Реформа от дяди Лени

Фермер Леонид Анчугов с 17-летним стажем до сих пор вынужден отстаивать свое право на землю.

Житель поселка Мирный Сосновского района Леонид Анчугов значительную часть жизни проработал агрономом на племзаводе «Россия». В 1989 году легендарное предприятие завершило реорганизацию, после чего труженикам выдали паевые книги. Такую получил и Леонид Николаевич. В ней можно прочитать о его праве на 20 гектаров земли стоимостью 6120 рублей и долю имущества племзавода в размере 30510 рублей. Разумеется, в советских ценах.

Когда в 90-х дядя Леня (так его называют друзья и знакомые) решил заняться фермерством, оказалось, что 20 гектаров его пая - вещь номинальная. Участок в натуре для ведения хозяйства пришлось выбивать демонстрациями на площади райцентра. В то время для активных людей это было нормой. В итоге землю Анчугов получил. Правда, не от родного племзавода, а как начинающий фермер - решением главы районной администрации. Соответственно и земелька досталась не под окнами, а в 73 километрах от усадьбы, на границе с Чебаркульским районом. Для крестьянина с мозгами и трудолюбием, но без средств - это уже экстрим. Не говоря о том, что выращенное на том поле надо будет как-то перевезти (на транспортных расходах разоришься) - туда надо просто доехать. Ничего, выезжал, жил там неделями и урожай умудрялся сохранять. До сих пор картофелеводство считает своим звездным часом.

Из имущественного пая в 30 с лишним тысяч, по его словам, рассчитывал на 17 единиц техники, а получил лишь две лошадиные силы - кобылу с жеребенком. С такими производственными активами и стратегической целью развить хозяйство до многопрофильного (присмотрел даже немецкий ткацкий станок) дядя Леня шагнул в рынок.

Без поддержки от государства самостоятельно хозяйствовали 17 лет, вырастили и выучили с женой двоих сыновей. Супруга Светлана Ивановна вспоминает, как с набитыми сельхозпродуктами сумками почти каждый день ездила в Челябинск торговать на рынок. Только постоянных покупателей было 30 человек.

Пай оскорбляли словом «ваучер»

В 1994 году 20 гектаров паевой земли Леониду Николаевичу стало вообще получить нереально. Постановлением администрации Сосновского района (она опиралась на президентский указ 1993 года «О регулировании земельных отношений и развитии аграрной реформы России») земельные площади племзавода просто разделили на количество пайщиков. На каждого получилось по 3,9 гектара вне зависимости от былых заслуг перед предприятием.

Спустя 12 лет за паи племзаводчан развернулась активная борьба. На пике экономического роста земля в пригороде миллионника вдруг всем потребовалась. Селяне до сих пор вспоминают ажиотаж, который создавался приезжими.

- Земельные паи скупали всего по пять-семь тысяч рублей! - сокрушается Леонид Анчугов. - Говорили: «Не продадите - он обесценится, как ваучер». Люди верили, а на них еще давили, мол, сегодня последний день покупки паев. Так сбивали цену.

Во всех этих бедах Леонид Анчугов винит нынешних стратегических инвесторов завода - владельцев Челябинского городского молочного комбината (ЧГМК). По его мнению, именно они позарились на лакомый земельный кусок и имущество предприятия.

Директор племзавода «Россия» Владимир Данилов с этим категорически не согласен. Как он пояснил корреспонденту «Челябинского рабочего», в 2006 году приезжие со стороны действительно сбивали цены и стремились завладеть паями. Земля им была нужна не для развития села, а исключительно в коммерческих целях. К этим людям ЧГМК и «Россия» не имеют никакого отношения.

- Племзавод, чтобы сохранить сельхозпроизводство, препятствовал растаскиванию земли, следовательно, тоже скупал паи, - говорит В. Данилов. - Но привлекал более высокими ценами, которые в итоге выросли до 25 тысяч рублей за пай.

Леонид Анчугов считает, что новые собственники селян намеренно ввели в заблуждение: говорили, что берут землю в аренду, а сами оформили договоры купли-продажи.

- Все было совершенно наоборот, - парирует Владимир Данилов. - В то время у людей на руках не было даже всех документов, подтверждающих их право распоряжаться паем. Мы брали у них доверенность на нотариуса, оформляли им документы пайщика, а потом уже, в зависимости от желания человека, - передачу земли нам в доверительное управление (аренду) или договор купли-продажи.

Леонид Анчугов рассказывает о том, что более 500 человек, пытаясь оспорить сделку, обращались в суд. Однако проиграли, потому что не смогли доказать факт недобросовестного поведения собственника племзавода. О недовольстве людей вспоминает и Владимир Данилов.

Правда, говорит о двух-трех десятках человек. Причем подчеркивает: судебное разбирательство инициировала «Россия», так как пайщики не выполняли своих обязательств, связанные с продажей паев, и не возвращали деньги. По словам В. Данилова, к отмене сделки племзавод был готов, но люди не хотели возвращать полученные за землю рубли.

- Напряженность возникла еще из-за того, что продавшие свои паи по дешевке действительно чувствовали несправедливость, - говорит директор «России». - Мы предложили им доплату.

Ссылка на Касарги

Конфликт обострился, когда несколько месяцев назад племзавод попытался отсудить у семьи Анчуговых участок в 3,9 гектара. Судебное разбирательство потрепало фермерам нервы, но завершилось для них благополучно: завод отказался от претензий. Сейчас директор Владимир Данилов признает: право собственности у Анчуговых оформлено, а выделена земля еще до проведения собрания пайщиков 2006 года. Именно тогда окончательно определились участки, в пределах которых желающие хозяйствовать самостоятельно могли формировать свои наделы. Зато дядя Леня получил новый вызов в суд. Его хотят вытеснить с земли, прикупленной им позднее. Получить «зеленку» на нее он не успел. Участок расположен там, где, по версии упомянутого собрания, наделы для отдельных фермеров не формируются, дабы не «лоскутить» сельхозплощадь.

- Мы действуем по закону об обороте земель, - говорит В. Данилов. - Участки для фермеров и личных подсобных хозяйств выделены в районе Касаргов, Кисегача, Медиака, Мирного.

По словам директора, сформировать надел в 3,9 гектара там можно, неудобно разрабатывать большую пашню. Леонид Николаевич считает, что единоличников просто вытесняют на неблагодатную почву, где всерьез заниматься сельхозпроизводством нельзя. Впрочем, даже его оппоненты признают: в районе Касаргов место пригодно лишь для формирования небольших приусадебных участков. Решения злополучного собрания дядя Леня намерен оспорить: ведущую роль там играл племзавод, скупивший большую часть земельной площади.

- А нас туда даже не пригласили, - говорит он.

В свою очередь, В. Данилов в законности действий предприятия уверен.

Оппозиция от сохи

Ирония судьбы в том, что Леонид Николаевич Анчугов всегда считал себя коллективистом. Племзаводом «Россия» гордился. До сих пор вспоминает поездки на ВДНХ. Может назвать точное число награжденных высокими правительственными наградами односельчан, хотя только в бытность его агрономом поощренных было несколько десятков. Вообще о том времени говорит если не вдохновенно, то языком таких цифр и фактов, в истинность которых искренне верует. Например, в то, что СССР кормил своим продовольствием 60 стран третьего мира. Таким образом, конкурировал с США. Причем конкуренцию выиграл, потому что сделанное в Америке синтетическое мясо жители Африки, разбалованные советскими поставками, до сих пор есть не могут, хотя голодают. По мнению дяди Лени, это главное доказательство того, что сельское хозяйство в Советском Союзе было достойно развито, как и подобает сверхдержаве. Убедить его в обратном не может ни один из тех, кто поражен «западной пропагандистской заразой». Лично пытался.

- Ты знаешь, как в то время земля рачительно использовалась? - вставил он, едва я открыл рот, чтобы напомнить про социалистическую бесхозяйственность. - Меня в 1977 году на два месяца с агрономов снимали, когда проверка выяснила, что маленький клочок земли племзавода не засеян.

Дядя Леня убежден: основа продовольственной независимости страны - крупные хозяйства. Фермеры - оппозиция. Их должно быть много, чтобы они реально конкурировали с холдингами. Нельзя же выращивать огурцы и доить корову исключительно во имя национальной безопасности. Надо и просто поесть. К тому же у них острее чувство собственности.

- Помню, как впервые поехал пахать свой участок. В пять часов выехал, к двум часам уже все закончил. Сел в тенек, любуюсь работой, - рассказывает он и как-то даже светится. - Только для России массовое фермерство пагубно. Государство не помогает. Более сильный тащит в суд. Я в последние три года из-за всех разбирательств хозяйство сократил в четыре раза. Было 20 голов скота, стало четыре с молодняком, да еще овец немного. Вот и все.

Земельные разборки уже давно стали обыденным явлением и дополнительным фактором риска для так называемых «малых форм хозяйствования». У крупного холдинга ресурсов больше не только для сугубо экономического выживания. В правовом отношении он гораздо более защищен, так как его персонал более продвинут. И это неплохо. Но что делать просто фермерам? Не сформировавшись за годы реформ как отдельный класс, они как бы невзначай, естественным путем, вытесняются на задворки сельхозэкономики, где рискуют просто сгинуть. В итоге село вольно или нет полностью отдается на милость крупному собственнику. Хорошо, если с благодетелем повезет. А если, как в Кундравах, где дошло до резни молочного скота? В общем, не получается у нас с оппозицией. Особенно от сохи.