Мы — огораживаемся…

Вы помните, как начинался этот «великий» процесс? Да, с железной двери на входе в квартиру. Десятки фирм назойливо предлагали заменить деревянную дверь стальной. А смысл простой — защитить свое жилище от проникновения нежданных гостей. Поставить перед ними заслон, преграду. Отгородиться от них.

К железной двери, разумеется, требовался и «железный» замок. Подбирался редкий, неподдельный, хитрый, едва ли не умный запор. И не один, а два, а то и три.

Но и того мало. Следующий шаг — решетки на окнах и балконах. Прежде всего, нижних этажей. Наконец, самым опасливым предлагалось (и все еще предлагается) поставить квартиру «на охрану». Огородить ее чуткими датчиками. Достаточно ворам прикоснуться к оконному стеклу — сработает сигнализация и тут как тут — бойцы охраны.

Никто не считал, сколько металла ушло на защитные цели, но и без подсчетов ясно, что много. Наши квартиры повально ожелезились. Кто-то, наверное, так защитил свое имущество, а кому-то не помогли и три степени защиты. Судя по всему, нет таких крепостей, которые бы не взяли воры.

Следующий шаг — вход в подъезд. Сама логика подсказывала, что и здесь следует выбросить всегда открытую деревянную дверь и вместо нее поставить «глухую» железную преграду с домофоном.

Казалось бы, этим процесс огораживания ограничится. Нет, не ограничился. А двор? Доселе условное понятие, двор обрел реальную территорию и четкие границы. Вдоль границ протянулись ограды с воротами и калитками. Вход и выход — для избранных. Однажды, в поисках нужной квартиры, я зашел во двор вслед за въезжавшим автомобилем. Ворота за мной автоматически закрылись, и я оказался взаперти… Несколько огороженных дворов, сомкнувшись, наглухо запирают целые кварталы. Новая застройка нередко заранее объявляется — как благо — закрытой. На радио не первый год рекламируется закрытый поселок на озере Еланчик. В моем саду родная улица Щедрая на глазах превращается в глухой коридор, с двух сторон огороженный высокими заборами из профнастила. Каждый участок становится клеткой, в которой страшновато оставаться — в ней ограбят и убьют и никто не узнает об этом.

Что мы делаем? Мы — огораживаемся? Мы превращаем свою жизненную территорию в добровольную тюрьму? Мы добиваемся такой неприкосновенности частной собственности, в которой останемся один на один с самими собой? Мы хотим такой изоляции, в которой никто не поможет никому и никто не дождется ни от кого никакой помощи? Как показывает опыт вроде бы вполне благополучных стран, такая независимость часто приводит к глубочайшему одиночеству и, нечасто, к веревке на крюке.

Конечно, у всего, в том числе и у нашего огораживания, есть свои причины. И, если вдуматься, очень глубокие. Не зря возникли наши ограды. И не скоро падут. А деревни без замков и ключи под ковриком у дверей городских квартир — легенды, которые уходят от нас все дальше и дальше.