В Челябинске уничтожена площадь Павших революционеров
Пала площадь Павших революционеров. Была - и нет ее. Деревья спилены, территория изрыта и завалена кучами грунта. И только у самой улицы Российской стоят несколько елей, а между ними - кусок мрамора с надписью, которая сообщает, что «на этом месте» будет сооружен памятник павшим борцам за советскую власть.
Ели стоят. И мрамор не тронут. Значит, памятник все-таки будет сооружен? Хотел бы я знать: когда? И кем?
На этой, некогда Солдатской площади, точнее, у мостика через речку Игуменку, поздней летней ночью 1919 года были изрублены саблями и истоптаны конскими копытами пять человек, которые утверждали советскую власть в городе, - крестьянин В. Могильников, солдат М. Болейко, казак П. Тряскин, служащий Ш. Гозиосский и рабочий Д. Колющенко.
Их единомышленники, потрясенные такой казнью, решили сохранить память о своих товарищах и назвали это место площадью Павших революционеров.
Через много лет городская власть, к одному из юбилеев, пообещала воздвигнуть на этом месте монумент. Пообещала, но не воздвигла. Долго, не одно десятилетие, тянула. Вроде бы успеется. Все отвлекали ее какие-то более важные дела, чем памятник. А потом события 1919 года отодвинулись, затуманились, как-то потеряли остроту. И так продолжалось до тех пор, пока не пала сама советская власть.
Отважусь на «острую» мысль: советская власть пала потому, что не воздвигла памятник своим пяти павшим революционерам. Из-за памятника? Всего-то? Скажу еще сердитее: так ей и надо - власти, которая не уважает сама себя.
Памятник - зеркало общества. Точнее, его икона. Его идол. К нему приносят цветы радости и надежды. К нему приходят молиться. Признаться в верности. Убедиться и увериться. Дать понять себе и всем, какое на улице время.
Сначала - памятники, потом - все остальное.
Да, не бывает вечной памяти, но не должно быть и памяти временной. Если ставить памятник, то - на века. Памятник должен быть таким, чтобы ему, как говорится, отдавали дань даже те, кто молится другим богам. Например, нельзя уничтожить монумент «Рабочий и колхозница»: даже если его развалить, он уже остался в памяти людей.
Если бы советская власть поставила пяти своим революционерам величественный и проникновенный памятник, если бы вокруг него разбила ухоженный сквер, если бы окружила его ажурной изгородью, если бы в округе вместо кривых домишек построила светлые здания «будущего», то сегодня ни у кого не поднялась бы рука рушить, рыть, копать, пересматривать и перечеркивать. Почему другие должны ценить то, чего сам ты не ставишь во грош?
Но, с другой стороны, те, кто сносит чужие памятники, должны знать, что - дайте срок - так же поступят и с их святынями.
Теперь вместо площади будет транспортная развязка. Вместо деревьев - гудящие и чадящие автомобили. С территории города исчезнет еще одно зеленое пятнышко.
Теперь, как говорится, власть переменилась, и уж ее-то никак не заподозришь в симпатиях к тем революционерам, которые пали. Где был плюс, теперь - минус. И можно предугадать, что однажды, не на глазах, кусок белого мрамора незаметно исчезнет. Так советскую власть освободят от ее обещания. А если броситься в мистику, то можно сказать, что так пять советских революционеров «отомстили» советской власти за их забвение.
Теперь другие революционеры. Антисоветские. Другие революции. Дорожные. И другие памятники. Дороги.
Не буду ворчать. Хоть и подмывает. Что-то мешает. Что-то останавливает. Когда дело делается страстно, азартно, размашисто, заведомо наперекор, без оглядки на то, что скажут, и даже без расчета, что оценят потом, - это, согласитесь, позиция, которая вызывает невольное уважение. Делать, так делать. Идти, так до конца. Увлечься, так бесшабашно. Кажется, в городе нет улицы, которую не побеспокоили расширением. Не хочешь, а подумаешь: сколько можно? И когда это закончится? Да, дорожную революцию во многом можно упрекнуть - в том, что она сама о себе знает. Разумеется, она тут и там перехлестывает. Тут и там ошибается. Но… Нынешняя администрация, может быть, ничего еще не сделает, но дороги Челябинска уже записаны на ее счет.
Такая развязка - дороги наехали на памятник, которого нет.
