Константин Рубинский: «Соня Кривая и рифмы эпох»
***
К театральному фестивалю «Дебаркадер» (он пройдет в Челябинске в сентябре), готовится спектакль о революционерке Соне Кривой, именем которой названа одна из самых известных городских улиц. О замысле постановки, культе красоты и идеи, а также о диалоге времен говорим с одним из авторов проекта – поэтом и драматургом Константином Рубинским.
- Константин Сергеевич, о чем спектакль? Почему постановка посвящена именно Соне Кривой, а, скажем, не Цвиллингу, не братьям Кашириным?
- Идея спектакля принадлежит целому коллективу, однако главным ее разработчиком можно назвать известного театрального критика и журналиста Владимира Спешкова. Улицу Сони Кривой он назвал знаковой и для горожан, и для себя, и для творчества. Она является одной из самых загадочных в Челябинске: буквально «будоражит» умы. Да и персонаж вызывает у всех немалый интерес. Я сам видел в Интернете огромное количество запросов на тему: «Кто такая Соня Кривая?» У Юрия Богатенкова даже есть одноименная песня, которая сегодня уже стала «челябинской классикой». Если мы взглянем на кружок большевиков, в который входила девушка, мы увидим, что там были и Колющенко, и Васенко – люди, в честь которых сегодня тоже названы улицы. Но почему-то именно улица Сони Кривой притягивает больше всего внимания. Даже песни ей посвящаются. Ничего подобного про Васенко я не слышал. А про Соню Кривую поют!
- А почему поют именно про нее?
- Несомненно, исторический образ Сони Кривой, интригующая ее фамилия и сама улица (на которой я, кстати, провел часть своего детства) очень притягательны – все это и побудило нас делать о ней спектакль. Честно сказать, версий, какой именно должна быть постановка, звучало много: спектакль-экскурсия, спектакль-квест, в котором публика должна двигаться вслед за артистами. В итоге мы пришли к выводу, что это будет спектакль в жанре вербатим – популярный сегодня формат, основанный на реальных исторических документах. Не хочется, конечно, раскрывать всех козырей, но в нашем случае часть этих самых документов, написана нами. Это будет больше похоже на мифологизированную постановку, псевдовербатим.
- В чем историческая магия, феномен этой личности?
- Я думаю, что такой интерес вызван, в первую очередь, харизмой героини: молодая, красивая, обаятельная, энергичная девушка, хорошо одевающаяся (не в какие-то «кожанки», как мы сегодня представляем себе революционеров). Такая радикальная и неординарная личность всегда будет привлекать к себе внимание. Согласитесь, когда мы представляем в сознании образ такой девушки, нам начинает казаться, что под всем этим должна скрываться какая-то глубоко личная, тайная история. Режиссёр Олег Хапов предположил, и мне эта мысль показалась очень верной и важной, что под каждой революционной историей, общественно-идеологическим движением скрывается какая-то бытовая жизненная драма.
Я, в свою очередь, подумал, что было бы интересно, если бы Соня пережила историю неразделенной любви. Любви, если можно так выразиться, межклассовой. Если бы это было чувство к какому-нибудь богатому, выхоленному человеку, ощущение классового неравенства. Вот тогда бы у героини «весь пар пошел в гудок» идеологии. Мне кажется, что именно образ красивой девушки, идущей в революцию, притягивает, как магнит, вызывает к себе интерес.
- Если говорить про межклассовый конфликт: вы сказали, что Соня – красиво одетая девушка; с другой стороны, мы знаем, что революция – это бунт «низов», это пролетариат, грубая сила. Как это может сочетаться? Как вы думаете, что было бы с Соней, если б она не погибла и увидела окончательную победу революции?
- В этом смысле я настроен достаточно радикально как человек, который не верит в окончательную победу всего хорошего над всем плохим. Безусловно, «революция пожирает своих детей», и результаты этой страшной борьбы зачастую оказываются совсем не такими, какими их хотят видеть неисправимые идеалисты. Так что в этом смысле образ молодого человека, погибшего в процессе борьбы, обретает куда более романтический характер, чем образ человека, выжившего во время этой войны, увидевшего совсем не те итоги, ради которых он шел на пытки и мучения. Мне трудно представить, что могло произойти с Соней Кривой, если бы она тогда осталась в живых.
Мы же, как раз, и хотим включить в спектакль идею своеобразного «мостика» от истории Сони начала ХХ века в настоящее время, где, на мой взгляд, должен жить какой-то молодой человек, который бы вел с девушкой беседу: диалог в письмах, диалог через век. В свою очередь, у этого молодого человека должна быть своя жизненная драма, зеркально отражающая историю Сони, то есть, между ней и им должно установиться ощущение родства душ, платоническая связь – любовь через век. Ведь и сегодня перед человеком стоит выбор между уютным существованием с закрытыми глазами и попыткой бороться с какими-то реалиями. История Сони Кривой и современность имеют массу параллелей, поэтому мне, конечно, и всей нашей творческой группе хотелось бы воплотить в постановке диалог прошлого с настоящим.
- С одной стороны, сегодня можно увидеть зеркальное отражение истории, но, с другой – поколения сменяются настолько стремительно, что разница между ними уже не двадцать лет (как раньше), а всего-навсего пять! На ваш взгляд, может ли личность Сони быть близкой, понятной современному молодому человеку при такой динамике?
- История, как известно, развивается по спирали, и мне, порой, кажется, что и человечество отчасти идет по тому же пути. Главное сходство всех молодых людей любой эпохи, на мой взгляд, состоит в том, что все они хотят в одно мгновение изменить жизненный уклад, не понимая, что на это требуется довольно много времени. Поэтому все молодые люди похожи между собой именно какими-то наивными чаяниями и надеждами, они совпадают в этом темпераменте нетерпеливости, в самом пафосе, жажде изменений.
Так что молодое поколение, безусловно, понимает Соню больше, чем поколение мое. Так устроено в истории, что всегда через какой-то период времени возникает «рифма» поколений, поэтому я бы даже не зацепился за эту историю, не стал бы с ней работать, если бы не понял, что мы сейчас можем создать рифму двух эпох. Иначе это было бы не художественное произведение, а больше документальный рассказ или исследование.
- Про рифмы эпох. Молодежь, как известно, нацелена, заточена на будущее. Можем ли мы сказать, что Соня Кривая – в какой-то степени, гостья из будущего?
- Наверное, можем, опять же, рассчитывая чисто мифологически. Возможно, Соня Кривая на исходе своей жизни знала то, о чем нынешние молодые люди даже не догадываются. В этом случае она могла бы им что-то поведать. Однако невозможно сказать наверняка, не зная, как себя ощущает человек, готовый умереть за идею. И я хотел бы исследовать, что на самом деле чувствовала Соня в свои последние минуты жизни, каким образом относилась она к себе. Описания ее последних дней чудовищны: избиения, пытки, девушка вся в крови и в синяках уже не в состоянии встать… Она очень много претерпела.
- При этом есть свидетельства, что она до последнего момента пыталась сберечь своих родных.
- Да, Соня писала своим близким письма, которые как раз и свидетельствуют о том, что она стоически переносила все муки.
- Скажите, когда планируется премьера?
- Скорее всего, она состоится в рамках фестиваля «Дебаркадер», в середине сентября. Спектакль будет проходить не в театральном зале, а в обыкновенном помещении, которое оживит прекрасный художник Антон Сластников. Режиссировать пьесу будет Олег Хапов. Куратор и, можно сказать, идеолог проекта – Владимир Спешков. Спектакль будет проходить в полуподвальном помещении Челябинского исторического музея (оно и именуется «дебаркадером»), которое мы уже как-то обживали (потому что я, помимо всего прочего, вместе с поэтом и культуртрегером Наталией Санниковой курирую поэтическое направление фестиваля).
Один из вариантов устройства – воссоздание атмосферы улицы: длинное, вытянутое пространство, вдоль которого сидят зрители, а диалог эпох разворачивается на фоне вечерних огней улицы Сони Кривой. Интересно поработать именно с таким пространством. Камерность – это близость актеров и зрителей, единство сцены и зрительного зала. Атмосфера реальной жизни.
