Тенденции: как экономический кризис усиливает федеральную власть перед президентскими выборами

Главный спикер – доктор политических наук Станислав Шкель. Он - профессор кафедры политических наук Пермского государственного национального исследовательского университета, старший научный сотрудник Центра сравнительных исторических и политических исследований, профессор кафедры политологии, социологии и связей с общественностью Уфимского государственного нефтяного технического университета, автор монографии «Постсоветский авторитаризм в сравнительной перспективе».

Разговор шел о влиянии региональных политических элит на происходящие процессы. Тема кризиса была не ключевой, но в контексте предмета обсуждения весьма интересной. Особенно после того, как С. Шкель озвучил тезис, суть которого сводится к формуле: чем меньше денег в стране, тем выше политическая устойчивость федерального центра.

Губернаторы собирают ресурсы для Кремля

Станислав Шкель отметил, что в постсоветских странах действует патронатное президентство.

- Сила президента основана не только на конституционных полномочиях (хотя они имеют значение), но на распределении ресурсов, - пояснил смысл термина политолог. - Идеологии сегодня в России играют не столь существенную роль, а распределение ресурсов – экономических, силовых, медийных – имеет ключевое значение.

По словам С. Шкеля, несмотря на то, что в политическом смысле мы существуем сегодня в рамках вертикали, это не означает, что нет конкуренции.

- У нас есть федеральный игрок, который определяет во многом региональную повестку, - отмечает он. - Но на уровне регионов, несмотря на то, что в каждом есть свой губернатор, есть конкурирующие игроки, желающие занять его место. Однако они конкурируют не за голоса избирателей, а за интеграцию в патронажную сеть президента, презентуя себя в качестве лучших и более лояльных, чем нынешний глава субъекта. Борьба ведется с помощью разного рода компроматов. Многие региональные игроки пытаются дискредитировать губернатора, чтобы на следующем витке решения вопроса, кто будет следующим, посеять сомнение, что именно этот губернатор – лучшая из альтернатив.

Таким образом, конкуренция есть, но ее модель перевернута с ног на голову.

- В демократии кто будет следующим губернатором, решает народ. А здесь элитные группы конкурируют между собой относительно Кремля, - делает вывод Станислав Шкель. – Главы регионов опираются на свои, более низкие, клиентелы, которые дают им ресурсы. Для центра, конечно, интересен тот игрок, который имеет больше ресурсов. Соответственно, конкуренция ведется между ресурсами, а не между программами и идеологиями.

На обмене ресурсами, считает С. Шкель, основаны взаимоотношения федеральной власти и региональных элит.

- Политическая выживаемость губернатора выше в том случае, если он имеет ресурсы, которыми может поделиться с центром, - продолжает политолог. - Центр, когда назначает губернатора, уже делится с ним полномочиями, но требует что-то взамен. Целый ряд исследований политологов показывает, что главный ресурс, который сейчас интересен Кремлю, - это электоральные результаты партии власти и президента. В числе других факторов политической выживаемости губернаторов - экономические показатели, отсутствие конфликта элит.

Численность губернаторов ослабляет их позиции

Исходя из всего сказанного, Станислав Шкель делает парадоксальный, на первый взгляд, вывод:

- В демократиях, когда они сталкиваются с экономическими проблемами, элита (общенациональная – авт.) теряет власть. В авторитаризме это происходит далеко не всегда, - утверждает эксперт. - Почему? Потому что, если ресурсы распределяет центр, то, когда их становится меньше, то и политический вес каждого губернатора уменьшается. Губернаторы начинают еще больше конкурировать за недостающие ресурсы, и стимул демонстрировать лояльность центру у них возрастает. В этих условиях странно ожидать, что губернаторы учинят какую-то фронду. Этого не случится. А если и случится… Давайте вспомним 1999 – 2000 годы, когда даже на пике своего могущества губернаторы не смогли переиграть Владимира Путина, который тогда был куда более слабым, чем сегодня.

Причина объективной слабости региональных элит относительно федерального центра, по мнению С. Шкеля, заключается в большом количестве субъектов Федерации.

- Объединиться, когда вас много, и вы не очень сильны поодиночке, сложнее, - поясняет политолог. - Потому что, когда информация о попытках объединения доходит до Кремля, попытки купируются. В итоге развивается «спираль молчания», и губернаторам проще демонстрировать лояльность центру, чем предпринимать рискованные шаги.

В том числе, поэтому, считает эксперт, некорректно сравнивать положение дел в современной России с периодом позднего СССР, когда ослабление центра привело к политическому усилению элит в союзных республиках. Республик всего 15, соответственно, договориться о координации действий было проще, чем главам нынешних 85 субъектов РФ.

Выборы – имитация, воздействующая на реальность

Станислав Шкель напоминает, что действующая модель взаимоотношений центра и региональных элит сложилась на рубеже 90-х – 2000-х годов. Именно в тот период новая федеральная власть технично, быстро и без репрессий свела на нет автономию политически мощных «региональных баронов», контролировавших не только субъекты РФ, но и оказывавших значительное влияние на общенациональную повестку.

Несмотря на то, что эти элиты регионов, в сравнении с центром, обладали большим могуществом, они оказались в проигрыше (о причинах сказано выше). В итоге партия центра «Единство» поглотила партию регионалов «Отечество – Вся Россия». Следствием стало монопольное положение возникшей «Единой России» на политическом пространстве.

- «Единая Россия» стала значимым инструментом управления региональными элитами, - подводит итог С. Шкель. - Когда в 2005 году стало понятно, что губернаторы могут рассчитывать сохранить свой пост только через «Единую Россию», естественно, начали массово с ней корпорироваться.

Напомним, именно показатели партии власти на выборах (наряду с итогами выборов президента) являются главным критерием оценки Кремлем действующих региональных элит. Налицо парадокс: с одной стороны, выборы – видимость и имитация, а с другой – они реально влияют на политические процессы и карьеры конкретных людей.

- Пока есть выборы, они уже самим фактом своего наличия не совсем фиктивны, - дает ключ к разрешению противоречия политолог. - Они играют разную роль при демократии и авторитаризме, но, в любом случае, имеют значение. Отказаться от выборов совсем – нельзя. Это будет слишком экстравагантно. Более того, это опасно для лидера страны. Если вы как глава государства отказываетесь от выборов, то сами себя признаете узурпатором. И перед внутриэлитным игроком, который захочет вас свалить, вы беззащитны. Например, в Турции Эрдоган спасся от военного переворота, опираясь на партию. Выборы его спасли. Не было бы выборов, военные бы победили, скорее всего.

По словам эксперта, превратить выборы в полную фикцию невозможно.

- Математические исследования показывают, что 15 процентов – максимум, что можно фальсифицировать так, чтобы не вызвать колоссального возмущения народа, - говорит он. - При этом результаты выборов рисуют чиновники на местах. И для центра предпочтительней тот человек, который этих чиновников контролирует. То есть, конкуренция идет за административный ресурс. Например, альтернативный губернатору бизнесмен говорит центру, что его финансовые возможности превратятся в административный ресурс, более мощный, чем может обеспечить действующий глава региона.

То есть, выборы – площадка внутриэлитной конкуренции в регионе. Но конкуренция заключается в том, чтобы приписать себе часть успеха – чем большую, тем лучше (если речь идет об успехе) и переложить на конкурента ответственность за низкий показатель «Единой России».

От себя отметим, что оппозиция внутри элиты (вовлеченная, как правило, в структуры муниципальной и представительной власти под флагом правящей партии) в такой игре серьезно рискует. С одной стороны, у нее с действующим губернатором разные интересы, а с другой – ее представители нередко отвечают за электоральные показатели «ЕдРа» и президента перед действующим главой региона. Играть на понижение – значит, с большой долей вероятности, ставить себя под удар.

- Обиженные (но сохранившие влияние в муниципалитетах – авт.) элиты не выступают таким образом до тех пор, пока в регионе не появится альтернативный губернатору кандидат, - поясняет Станислав Шкель. - Когда такой кандидат появляется, низовые клиентелы ставят на него, как брокеры. И для любого действующего губернатора это серьезный риск, потому что ему мало победить, ему надо победить с хорошим результатом.

Визиты за деньгами

Текущая практика взаимоотношений федеральной и региональных элит порождает проблемы. С. Шкель с опорой на исследования разных ученых выделяет несколько из них.

Первая - проблема бюджетного федерализма. Семьдесят процентов доходов забирает центр.

- Трансферты дают, но не понятно, по каким критериям, - говорит политолог. - В итоге невозможно планировать будущее. Если трансферт дали, его надо за год истратить и, если не успели, – вернуть. Все это очень неэффективно. Денег мало, так еще и сама конструкция межбюджетных отношений проблемная. Формальные критерии распределения трансфертов по регионам есть, но очень большая доля денег расходуется не понятно, по какой логике. Соответственно, губернатор не понимает, что надо сделать, чтобы получить деньги.

По словам С. Шкеля, практика распределения трансфертов заставляет признать правоту исследований ученых из Высшей школы экономики. Они пришли к выводу о том, что наиболее статистически значимый показатель, который взаимосвязан с долей выделяемых денег, - это частота официальных визитов региональной элиты в Москву и федеральной в регион.

- Не знаю, можно ли из этого делать далеко идущие выводы, но статистика выявляет такую зависимость, - констатирует Станислав Шкель. - Значимую роль играет и кооптация региональных элит в федеральные органы власти.

Вторая проблема, с которой сталкиваются губернаторы, - выбор между ростом экономики и социальных расходов. С точки зрения губернатора, надо как-то развивать регион, но федеральный центр ставит совсем другую задачу – удерживать «социалку».

Третья сложность – особенности текущей внешней политики. Как привлекать зарубежные инвестиции и брать зарубежные кредиты в условиях нестабильных взаимоотношений России с другими странами?

- Внешняя политика от губернаторов никак не зависит, но влияет на них очень сильно, сокращая горизонт планирования, что плохо, - говорит эксперт.

Тем не менее, политическая конструкция современной России позволяет федеральному центру переживать экономические кризисы и проблемы без собственных электоральных потерь.