Не может быть, чтобы деньги просто рассовали по карманам

Расследование по делу КПДГ «Женский деловой центр» продолжается.

Финансовый крах кооператива «Женский деловой центр» (ЖДЦ) стал одной из самых громких сенсаций года (мы писали об этом в материале "Потребительский кооперативный коллапс" и "Наследница Мавроди"). Со дня основания кооператив возглавляла Любовь Конарева - известная предпринимательница, член Общественной палаты области, игравшая заметную роль в кооперативном движении Южного Урала. Полагая, что репутация руководителя является синонимом надежности предприятия, люди несли в кооператив свои кровные. Но внешнее благополучие ЖДЦ оказалось ложным. Контора задолжала вкладчикам 40 миллионов рублей, поиском которых сейчас занимается следственная группа Советского РОВД. Удастся ли воссоздать картину происшедшего, наказать виновных и вернуть деньги владельцам? По какому сценарию должны развиваться события, чтобы справедливость восторжествовала?

Ответы на эти вопросы во многом зависят от того, кто возглавит кооператив в ближайшем будущем. Чехарда с директорами, начавшаяся с прошлого года, продолжается по сей день. На сегодняшний день районный суд отклонил иск Анны Усачевой и признал полномочия Александра Чудинова, руководившего кооперативом с 28 февраля по 8 июня 2009 года.

В телефонном разговоре Анна Усачева сообщила, что намерена оспаривать это решение в суде следующей инстанции. Но если учесть, что 6 сентября арбитражный суд области во второй раз будет рассматривать иск о банкротстве ЖДЦ, времени у соискателей остается не так много.

Мы попросили Александра Чудинова высказать свою точку зрения на происходящее в кооперативе и пути выхода из кризиса.

«К нам идут кредиторы. А заемщики не идут»

- Приступив к обязанностям директора, я взял на себя всю ответственность за происходящее в ЖДЦ, - начинает разговор Александр Николаевич.- Сложность заключалась в том, что к тому времени ОБЭП по Советскому району изъял у кооператива все договоры займа и залога, а это и есть так называемый список дебиторов. Это прием, известный с конца 90-х: люди, стремящиеся помешать расследованию, договариваются с сотрудниками милиции, и те законно или незаконно изымают документы. А в процессе их хранения что-то может потеряться, что-то наоборот - возникнуть…Я стал жаловаться в разные инстанции: почему при изъятии не оставили опись документов? Мне отвечали, что нарушения закона нет, пока я не дошел до генерального прокурора Юрия Чайки. Только тогда представители челябинской Фемиды признали свою вину. Но время было потеряно, кроме того, у нас по-прежнему не было ни списка дебиторов, ни договоров, ни иных документов, подлинники которых нужны, чтобы суд принял заявление о взыскании денежных средств. Сложилась ситуация, выгодная для заемщиков. В офис на Комсомольском проспекте, 30, в основном шли те, кому кооператив должен, а кто сам ему не платил, сюда как будто забыли дорогу.

Вот почему мы так и не смогли приступить к работе по взысканию средств. Что касается предшественников, директоров ЖДЦ, то все они, по моему убеждению, приходили на эту должность ради того, чтобы выполнить какую-то свою задачу, многие брали займы, но это нигде не отражено в документах. Когда поняли, что я многое знаю и понимаю, стали меня бояться и в итоге загнали во временной цейтнот. Суд восстановил справедливость, но для этого вновь потребовались время и силы, которые можно было бы употребить на более насущные дела.

- Многие ставят вам в вину, что вы не дистанцировались от скомпрометировавшей кооператив Любови Конаревой, которая продолжала сидеть в том же помещении на Комсомольском проспекте и, говорят, даже принимала деньги от вкладчиков.

- А где ей еще сидеть? Она находилась там, потому что многих вкладчиков знала в лицо. Ситуация была такая, что приходили люди без документов и говорили: «Я вкладчик, сдавал деньги». Она смотрела, кто подписывал документы, разговаривала с человеком, уточняла детали. Нередко всплывали договоры на крупные суммы денег, подписанные бухгалтером-кассиром Ярковой, которые, похоже, проходили мимо кассы.

Не все знают, что Конарева возглавляла кооператив лишь до тех пор, пока ей позволяло состояние здоровья. 13 августа 2008 года она передала все дела бухгалтеру Бреевой, работа которой тогда не вызывала претензий. Хотя официально Любовь Михайловна продолжала числиться директором, никто не решался взять на себя всю ответственность.

- У вас есть программа вывода кооператива из кризиса?

- Ближняя цель - проведение общего собрания его членов по утверждению годового баланса. Поскольку основной вид деятельности кооператива - ссудно-сберегательный, то в балансе должны быть отражены три цифры: сумма, принятая от вкладчиков, минус та, которая была выдана заемщикам, и минус подоходный налог. И этот баланс должно утвердить общее собрание. Если баланс убыточен, необходимо выяснить, на какую сумму и кто в этом виноват. Кстати, до третьего квартала 2008 года организация была неубыточная. А за год образовалось минусовое сальдо.

- Почему?

- Это вопрос к бухгалтеру, к следствию. Вообще по закону если по итогам года образовались долги, необходимо погасить их из личных средств вкладчиков пропорционально сумме вклада или ликвидировать организацию.

- Вы думаете, что члены кооператива пойдут на то, чтобы погасить столь значительные долги за счет личных средств?

- До этого необходимы еще два события. ЖДЦ должны признать потерпевшим, в этом случае мы смогли бы взыскивать с руководителей кооператива, в том числе с тех, кто подписывал договоры, иметь право обращаться с ходатайствами в различные организации. Но следствие не очень-то горит желанием признавать кооператив потерпевшим, потому что это прибавляет работы, у них и так дел по горло.

- А дальние цели?

- В кооперативе много уважаемых южноуральцев - ветеранов труда, фронтовиков, руководителей, имеющих заслуги перед областью, просто пожилых людей, которые могут элементарно не дожить до выплат. Моя задача - расплатиться хотя бы с ними. У ЖДЦ наработаны определенные связи, у юристов есть опыт работы с международными правовыми организациями и, добиваясь признания кооператива потерпевшим, мы могли бы дойти до Страсбургского суда. Тогда казначейство выделило бы нам определенную сумму и ЖДЦ смог бы расплатиться с вкладчиками. Ну и, конечно, мы добиваемся, чтобы в рамках возбужденных уголовных дел была получена информация о реальных должниках. Не может быть, чтобы деньги просто рассовали по карманам - слишком большая сумма.

Вопросов пока больше, чем ответов

- Кому выгодно банкротство кооператива?

- Начну с того, что суммы в ЖДЦ принимались огромные: у вкладчика И. - 11 миллионов рублей, у О. - восемь миллионов. И эти суммы размещались под огромные проценты. Самые высокие ставки оформляла Бреева: вклад И. она оформила под 96 процентов годовых - это почти по миллиону рублей выплат в месяц! Понятно, что если ты принимаешь 11 миллионов под 96 процентов годовых, то тебе их нужно разместить в займы под еще больший или хотя бы под такой же процент. А какой банк возьмет вклад под 96 процентов? То есть своими действиями главный бухгалтер нанесла кооперативу прямые убытки. А теперь - внимание! Никто в глаза не видел вкладчика И., перечислившего в ЖДЦ 11 миллионов, и у меня закрадывается сомнения, перечислял ли он эти деньги на самом деле. Потому что именно вкладчик И. через свое доверенное лицо сегодня пытается инициировать банкротство кооператива. Не правда ли, странно получается: вместо того, чтобы стараться заполучить назад свои 11 миллионов, человек тратит время, платит огромную госпошлину ради того, чтобы обанкротить кооператив и ничего не получить назад…

Вообще в работе кооператива немало странного. К примеру, средства с расчетного счета уходили день в день. Поступают деньги от вкладчиков, а их тут же отдают физическим лицам путем перечисления на картсчет в банке. Большие суммы уходили в Мурманск: только за 2008 год около двух тысяч банковских проводок. Возможно, помимо официального движения финансовых потоков была черная касса. Деньги принимались от вкладчиков и сразу отдавались, минуя кассу. Надо разобраться и с действиями приставов, которые наложили арест на все имущество кооператива, в том числе на средства вкладчиков.

- Банкротство кооператива - это ситуация «концы в воду»?

- Скажу одно: меня целенаправленно загоняли во временной цейтнот. Кому-то выгодно отстранить Чудинова от дел. А в случае банкротства будущий управляющий не сможет ничего сделать, потому что не знает всей картины.

- Сегодня многие кооперативы в трудной ситуации, может быть, это вообще отжившая экономическая форма?

- В работе кооператива все предельно просто: одни вложили деньги под определенный процент, другие их получили в качестве займов, но под чуть более высокий процент. Разница идет на оплату труда администрации, коммунальные платежи и т.д. Все ясно, прозрачно, поэтому кооперативы не утратили свей актуальности. Особенно в кризис, когда бизнесу как воздух нужны быстрые и просто оформляемые кредиты? Но для того, чтобы кооператив нормально функционировал, надо, чтобы работали органы самоуправления. В ЖДЦ они существовали на бумаге. А должно быть так: принес И. 11 миллионов рублей и просит разместить их под 96 процентов годовых. Этот вопрос рассматривает не Конарева и не Бреева, а комитет по займам, он же принимает решение. А тут главбух решила все за весь кооператив. Только непонятно, зачем.

P.S.

Все это время главной надеждой вкладчиков на возвращение своих денег был офис по адресу Комсомольский проспект, 30, приобретенный Конаревой на их деньги. Но, похоже, за него предстоит серьезно побороться. Указанный офис, равно как и трехкомнатная квартира по адресу Комсомольский пр., 34а, переданы Конаревой в залог одной из московских депозитно-кредитных организаций, у которой в мае 2008 года Любовь Конарева взяла кредит на пять миллионов рублей. Не дождавшись возвращения денег, москвичи подали в суд на взыскание суммы задолженности по кредиту с процентами в объеме 5 651 750 рублей и выиграли дело. Однако возникло препятствие: видимо, предвидя, что у нее могут возникнуть неприятности, Конарева решила обезопасить себя, уклонившись от государственной регистрации договоров залога недвижимого имущества. Истцы вновь подали в суд, на сей раз с требованием зарегистрировать оба договора залога недвижимого имущества на квартиры по адресу Комсомольский проспект, 30 и Комсомольский проспект, 34а, на которые претендуют и другие кредиторы. Понятно, что у того, кому достанутся квартиры, значительно больше вероятности вернуть свои деньги.