале 90-х годов. К сожалению, практика показывает, что большинство рецидивистов, серийных преступников, особенно по имущественным делам, не встают на путь исправления. Поэтому на их счет не стоит обольщаться, надо быть готовыми ко всему. УВД города и ГУФСИН совместно отрабатывали превентивные меры по «достойной встрече» около 400 бывших заключенных. Они сразу оказались под контролем участковых милиционеров и работников уголовного розыска. В первое время после амнистии мы заметно насытили город милицией за счет кабинетных сотрудников. Всплеск преступности пока не случился, хотя социальная обстановка напряженная. В центре занятости учтено около 15 тысяч безработных, а сколько незарегистрированных? Их число неуклонно растет.

— Какова статистика преступлений и их раскрываемости?

— По итогам первого квартала раскрываемость составляет 39,8 процента, что на 6 процентов выше, чем в аналогичный период прошлого года. Но, конечно, это мало, поэтому справедливы претензии со стороны жителей и руководства ГУВД области. Впрочем, в странах с давно устоявшейся правоохранительной системой (Англия, Германия, Япония) раскрываемость составляет 15—20 процентов, что объясняется по-разному, в том числе и методикой подсчета, но понимание однозначное: раскрываемость должна повышаться.

Подчеркну, по блоку тяжких и особо тяжких преступлений Челябинск на хорошем счету: до 90 процентов доходит раскрываемость убийств (статья 105) и тяжких телесных повреждений (статья 111). Но основной объем преступлений (около 60 процентов) дает имущественный блок, мелкие кражи — сотовых телефонов, паспортов, кражи с прилавков, из сумочек, карманов… Зимой грабили меховые изделия, в теплое время года сплошь и рядом крадут сотовые телефоны, которые довольно просто реализуются с рук. Мы работаем по местам их сбыта.

— А что с угонами машин, которые заполонили все дворы и целыми ночами стоят на неохраняемых стоянках?

— Это беда больших городов. Чаще угоняют с парковок у магазинов, офисов, предприятий. Здесь объем преступлений на уровне прошлого года, но тема больная. Под заказ угоняют дорогие автомобили, их немного, а 75—80 процентов подобных краж — отечественные машины. Бывает, несовершеннолетние просто берут чужой автомобиль покататься. Ждем законодательного ужесточения наказания за угоны автотранспорта. Тогда нам будет проще работать.

— Говоря о напряженной социальной обстановке в городе, вы опираетесь на собственное понимание ситуации? Или есть данные социологов, других специалистов?

— Есть опыт, «сын ошибок трудных», есть профессиональное понимание социальных проявлений и настроений, есть плотный информационный фон, как правило, несущий негативный характер. Нам ведь каждые пять минут сообщают, что везде все плохо: то там беда, то там. А мониторинг социума ведут администрация города, научные центры. Мы стараемся контактировать со всеми компетентными структурами.

— Профессиональное и индивидуальное сознание может кардинально отличаться от массового. Врач-нейрохирург, не выходящий из операционной, или оперативник угрозыска, «переваривающий» за день полтора десятка преступлений, все-таки воспринимают этот мир несколько иначе, чем нормальное большинство. Россияне все еще не остыли от истории с московским милиционером, расстрелявшим безвинных людей. Наверное, в его воспаленном мозгу весь божий свет казался преступным и он стал палить в первых встречных. Был ли майор Евсюков изначально предрасположен к подобному или его психику травмировала профессиональная деятельность?

— Известны подробности его служебной деятельности, случившейся трагедии, того, что ей предшествовало и что за ней последовало. Не дожидаясь команды сверху, мы провели совещание и решили вернуться к жестким правилам при приеме на службу в органы внутренних дел. При явном некомплекте кадров сотрудники аппарата не то чтобы закрывали глаза на отдельные нюансы, но старались заполнить бреши, хотя бы укомплектовать уличные патрули. Московский прецедент заставил ведомство поднять кадровую работу на качественно новый уровень. Корректируется система требований к кандидатам на руководящие должности, к психической адекватности сотрудников.

— Одно из объяснений неадекватного поведения злосчастного майора в том, что его придавил груз ответственности — слишком рано стал начальником. Вы тоже в 30 лет заняли полковничью должность и сейчас, в 40 с небольшим, возглавляете УВД миллионного города. Наверное, этот пресловутый процент раскрываемости и вас травмирует, не дает спать?

— Конечно, такая работа накладывает отпечаток на образ жизни, на личность. Многие обстоятельства не дают спать: пять тысяч человек в гарнизоне, ЧП среди личного состава, сложные отношения, большой город, серьезные резонансные преступления. Милиция — это не отдельно взятая часть населения, а, что называется, плоть от плоти народа. Причем органы наиболее концентрированно выражают все происходящее в России. Сам ритм и напор сложившейся жизни приводит к перманентным стрессам и чрезвычайным ситуациям, поэтому абсолютно надежную правоохранительную систему выстроить практически невозможно.

— Вы около 20 лет в милиции. Как с профессиональной точки зрения выглядит Челябинск? Где особенно болевые точки? Какие решения диктует вам жизнь миллионного города?

— Естественно, с каждым прожитым годом я вижу и понимаю больше. Постепенно складывается системное представление о криминальной стороне нашей жизни, проясняются какие-то решения. Но некоторые вещи я не могу поправить в силу объективных и субъективных причин. Подробности опустим, это ведомственные моменты. Однако не могу не повторить одно общее место: существенно снижает значимость и авторитет сотрудника внутренних дел низкий уровень его материального содержания. За одну и ту же работу следователь милиции получает жалованье в три раза меньше, чем следователь прокуратуры! Как профессионал, просто как гражданин, я не могу объяснить подобное. Представьте, каково сержанту милиции на 10 тысяч содержать семью? Фактически он не может не брать, так же как врач или учитель, это самые низкооплачиваемые профессии и, как выясняется, самые коррумпированные!

— Раз уж коснулись сравнений, интересно, можно ли, например, сопоставить текущую повседневную нагрузку на работника МВД и ФСБ?

— Я действующий сотрудник милиции, мне некорректно судить об этом. О нагрузке милиции, думаю, знают все. Она бешеная. МВД и ФСБ трудно сопоставлять, тем более противопоставлять: у них абсолютно разные задачи. И мера ответственности тоже разная. Вопросы государственной безопасности — совсем другая, отдельная история. Мы по определению не можем видеть огромный пласт работы органов госбезопасности.

— Шестого мая исполнился год со дня смерти бывшего начальника УВД Челябинска Валерия Пустового, а 13 мая минуло 70 лет со дня его рождения. По большому счету, вам до него рукой подать — Валерий Павлович возглавлял управление совсем недавно, перед вашим предшественником Виктором Лесняком. Кто для вас Пустовой?

— Валерий Павлович — личность уникальная. Впервые я увидел его, когда проходил практику после четвертого курса Свердловского юридического института. Впечатление осталось сильное: волевой, решительный и вместе с тем интеллигентный, что редко совпадает. Ближе мы познакомились, когда я представлял Курчатовский РОВД в оргкомитете мемориала Масленникова. Меня поразило не показное, а искреннее, живое отношение Пустового к физкультуре и спорту. Как он лихо вел эти спортивные совещания! Я получал истинное наслаждение, наблюдая столь бурное проявление незаурядных организаторских способностей. Валерий Павлович крепко держал в своих руках все ниточки разговора, всегда умел выслушать другого человека. А это дано не каждому руководителю. От него постоянно исходили мощные волны. Со временем я оценил его способность предъявить сотруднику жесткие требования, не оскорбляя в нем человеческого достоинства, особенно при коллегах, когда одним словом можно загнать человека в такое безвыходное состояние, что небо с овчинку покажется. Его любили именно за человеческое, неформальное отношение к людям. Это был не просто большой начальник, а большой человек. Благодаря Пустовому в нашей милиции выросла целая плеяда достойных руководителей и профессионалов высшей пробы.

— Наверное, поэтому так много было людей при открытии памятника на могиле Пустового?

— И на кладбище, и на поминальном обеде в УВД города были самые разные люди: родные, друзья, ветераны милиции, действующие сотрудники, спортсмены, художники, артисты, журналисты, врачи. Масштабный был человек, выразительный. Последние пять лет он был прикован к постели, но дни его рождения для многих оставались событием. Такое бывает далеко не всегда. Это при высокой должности человек, как правило, удостаивается повышенного внимания, а, оставив ее, сидит в свой день рождения у телефона, а звонков нет… У Валерия Павловича каждый день рождения был расписан по минутам. К нему всегда шли люди, и он продолжал им помогать. Даже болезнь не могла одолеть его натуру. Он любил людей, и они платили ему любовью. В теперь уже далеком 1990 году Пустового избрали депутатом Верховного Совета РСФСР по Советскому округу. Он со значительным отрывом победил более десятка соперников. Важный штрих! Люди проголосовали за начальника милиции именно тогда, когда тяжелым катком накатились реформы и чрезвычайно осложнилась криминальная обстановка в стране. Известно, что в США население само выбирает себе шерифа, и я не сомневаюсь, случись подобное у нас, люди бы однозначно выбрали Пустового.

— «Низы» были за него, но «верхи» его почему-то не оценили, не стал Пустовой генералом...

— Зато он был настоящим полковником, а главное — самим собою. 13 мая в музее милицейской славы открылась экспозиция, посвященная памяти Пустового. Музей находится в Ленинском районе в школе № 47, которая отныне носит его имя. Именем Пустового будет названа одна из новых улиц в районе Тополиной аллеи. Такое решение проведено через городскую Думу.

— А что будет с мемориалом Масленникова, вдохновителем которого был Пустовой? Видимо, вам придется учитывать экономическую ситуацию.

— Тяжелый вопрос, не хочется быть руководителем, при котором прекращается что-то хорошее, светлое. Трудно объяснять ветеранам, ссылаться на пресловутый кризис. Скажу прямо: усечения масштабов мероприятий не избежать, но основная мысль, идея мемориала сохранится. В первую очередь надо направить собранные средства в семьи ветеранов и тех, кто погиб при исполнении служебного долга. В курсе этой проблемы начальник ГУВД Павел Васильевич Григорьев и губернатор Петр Иванович Сумин. Скорее всего, мы сократим призовой фонд для спортсменов, но сами соревнования и забег «По зову души» пройдут непременно. Этот забег перерос рамки самого мемориала. В нем отражена и тема борьбы с наркоманией, курением, пьянством и прочими социальными недугами. Наверное, мы скорректируем избыточную парадность, меньше будет шариков и флажков, скромнее призы.