В "окошке смерти" на Кирова,7 в Челябинске зарабатывают более трех миллионов

Наши журналисты провели собственное расследование.

В материале В центре Челябинска открыто продают наркотические смеси мы рассказывали, как в центре южноуральской столицы в полуподвальном помещении по улице Кирова, 7, бойко торгуют дживиашами - психоактивными веществами, курение которых вызывает наркотическое опьянение и устойчивую зависимость. Журналисты купили пакетик смеси и отнесли в лабораторию наркоконтроля на экспертизу. Смесь оказалась неподконтрольным (не запрещенным к реализации) веществом. Однако по инициативе ФСКН и по выявленной причине «продажи несертифицированных товаров» точку закрыли. Недавно она снова заработала.

Из достоверных источников стало известно, что на Кирова, 7, дживиашами отовариваются до 400 человек в день. Выручку «окошка смерти» подсчитать не составило труда - 3 миллиона 600 тысяч рублей в месяц.

На Кирова, 7, я выехала в сопровождении активистов некоммерческого общественного благотворительного фонда «Страна без наркотиков» Ильи Борового, Сергея Починка и Евгения Шульца. В разгар летнего солнечного дня торговля шла активно - один человек в минуту. Молодые люди с впалыми безжизненными глазами подходили к окошку, совали без сдачи деньги, взамен брали маленький пакетик, прятали его и быстро удалялись. Цена не выросла - 300 рублей за 0,3 грамма.

Покупаю пакетик. Точно такой, как и четыре месяца назад, та же надпись, только зелененький, а не черного цвета. В 16.40 через службу 020 вызываю полицию и сообщаю: «Я купила наркотики и хочу добровольно их выдать». Ждем 15, 20 минут… Иду в подвал, фотографирую окошко с клиентами, один злобно огрызается. Поднимаюсь к машине, снова набираю полицию, напоминаю о себе. Мне сообщают: «К вам уже едут».

Между тем нас заметили. Подозрительный тип вертится около, наблюдает за происходящим и что-то сообщает по телефону. «Нарки» все идут, их не спутаешь ни с кем - лица обезображены пороком навсегда. Догоняю одного, он сжал в кулаке вожделенную дозу и даже не соображает, что к нему протянут диктофон. Между нами завязывается диалог:

- Я к тебе никакого отношения не имею, я тебя не знаю и никогда знать не буду. Скажи, какую гадость ты купил?

- Ароматизатор.

- Какой ароматизатор?! Ты эту дрянь - дживиаш куришь? Правильно?

- Да.

- Сколько времени этим занимаешься?

- С месяц, наверное, я недавно начал.

- Откуда об этом узнал?

- Друзья угостили.

- Ну и какие ощущения?

- Расслабляюсь, мне весело.

- А ты знаешь, что от дживиашей умирают?

- Я все понимаю, но я недавно курю…

Снова спускаюсь в подвал. Продавщица зеленых пакетиков, наглая молодая женщина, уже закрыла окошко, курит неподалеку, разговаривает с другим продавцом магазина - выжидает (тут же пивная точка, ремонт обуви, продажа сотовых телефонов и пр.). Подхожу к даме, дымящей мне в лицо:

- А почему вы «это» не продаете?

- Что?

- Пакетики.

- Почему это вас интересует? А я тут, может, пирую. И вообще ты кто такая, чтобы меня спрашивать?

- Журналист.

- Ну, извините, давайте каждый будет меня спрашивать про это окошко.

- Вы много продаете таких пакетиков?

- Вы что ко мне привязались?

- Вот мы у вас купили пакетик.

- И что? Что вы мне хотите предъявить?

- Сколько вы зарабатываете?

- Я мало зарабатываю.

- Вы знаете, что продаете «смерть» - от наркотиков умирает 100 тысяч человек в год?

- Мне безразлично.

- Лишь бы заработать на жизнь? У вас ведь тоже дети есть, вы - заботливая мама, только что отвечали дочке по телефону, я слышала.

- И что? И что?! Тебе какая разница, кто у меня?

- А вы не боитесь, что от наркомании или наркоманов может пострадать ваш ребенок? Мир тесен. Мужем дочери, например, может стать наркоман?

- Ты что мне - мама родная, чтобы нотации читать? Возьми плакат и стой с ним. Я уже была в милиции не один раз…

В разговор вмешивается продавец телефонов:

- Она взрослая женщина, что вы ее поучаете?

- Вам тоже «по барабану»?

- Конечно. Люди сами создатели своей судьбы. У каждого своя жизнь. Не мне судить и нотации читать.

Обращаюсь к своему спутнику Илье Боровому, из организации «Страна без наркотиков»:

- А что движет вами? Почему вы в свое личное время боретесь с наркоторговцами, закрываете точки?

- Уже лет пять как от наркотиков умирают мои друзья детства.

Милиции все нет. Ожидание стражей правопорядка становится утомительным. Дежурный отряд патрульно-постовой службы прибыл только через час после вызова. Спрашиваю:

- Почему так долго?

- Калининский район - большой, криминогенный, нам сообщили только 15 минут назад, - отвечает полицейский.

Предъявляю редакционное удостоверение, выдаю пакетик смеси, и мы вместе с полицейскими спускаемся в подвал. Окошко закрыто, продавщицы и след простыл, все внимание приковывается ко мне. Даю объяснение, вызывают понятых, которые удостоверяют, что у меня полицейские изъяли данный пакетик. «Дурь» упаковывают в конверт, еще минут 20 ждем, когда привезут печать. Пока конверт опечатали, прошел еще один час.

Мне предлагают проехать в полицию для дачи показаний. Полицейские обращаются уважительно. По приезде в полицейское управление меня заводят в комнату, где под охраной ожидают своей участи двое задержанных пьянчуг - мелких хулиганов. Мой вид развеселил возмутителей спокойствия: «А девушек тоже задерживают? За что вас задержали?» Хотелось сказать: «За наркотики». Но вовремя прикусила язык. Буквально через пару минут меня просят выйти и подождать у кабинета.

Проходит еще 30 минут. Затем со мной беседует человек в штатском (не представляется), берут показания дознаватель и следователь. Проходит еще час. Потом в составе опергруппы мы выезжаем на Кирова, 7. Окошко, из которого несколько часов назад активно велась продажа, глухо заставлено листами ДВП. Время десятый час вечера, а «нарки» все идут. Видят полицию и осторожно поглядывают в сторону окошка, потом встают в очередь за пивом. Пивные клиенты выглядят иначе и к окошку не проявляют ни малейшего интереса. У двух «заглядывающих» маргиналов проверил документы следователь. Оба - из разных концов города. Почему едут так далеко? Неужели нет точек поблизости?

- Здесь дешево, - говорит Илья Боровой, - по Челябинску цена уже 500 рублей.

Эксперт обмазал окошко черным порошком, снял отпечатки пальцев. Полицейские осмотрели помещение, опросили продавца пивного отдела. Тот, разумеется, никого не видел и ничего не знает. После этих процедур меня отпустили. На «разговор» с полицией ушло 6 часов. Понятно, почему в случае происшествий и необходимости свидетелей от «органов» шарахаются даже добропорядочные граждане.

В полиции обещали сделать экспертизу и сообщить о результатах. Думаю, что пакетик дживиаша, который я купила, опять окажется неподконтрольным, а значит, законным для продажи веществом. Страсти улягутся, и машина уничтожения заработает вновь. Но потраченного времени все равно не жаль. Ведь известно: вода камень точит.

Сапожник:

- Завтра они здесь будут снова. Я - за вас. Перед Богом говорю. Но вы ничего не сделаете. В Москве, в Новгороде - везде такая ситуация. Эти спайсы-дживиаши не остановить. Они по всей России идут. У меня 8 классов образования, мне 50 лет, я новости смотрю и понимаю: «Бесполезно». Мы живем по закону. Раз можно, значит, можно. В Москве торгуют в двух остановках от Кремля. Я сегодня за день заработал 300 рублей (30 лет работаю). Нет народа. В сланцах, в тапочках ходят, кто будет обувь чинить? Вот Савченко - генерал наркоконтроля, у него черный пояс по каратэ, я телевизор смотрю, тоже ничего не может сделать, сколько-то видов дживиашей они запретили и все. Один курильщик этой травки мне говорит: «На, покури! Женщин - не надо, водки - не надо! Ты - темнота. Ты жизнь не видел. Покури!» А сам зимой пришел сюда в тапочках, даже носков нет».

Житель дома по улице Кирова, 7:

- Наркоманы из Коркино приезжают, из Новосинеглазово, со всего Челябинска. А рядом - юридическая консультация, школа, театр, администрация Калининского района. Что говорить, центр города, визитная карточка города. Есть промзоны, гаражи. Пусть наркоманы там болтаются. На хрен они тут нужны? Как в Голландии: для проституток - отдельный квартал. А народ смотрит, ничего сделать не может. Жильцы нашего дома сколько раз звонили, жаловались. На пакетике с травкой написано: «Беречь от детей. Внутрь не принимать». Юридически все продумано «от» и «до». Третий год ничего не меняется.