Маленькое озеро
Солнце жарит довольно прилично, и если не совсем прямо в спину, то в правое ухо уж точно. Начальник экспедиции Яновский, ехавший верхом, остановился и достал карту. Быстро определился с местом нахождения и крикнул вперёд: "Пушкарёв"! – сделал знак остановиться.Гаврила Пушкарёв, - помощник начальника экспедиции, - развернулся в седле и, уловив смысл знака, направил свою лошадку на край дороги.
Первая подвода, которой управлял Петро, ладный такой крепенький мужичок, проехала мимо и оказалась во главе колонны. Это было не совсем удачно, как отметил про себя Пушкарёв; ну да ладно, - сейчас догоним. Осмотрелся по сторонам цепким взглядом: слева от дороги был плотный сосновый лес, а справа более редкий, ещё молодой, но зарастающий густым кустарником.
Пушкарёв потряс подолом рубахи, - припекает прилично, а находимся мы где-то на Урале. Часа два назад проехали условную границу между Европой и Азией – на обочине дороги стоял знак-крест. Получается, что сейчас они уже в Азии. Обтёр ладонью щёки, – щетина была уже мягкой, почти борода. Надо бы побриться. Начальник, – тот каждый день бреется, но ему по званию положено, да и постарше лет на семь будет. Пушкарёву если побриться, то он даже моложе своих тридцати пяти будет. Так некоторые говорили…. Он уже было начал углубляться в те приятные воспоминания, но подъехал Яновский.
- Сейчас должен быть свёрток направо.
Оба посмотрели вперёд – никакого просвета не проглядывалось.
- Ну, может в пределах километра… - добавил Яновский. – Там дорога направо, и она идёт через городок Миасс на Сибирский тракт - по нему до станицы Чебаркульской. В общей сложности километров тридцать пять. К вечеру должны поспеть.
Вполне реалистичную задачу поставил начальник. Но вот эти кусты справа, высотой три-четыре метра… Пушкарёв и Яновский поскакали нагонять начало обоза.
Ох уж эти кусты: из-за них не было видно, что та самая дорога справа – уже вот она. И по ней довольно уверенно и с приличной скоростью движется одноместная крытая бричка, запряжённая огненно-рыжей лошадкой. Возница брички явно знаком с этой дорогой, поэтому и едет быстро и уверенно, в отличие от Петро, который управляется с первой подводой и ещё не знает, что такое «помеха справа»…
Бричка выехала на пересечение дорог именно в тот момент, когда туда же вкатился Петро. Рыжая лошадка уже была направлена в поворот направо, поэтому прямого столкновения чудом удалось избежать.
Лошадь подводы Петро вздыбилась и рванула влево, колёса съехали с дороги и телега опрокинулась. Петро умудрился спрыгнуть, удерживая поводья. Лошадь второй подводы тоже рванула в сторону - одно из передних колёс соскочило. Рыжая лошадка брички, было, понесла вправо по дороге, но метров через тридцать остановилась. Лет через сто такое мероприятие будет обозначаться как «ДэТэПэ с участием более двух транспортных средств на трассе Златоуст – Миасс. Пострадавших нет».
Пушкарёв и Яновский в момент происходящего как раз только подъехали. Пушкарёв спешился, успокоил негодующего Петро, размахивающего руками с криками, которые могли бы означать: «Я же на главной был!» Все вместе принялись выравнивать телеги, а Яновский на правах старшего поскакал в сторону брички с претензиями...
В процессе ликвидации последствий Пушкарёв краем глаза посматривал в ту сторону. Как-то странно развивались там события: Яновский сначала маханул рукой, но потом спешился, выправил колесо на оси, и стоял рядом; а из брички никто не выходил. Пушкарёв кивнул оказавшемуся рядом Петро: "Что-то странно там"… Петро без особой злобы, но довольно язвительно сделал заключение: "Чё там странного – баба там"!
А ведь действительно… - порыв ветра донёс до слуха Пушкарёва обрывок еле слышного, но звонкого смеха. Через некоторое время Яновский вернулся, подозвал Пушкарёва и довольно уверенно сказал: "Тут за лесом, - кивнул головой влево от дороги, - озеро довольно приличное. Свёрток к нему примерно через километр, там место есть под названием Пугачёвская поляна"…
При слове Пугачёвская Пушкарёв вздёрнул брови. Дальше Яновский продолжал уже менее уверенно: "Там лагерем встанем… - вставайте. Завтра, мне… Там, сопроводить надо", - показал на бричку.
Яновский снял планшет и отдал Пушкарёву. «Ну-ну, ещё кобуру сними, вроде как - всё, сдаюсь в плен», - подмывало сказать Пушкарёву вслух, но не сказал, даже улыбку сдержал. Кобуру Яновский снимать не стал, – возможны варианты, а варианты, как известно, бывают разные.
Пугачёвская поляна. Естественно это место связано с Пугачёвым, - почти сто лет прошло с тех пор, но вот, зацепилось в памяти народной. Так и непонятно до сих пор – то ли бандит, то ли герой.
От поворота к лесной дороге Пушкарёв быстро проскакал до озера, оценил обстановку: да, действительно, хорошая поляна для большого лагеря; и озеро хорошее – вода прозрачная, берег пологий, лес редкий. Уже повернув и немного отъехав обратно, Пушкарёв остановился и внимательно посмотрел в сторону противоположного берега озера: а ведь, возможно, это то-самое озеро, про которое ему рассказывал дядюшка в Петербурге.
Экспедиция встала стандартным лагерем; всё было отлажено, чай не впервой такое происходит. Пушкарёв раздал кое-какие указания, взял планшет, бинокль и расположился в удобном месте на берегу.
Перво-наперво, - восстановил, что рассказывал ему дядюшка Миша в Петербурге, ещё задолго до отъезда экспедиции: Некая история, передающаяся из уст в уста в семействе Пушкарёвых. Случилась она с Ванькой Пушкарёвым, когда он волею судеб оказался где-то здесь на Урале, как раз в то время, когда тут происходили те самые народные волнения под предводительством Емельяна Пугачёва.
Дело было летом 1774 года. Основное войско Пугачёва стояло лагерем в лесу у озера. Ванька к тому времени прибился к артели работников, которые вызвались помогать по плотницким делам в отряде Пугачёва. И случилась им в тот момент скрытная миссия от хитрого Емели: на противоположном берегу того озера, совсем рядом с ним, было другое маленькое озерцо. И вот на этом маленьком озере им предстояло соорудить плот. С помощью этого плота предполагалось аккуратно припрятать, притопить в озере запасы экспроприированного, ну, или награбленного золотишка. Именно доступно припрятать, так, чтобы вскоре достать и поменять его на пушки у местных заводчан. Намерения были как бы благие.
И всё было задумано правильно: войско Пугачёва уходит из лагеря в одну сторону вдоль берега озера, а караванчик вьючных лошадок в противоположную. Никаких столкновений и сражений здесь не предполагалось. Но - что-то пошло не так.
Правительственные войска неожиданно напали на лагерь под утро. Лагерь был в лесу, и такой наглости Пугачёв не ожидал. Завязался серьёзный бой. Золотишко, хоть и в спешке, но удачно увезли. Плот был ещё не совсем закончен, но приходилось поспешать. И это ещё пол беды. Самое главное приключилось с плотом на маленьком озере: произошёл природный катаклизм – ураган, смерч или что-то ещё такое. Плот разрушился, золотишко потонуло без верёвок с поплавками, кое-кто из плотников утонул. Ванька наш уберёгся.
Это событие, собственно, никоим образом не повлияло на дальнейшую историю народного восстания под предводительством Емельяна Пугачёва. Такие, как считал Пугачёв, «наглости» со стороны правительственных войск предпринимал уже не кто иной, как граф Суворов. К тому же, Уральские горы это вовсе даже не Альпы, поэтому,- хоть с пушками, хоть без пушек, – судьба Пугачёва и всех «незаконных вооружённых формирований» была предрешена.
Ванька Пушкарёв добрался до Петербурга, куда изначально и держал путь. От своего батюшки он имел наставление-указание, - куда и к кому в Петербурге объявиться, - в географическое сообщество.
А вот нынешний дядюшка Миша Пушкарёв уже служил верой и правдой в Русском Географическом Обществе, которое образовалось в 1845 году из того самого сообщества географов. Такая вот вышла династия Пушкарёвых-географов.
И сейчас, действующий географ-потомок Гаврила Пушкарёв рассматривал в бинокль берега уральского озёра. Озеро находилось среди лесистых гор; берега в основном крутые, деревья подходили к самому берегу. Эта поляна была очень редким местом, где берег имел большое пологое пространство: «Пугачёв, однако ж, грамотно себе лежбище подобрал, - та ещё, бандитская хватка».
Пушкарёв, выполняя просьбу дядюшки, ещё перед отправкой экспедиции определил по картам и известным данным несколько озёр в этих краях, которые хотел обследовать на обратном пути. Дядюшка даже нарисовал условную карту с ориентирами: маленькое озеро находится с северного берега большого, от большого озера до Сибирского тракта километров двадцать, там станица – ориентировочно Чебаркульская. Исходя из этого, Пушкарёв выбрал в радиусе тридцать километров от Чебаркульской два озера, рядом с которыми были маленькие озёра. Это озеро под условия не подпадало. До Чебаркульской гораздо дальше, да и дорога совсем рядом…
Стоп! Какая дорога?
Когда сегодня экспедиция выдвигалась из Златоуста, то жандармы не пропустили их на основной тракт – там случилась какая-то заваруха с каторжанами, и всё было оцеплено. И двинулись они вот по этой самой объездной дороге. А как же Чебаркульская? Здесь на тракте городок Миасс, которого тогда ещё не было. Или был?
Пушкарёв открыл планшет: на первых вкладках сразу бросались в глаза солидные бумаги – «Русское географическое общество», Указ императора, другие официальности. Карты по маршруту движения: Сибирский тракт, Златоуст, Миасс, Чебаркуль, а вот и это озеро – совсем контурно и без названия. Зато обозначена ближайшая гора – гора Пугачёва. Вот чертяга – вошёл в историю.
Да, до Чебаркульской далековато, вот до Миасса вполне, если… Пушкарёв достал блокнот-книжку: Златоуст – 1754, Чебаркуль – 1736, Миасс – 1773. Список населённых пунктов по маршруту, год их образования и ещё кое-какая информация, которую лучше не знать.
Те события были в 1774 году. Что же получается: если вместо Чебаркульской принять Миасс, то по расстояниям всё сходится. Миасс тогда только-только зародился; несколько домиков, трактир, да постоялый двор. Ваньке нашему было тогда годиков пятнадцать. Пацан вполне мог ошибиться и принять постоялый двор за станицу. И тогда получается – мы на искомом месте!
Вот только один нюанс – маленькое озеро. На карте его нет. Пушкарёв взял бинокль и уже внимательно начал рассматривать противоположный берег: слева полуостров или остров, и сразу идёт склон горы, далее по центру более пологая гора, ущелье, – нет, не подходит. А вот правее – полуостров, потом невысокая гора и только дальше склон высокой горы. Вполне возможно…
Вдоль правого берега - километров пятнадцать. Идти пешком – часов семь уйдёт туда и обратно. Пушкарёв глянул на солнце – нет, не поспеть.
Изначально Пушкарёв не шибко и хотел вникать в эту семейную историю, но дядюшка просил уважить. Вот и выпала эта миссия на Гаврилу. Опять же, если найдётся это озерцо и удачно сложится в нём «порыбачить», то можно и зацепить кой-какое Пугачёвское золотишко. Но Пушкарёв на это особо и не надеялся, а вот найти это место – тут уже взыграло у него чувство профессионального самолюбия, которое сейчас ещё больше усилилось и окрепло…
Гаврила Пушкарёв сидел на берегу озера и наблюдал, как солнышко медленно и неумолимо скрывается за гору. Ему доводилось видеть множество закатов и в разных местах, но сейчас было что-то ещё. Ведь точно так же, именно здесь, его дальний предок Ванька Пушкарёв смотрел на такой же закат и видел точно такую же картину…
Утро превзошло все ожидания Пушкарёва. Солнце уже поднялось над деревьями, когда в лагерь приехал Яновский. Пушкарёв сразу заприметил в поведении начальника что-то не то, словно тот испытывал какие-то сомнения. Решил подыграть: "Что, может, на завтра отложим отъезд? Подправим колёса на телегах, кое-какую утварь", - как бы невзначай бросил Пушкарёв, но при этом получалось, что предложение исходит от него, а не от начальника.
Яновский сразу преобразился, сомнения исчезли: "Верно! Конечно, надо привести всё в порядок, дорога сложная"… «Ой! Ну, видел бы он свою довольную физиономию со стороны!» - Пушкарёв еле сдерживался, чтоб не рассмеяться. Всё-таки не зазря, не зазря каждый день бреется начальник экспедиции Яновский.
- Слушай, Гаврила, а помнишь, ты рассказывал историю, которую тебе поручил дядюшка твой? – уже более серьёзно спросил Яновский.
Пушкарёв заинтересованно кивнул. Яновский показал рукой на противоположный берег: "Там есть маленькое озерцо. Местные говорят. На карте оно не указано, уж больно маленькое, да и места там непролазные. Вполне может быть. А здесь действительно был лагерь Пугачёва. Попробуй разведать, только аккуратно, да и на карте зафиксируй".
- А это озеро как называется? – спросил Пушкарёв, делая широкий охватывающий жест рукой.
- Тургояк, - обозначил Яновский.
- Тур и Гояк, - разделил Пушкарёв название и задал неожиданный вопрос: - А как звать?
- Что? Кого? – не сразу сообразил Яновский.
- Источник информации, - с прищуром добавил Пушкарёв.
- Настасья… Анастасия Немоляева, - с улыбкой поведал Яновский.
- Знать-то - дворянских кровей, - скорей предположил, чем спросил Пушкарёв.
- Ещё с Демидовского рода… Года три, как овдовела, - Яновский сделал извиняющийся жест руками.
Они хлопнули друг друга по плечам, – «Ну, давай», - и разошлись.
Больше половины пути было пройдено. Пушкарёв оказался на ровном, метров пятьсот, заболоченном участке, где не было леса, а дальше возвышалась голая каменистая гора. Пришлось огибать гору большим крюком от берега. Дальше просматривалось большое болото, но справа появился склон горы – градусов в сорок пять. Под ногами хлюпнула вода – небольшой ручеёк. Родник. Или?
Верх склона был покрыт плотными кустами, среди которых всё-таки угадывался просвет. Карабкаться вверх приходилось почти на четвереньках, не поднимая головы. Наконец Пушкарёв распрямился и поднял голову: что-то ёкнуло в груди, – так вот ты какое! Маленькое лесное озерцо – метров триста-пятьсот в диаметре, берега поросшие камышом, вода мутноватая. Пушкарёв прошёл вдоль берега, выбрал место, где между кустами был большой разрыв и присел на высокую кочку. Одновременно и отдыхал, и оценивал обстановку...
Пушкарёву несколько раз доводилось слышать в рассказах некоторых очевидцев про то, как те «почувствовали, что на них кто-то смотрит». Но сам он относился к этому скорей с иронией. Вот и сейчас, – что за ерунда такая? Пушкарёв резко встал, повернулся, цепким взглядом прошёлся по лесному склону: толстых деревьев нет, папоротник нигде не трясётся, кинул несколько камней в кусты – нет, никто не шарахнулся.
Пушкарёв снова присел, а потом даже прилёг на живот вверх по склону, подтянул ноги, упёрся локтями. Ещё раз оглянулся, поправил кобуру с револьвером. Поддёрнул поудобней бинокль и поднёс окуляры к глазам. Ремешок бинокля соскользнул под воротник... Справа берег достаточно заболоченный, берёзы, а вот левый вполне приличный – сосны, полянки большие. По центру…
Одновременно с изучением местности Пушкарёв как-то инстинктивно прокручивал в голове и другую информацию: какие дикие звери могут обитать в этих местах и представлять опасность? Тигров здесь нет, кабан может, но он бы нашумел за три версты. Медведь – шибко редкий лес и сыро. Волки – самое вероятное, но уже бы объявились. Возможна рысь… Рысь?!
Мысль о том, что надо повернуться и посмотреть по верхушкам деревьев созрела уже после того, как Пушкарёв даже не услышал, а скорее почувствовал движение воздуха… Инстинктивно вжал голову в плечи и сгруппировался. Рысьи клыки вцепились в воротник. Резкий переворот на спину и удар локтем под себя. Но рысь уже вывернулась, - удар пришёлся вскользь, отпрыгнула и изготовилась для нового нападения.
Пушкарёв вскочил на ноги - левую руку, согнутую в локте, выставил вперёд, а правой выдёргивал из кобуры револьвер. Рысь прыгнула в тот момент, когда Пушкарёв уже выхватил револьвер, но курок ещё не взвёл…
«Рысь, - хищное млекопитающее семейства кошачьих. Длина тела до 105 см. Окраска палевая или рыжая, однотонная или пятнистая; на ушах – кисточки. Встречается в Европе, Азии и Сев. Америке. Обитает главным образом в лесах...»
Рысь прыгнула. Но прыгнула не вперёд, а в сторону, - и побежала восвояси размеренным ходом. Пушкарёв по инерции направил ствол в сторону убегающего хищника, быстро прицелился… Что-то не то! И уже в момент выстрела дёрнул руку вверх. Только теперь рысь шарахнулась и быстрыми скачками скрылась из виду.
Пушкарёв успокоился и огляделся: да, рысь сидела вот на тех ветвях сосны. Тут вроде нет водопоя, но вдоль берега всё-таки звериная тропа присутствует – место удобное. А что же рысь бросилась на человека, что её сподвигло к нападению? Пушкарёв подошёл к сосне и посмотрел на то место, где сам до этого находился: он там довольно долго сидел, потом лежал. Лежал! Лежал, поджав ноги – выглядел меньше. Рысь вынужденно… А когда зверь бывает вынужден? Когда…
Пушкарёв восстановил в памяти прыжок рыси в сторону, – и отчётливо вспомнил: рысь прыгает в сторону – вот оно что! Отвисший живот; у рыси был отвисший живот – она недавно окотилась! Вот почему у него на подсознании и возникли сомнения перед выстрелом. Наверняка у этой рыси где-то тут маленькие котята-рысята. Отчаянный бросок, - а когда оба оказались на ногах, во весь рост, то сообразила, что лучше не тягаться. Вовремя, надо сказать, сообразила.
А вот и та самая жертва, которая должна была стать добычей для рыси - из-за кустов выскочил заяц и замер. На этот раз Пушкарёв не сомневался: «Чему быть, того не миновать», - и метко подстрелил зайчика. Вернее, - сначала мелькнула мысль, – зачем надо подстрелить, а уже потом стрельнул.
С четвёртой попытки Пушкарёву удалось закинуть зайца на дерево так, чтобы тот удачно завис на ветках. Своего рода – жест доброй воли. С благотворительностью закончено, - можно и делом заняться.
Пушкарёв достал моток бечёвки - на один конец куска бечёвки привязывал камень, на другой деревяшку-поплавок. Делал разной длины и закидывал метров на десять в воду. Некоторые поплавки утягивало под воду не сразу, а через время – илистое дно. Для определения толщины ила надо было выждать некоторое время.
Пушкарёв закинул метки разной длины; одну сделал заведомо на два метра длиннее и, достав блокнот, уселся делать зарисовки и записи. Через время проанализировал ситуацию с поплавками и сделал заключение: глубина воды около двух метров, толщина ила сантиметров пятьдесят-семьдесят.
Что ж, можно будет попробовать и «порыбачить», глядишь, что-нибудь и зацепится. Ещё раз окинул всё общим взором и отправился в обратную дорогу до лагеря. На воде оставались плавать три поплавка... Когда Пушкарёв вышел к ровному берегу на середине пути, - один из оставленных им поплавков начал уходить под воду...
Подходя к лагерю, сразу учуял запах жареного мяса, - весьма кстати будет. Петро встретил его с радостью. - Гаврила, небось, проголодался? Мы тут зайцев наохотили! - Зайчатина нынче в моде… - с двусмыслицей заметил Пушкарёв, но распространяться не стал.
Убирая бинокль, Пушкарёв увидел на ремешке рваные царапины от рысьих клыков. Потрогал свою шею: конечно, в большей степени ему помогло то, что он успел сжаться, но всё равно: «Спасибо тебе, ремешок бинокля».
Примерно в это время на маленьком озере под воду начал уходить последний, самый длинный поплавок... «Хорошенько искупаться, отведать зайчатины и сделать записи в журнал», - поставил себе задачу Пушкарёв и пошёл по мелкому приятному песку к озеру.
Утреннее солнце слепило в глаза. Экспедиция продолжила движение по намеченному пути. Пушкарёв и Яновский ехали впереди. - Значит, говоришь, нашёл это озерцо? – Яновский похлопал по планшету, – Все приметы сходятся, думаешь то самое? - Да, очень похоже. Надо будет попробовать. Хотя, когда уж теперь сложится? Но главное – место зафиксировано; может, благодарные потомки займутся… - с некоторой задумчивостью ответил Пушкарёв.
- Это точно. Ну, надо государеву службу исполнить. Задачка у нас не из простых, - тоже с долей задумчивости сказал Яновский. – Даст бог – через три годика возвернёмся.
Оба призадумались – каждый о своём. Да. Они вернутся сюда в 1867 году. Но это будет только через три года, а сейчас - им предстоял очень дальний путь, и очень ответственная миссия. Эта экспедиция стала последней российской экспедицией из Петербурга в Русскую Америку на Аляску.
. . .
Рысь сидела на задних лапах и смотрела вверх на дерево. Что происходило в рысьем мозгу и как это называется – трудно сказать. Рысь уже довольно долго так сидела. Из-под папоротника выбежали два рысёнка и, толкаясь друг с другом, косолапыми шажочками подбежали к ней, замерли рядом и тоже посмотрели вверх. Зайчатина нынче в моде. Мама-рысь встрепенулась, засучила лапами и прыгнула на дерево.
