Парижские кошки меня не поняли

Чтобы родилась мечта, достаточно двух совпадений. Для меня ими стали потертый томик «Собора Парижской Богоматери» Виктора Гюго, который я взахлеб читала в десятом классе, и брелок в форме Эйфелевой башни, подаренный соседкой тетей Олей с третьего этажа. В этом году у меня, наконец, появилась возможность провести девять дней в столице Франции. Три крупные премии за отличную учебу и творческую деятельность в университете, годовая стипендия плюс газетные гонорары - во столько обошлось мне исполнение заветной мечты.

Истинная католичка

В Париже я планировала дойти пешком до центра города (мой отель находился от него достаточно далеко). Но, свернув не на той авеню, оказалась на кладбище Пер-Лашез. Среди потемневших от времени дворцов-усыпальниц и могучих деревьев бродили многочисленные группы туристов. Сначала мне показалось странным такое массовое преклонение живых перед давно усопшими. Но потом я и сама погрузилась в спокойно-таинственную атмосферу, которую нарушали лишь редкие крики обитателей кладбища - больших черных воронов.

Через пару дней я освоила метро и без труда добралась до основных достопримечательностей.

В Лувре впечатлили две вещи: аудиогид напрокат с сенсорной панелью, навигатором и 3D-системой и длина очереди до «Моны Лизы» Леонардо да Винчи. Специфичным оказалось современное искусство в Центре Жоржа Помпиду. Смотрю на стену - висит новогодняя гирлянда. Не будь там таблички, не поняла бы, что это шедевр, в котором автор отобразил бесконечность жизни. Иду дальше - стоит черный стул. Думаю: он, наверно, символизирует неизвестность и неустойчивость земного бытия. Оказалось, это стул для отдыха. В общем, не поняла я современных авторов.

Но самое большое впечатление на меня произвел собор Парижской Богоматери, тот самый, о котором я читала в десятом классе. Высоченные темные стены, мягкий свет из украшенных витражами окон и еле уловимая неземная музыка. По щекам покатились слезы. «Истинная католичка», - послышалось за моей спиной по-английски. Нет, религия здесь ни при чем: просто я не выдержала величия и красоты этого шедевра зодчества.

Туристов много. В основном французы, приехавшие в столицу на отдых, японцы и китайцы. Далее - люди со всего мира, среди которых значительный процент составляют наши соотечественники. Их всегда легко определить хотя бы по тому, что только они торгуются с продавцами сувениров до победно низкой цены.

С китайским прононсом

Самое большое удовольствие я испытывала от наблюдения за парижанами, когда уходила в менее посещаемые туристами районы. Жители столицы покорили меня полным отсутствием комплекса «а что обо мне подумают?!». Для них устроить пикник рядом с тротуаром или на набережной - обычная процедура. А для танцев на берегу Сены специально устанавливаются на лето площадки с музыкой (на них всегда много людей самых разных возрастов).

Первые несколько дней я не могла избавиться от мысли о том, какие же мы разные. Правда, потом пригляделась: девушка выбрасывает окурок в метре от урны, пожилой мужчина в метро подливает в бутылочку с колой красного вина из сумки, араб справляет нужду в кустах на центральной аллее.

Общий язык с парижанами находила легко. Одни неплохо изъяснялись по-английски (по-французски я знаю всего пару слов и выражений), с другими разговор строился с помощью цепочки общепонятных слов и эмоциональных жестов. В целом общение у меня удавалось со всеми, кроме... кошек! Французские муськи ни в какую не реагировали на мое «кис-кис». Ситуацию мне прояснил Рома (ударение на последний слог), англоговорящий француз - менеджер крупного национального банка. Познакомившись в бизнес-центре, мы общались до самого отъезда.

- Наши кошки отзываются на…

Тут он произнес нечто среднее между «меню-меню» и «мну-мну». Я попыталась повторить, но Рома раскритиковал мое произношение, объявив его китайским. В итоге предложил альтернативный вариант: интернациональное «мяу», с которым дела у меня пошли гораздо лучше.

Они ленивые?!

Роме я задала и более серьезный вопрос, который мучил меня с первых дней приезда: почему на улицах так много людей, которые просят милостыню?

- Франция - бедная страна с высоким уровнем безработицы, - ответил он. - Средняя зарплата парижанина - 1600 евро, больше тысячи из которых уходит на оплату небольшой двухкомнатной квартиры.

Я стала объяснять своему французу, что у нас на улице вот так сидят либо пожилые люди, либо больные, либо алкаши.

- А у вас руку протягивают здоровые тридцатипятилетние мужчины. Почему не пойти грузчиком? Или продавать брелочки туристам по два евро за десять штук, как это делают негры перед Лувром и Нотр-Дамом, в конце концов?

Рома пожал плечами и двумя словами все объяснил: «Французы ленивые!» Помимо этой темы мы говорили об искусстве, литературе, привычках французов и россиян. Рома оказался знатоком и любителем русских классиков и с особым восхищением отзывался о Достоевском и Толстом. Был мой француз и в России. На вопрос «И как?» долго пытался сложить слова в предложения и, в конце концов, ограничился обтекаемой, но настораживающей фразой «Двух недель мне хватило!»

Ну а мне, если честно, хватило и девяти дней в Париже. В чемодане, полном подарков и обновок, я привезла 15 брелоков в форме Эйфелевой башни. Кто знает, может, кого-нибудь из моих знакомых такой подарок, как и меня когда-то, вдохновит на путешествие к берегам далекой Сены?