Меня преследуют за правозащитную деятельность!

Уважаемые коллеги! У нас плохие новости. Я снова обращаюсь за помощью. Всем известно, что я всегда с радостью готова помочь журналистам, которые приезжают в Челябинскую область делать репортажи о радиоактивном загрязнении Муслюмово, Караболки, о правах пострадавших, и сама всегда даю интервью, поскольку считаю, что наша работа не будет успешной без участия средств массовой информации.

1-2 июля к нам приезжала Мануэла Рупперт - журналист из Германии, она снимала фильм о природе и проблемах Урала. Я не смогла поехать, так как оставалась с ребенком и она выезжала в Муслюмово вместе с Натальей Борисовной Манзуровой - радиобиологом, моей заместительницей, двумя своими специалистами (россиянами из Питера, оператором и звукорежиссером). Вез их водитель - таксист, которого я знала раньше по Озерску.

В Муслюмово они должны были встречаться с семьей Ахмадеевых, наших заявителей в Европейском суде по делу о переселении с Течи. Однако на въезде в Муслюмово их остановила машина дорожно-патрульной службы для проверки документов. Они позвонили мне, и я попросила посмотреть документы сотрудников милиции (ими оказались милиционеры Кунашакского района), свои показать, но в руки не давать. Они переписали всех и отпустили. Ахмадеевых журналисты посетили и сняли.

Однако на этом история не закончилась. Вчера водителя, который возил группу, вызывали к участковому в Озерске. Он позвонил мне, я его проинструктировала как себя вести. Он перезвонил участковому. Ему сказали, что якобы его вызывают по делу о ДТП в Кунашаке. Он поехал на встречу, но как выяснилось, это был только предлог. Когда приехал, участковый сразу ушел, вошли двое мужчин в гражданской одежде, заперли дверь, попросили его отключить сотовый телефон. Показали удостоверения. С ним беседовали о поездке на Течу, задавали вопросы обо мне, потом спрашивали про английских юристов (Филиппа Лича и Била Боуринга). Затем ему предложили платное сотрудничество против меня, чтобы он собирал всю информацию обо мне - куда я езжу, с кем, о чем говорю - и передавал им. Он наотрез отказался, после чего ему напомнили, что он инвалид и получает маленькую пенсию. Затем ему сказали, что он ни в коем случае не должен говорить мне о сегодняшней встрече.

Однако он заявил им, что намерен мне все рассказать, что и сделал. Они также сообщили ему, что якобы на Тече существует некий секретный завод и спросили, не был ли он с журналистами на этом заводе. О таком заводе ни мне, ни водителю ничего неизвестно.

Единственный завод на Тече, который мы знаем - это «Маяк». Примерно через час его отпустили, выразив сожаление, что он не согласился сотрудничать и предложили подумать.

Я, конечно, всегда предполагала, что наблюдение за мной ведется. Думаю, это связано с большим количеством наших дел, в том числе по Муслюмово в Европейском суде, и нашей попыткой доказать, что на Тече жить нельзя и сегодня. Как раз сейчас мы готовим доклад-справку о количествах выбросов радиоактивных отходов, а также данных измерений загрязнения. Видимо кто-то очень этого не хочет. Я чувствую себя в опасности.

Я намерена сообщить в Европейский суд о том, что против меня в связи с судебными процессами ведется незаконная оперативно-розыскная работа, которую я расцениваю как оказание давление, с целью отказа от моей деятельности по защите прав граждан.

Отметим, что редакция сайта MediaЗавод.ру может не разделять точку зрения авторов текстов, высказавшихся в разделе "Народная журналистика".