Каждый ли имеет право на образование?

Все началось с того, что в федеральном Министерстве образования и науки всерьез задались вопросом: «Сколько стоит выучить хорошего специалиста?» Было установлено: усредненной суммы 70 тысяч рублей в год недостаточно, качественное образование возможно, если в него ежегодно вкладывать, минимум, 120 тысяч. С корректировкой ценового порога в сторону снижения (в среднем до ста тысяч рублей) концепция «дороже – значит лучше» введена в действие.

В результате год обучения на многих, преимущественно, гуманитарных специальностях в одночасье подорожал более чем на сорок процентов (и это еще не самый жесткий расклад). Семьям с абитуриентами приходится «затянуть пояса».

Но еще грустнее тот факт, что на некоторых специальностях и вовсе нет бюджетных мест. То есть, абитуриенты с соответствующим кругом интересов и ориентированные на вуз родного города, по сути, лишены права бороться на «конкурсной основе» (как сказано в Конституции) за свое бесплатное образование.

Что делать тому, кто мечтал стать профессионалом в определенной сфере, с детства к этому готовился, а теперь у молодого человека нет возможности поступить «на бюджет» (ее просто не предоставили), и нет денег учиться платно? Идти в нелюбимую, но поддержанную бюджетом профессию – значит обречь себя на мучения. Отказаться от мечты о высшем образовании (при наличии способности его получить) – ограничить собственное развитие. Разве это справедливо?!

Но есть родители, не теряющие оптимизма и веры в знания:

– Когда узнали о повышении цен, и о том, что бюджетных мест нет, немного расстроились, – говорит Юлия Киселева, мама будущего студента. - Да, платить сто тысяч в год будет для нас нелегко, это ударит по семейному бюджету, но мы справимся. Может быть, в чем-то придется себя ограничить, но мой сын давно мечтает поступить на факультет журналистики. Высшее образование необходимо, оно дает широкий кругозор, дети становятся более воспитанными и получают глубокие знания.

– Когда мы услышали о том, что цены на обучение так сильно повышаются, то немного разочаровались, но, коли у нас почти везде платное образование, пришлось смириться, - солидарна с Юлией и Ирина Саитгалина, тоже мама абитуриента. - Оправдана ли такая высокая цена? Положа руку на сердце, у наших педагогов ведь тоже небольшая зарплата, и они достойны получать хорошие деньги за свою работу.

Считаю, что высшее образование необходимо. Как сказал Борис Акунин, «из всех наслаждений, отпущенных человеку, самое изысканное – шевелить мозгами». Так что ради обучения мы готовы урезать какие-то свои материальные статьи расходов.

Значимость обучения в вузе подчеркивает и доктор философских наук, профессор кафедры философии ЧелГУ Владимир Рыбин:

– Усиление роли высшего образования в жизни общества – объективная тенденция, – говорит Владимир Александрович. – Современный социум становится высокомеханизированным, что уменьшает необходимость включать человека в тяжелые виды технического труда, но повышает требования к подготовке специалистов. В связи с этим постоянное повышение уровня получаемых знаний является необходимостью. Обратимся к истории: раньше люди обходились четырьмя классами обучения, потом появилась средняя школа – восьмилетняя, затем десятилетняя.

В контексте этой тенденции мы видим, что и высшее образование в настоящее время становится столь же массовым, как некогда среднее. Можно сказать, что оно становится просто необходимым любому современному цивилизованному человеку.

Стимулирует ли рост цены на вузовские знания повышение их качества? Можно ли это гарантировать и, если да, то кто обеспечит необходимый контроль?

– В образовании, как и в других гуманитарных областях, четких критериев оценки качества в настоящее время нет, – комментирует Владимир Рыбин. – Педагоги высшей школы, организаторы процесса обучения ссылаются на различные методики (выборки, опросы, тестирования), но сами признают: эти подходы дают лишь приблизительную картину. Да и официальная статистика лукавит, приукрашивая картину.

И нет никаких гарантий того, что в дальнейшем эти оценки станут более достоверными, что можно будет доверять заверениям, будто за сто двадцать тысяч рублей студента станут учить лучше, чем за семьдесят. Нынешнее нездоровое состояние образовательной системы даже при росте платы за обучение останется тем же самым, не стоит питать надежды, что её качество улучшится. Деньги вернутся государству, а мы знаем, что наше государство (для которого важнее производство и прибыль, а не творческое развитие человека) не желает выделять средств на гуманитарное знание.

Уместен вопрос о том, к чему это может привести.

– Реальными выглядят два варианта, – утверждает В.А. Рыбин. – Первый – тот, который наблюдается сейчас, когда идет стихийный неуправляемый процесс деградации, особенно наглядный в образовании, в медицине, социальной сфере. Мы по русскому обычаю надеемся на авось, что всё обойдется, и пассивно наблюдаем, как идет постепенный спад уровня образовательной подготовки специалистов любого профиля.

Это чревато снижением качества жизни населения и падением эффективности всех сфер жизнеобеспечения, что рано или поздно приведет к социальному обвалу. Второй, оптимистический, сценарий возможен, если начнутся немедленные изменения. Основная часть ресурсов общества должна быть направлена на нужды человека, на его сохранение и творческое развитие, и образование здесь в первом ряду.

При этом именно гуманитарное образование становится приоритетным. Это значит, что каждый выпускник вуза должен стать не только специалистом в какой-то узкой практической сфере, как сегодня, но в то же время – и универсальным гуманитарием. Только тогда в новых сверхсложных условиях он сможет разумно и эффективно действовать как профессионал. Поэтому необходима серьезная перестройка университетского образования: гуманитарное знание должно войти в состав любого профессионального образования как его неотъемлемая часть.

Если эту политику начать реализовывать сегодня, то положительные изменения мы увидим лет через десять-двенадцать, когда на рабочие места придут специалисты-универсалы нового типа.