Егерь Данила Ельцов - про глухаря, браконьеров и принципы охоты
Макушку закрывает подвернутая шапка. В сгибе застряли несколько желтых сосновых иголок. Бровей совсем не видно, вокруг глаз – лучики-морщинки.
В машине пахнет дробленкой и теплом. Данила Ельцов – уже два года егерь Куяшского охотхозяйства. Долго работал дальнобойщиком: «Потом это все надоело - жить, чтобы работать, работать, чтобы жить».
- Чем занимается егерь?
- С весны посевная начнется. Семь полей подкормочных для кабана и косули надо засеять: овес, пшеница, горох, подсолнечник. Июль-август зверь начнет кормиться. Сейчас вот надо будет лабазы подремонтировать. Площадки такие, с которых кабана стреляют. Соль по солонцам развозим: у нас в деревьях специальные корытца выпилены. Туда соль насыпаем. Животные ее лижут, дерево грызут. Соль по весне им необходима.
- Мне рассказывали, что егеря патрулируют лес.
- Выезжаем на ночные рейды, чтобы жители и браконьеры нас не срисовали. Тихонько подбираемся к охотхозяйству. Фары гасим. Тут постояли, послушали, там послушали. Браконьеров ловим.
- Когда в последний раз с ними сталкивались?
- В середине февраля развозил соль по солонцам, и в трех километрах от деревни пять человек с ружьями перебегают дорогу. Я ручник дергаю, машина катится. И пистолет, и сумка, и камера в машине остались – как был в свитере - и за ними бежать. Они от меня. А куда от меня по лесу убежишь? Следы-то вот они. Гони хоть до бесконечности. Смотрю, один ружье в снег закопал. Я себе точку отметил. Двоих догнал – тоже метрах в двухстах стволы закопали. Начинаю разговаривать – они видят, что у меня ни оружия, ни камеры. Они со мной на рпт [разговор на повышенных тонах – прим. автора] начинают разговаривать: «Слышал, охотинспектора завалили? Вот и ты здесь работать не будешь!» Говорю: «Пойдемте к машине, бумаги оформлять». Они мне: «Нет, мы гуляем, не будем ничего оформлять». Ну и ладно, гуляйте. Я подхожу к сугробам, стволы заряженные себе на плечи вешаю. Они, перепуганные, как собачки, за мной. Я уже с оружием - все.
- Взятки предлагали?
- Предлагали: «Давай договоримся, давай деньги дадим». Дело-то не в деньгах. При встрече с людьми в лесу охотник должен переломить ружье и разрядить патроны во избежание несчастных случаев. Я им предлагаю показать документы, разрядить оружие, а они стоят, держат в руках, требования не выполняют. А потом что?
«Да мы местные жители, давай договоримся». «Ну, парни, - говорю, - не так делается». Понимаю, что бедно живете… Так ведь в лес идут толпой, ружья крупной картечью заряжены! Охота уже закрыта, самки беременные. Ладно бы в сезон охоты, я еще как-то бы… чтобы к уголовной ответственности не привлекали. Сдал бы оружие охотинспектору и… Ну, надо по-человечески. Их тоже можно понять. Не всегда есть возможность купить ту же лицензию: она денег стоит. У местных заработок 7-8 тысяч. Ходит у нас дед-зайчатник на лыжах. Я и не особо стараюсь его поймать. Старый мужик, пенсионер, много он, что ли, ущерба нанесет охотхозяйству? Сходит, одного-двух зайчиков для удовольствия стрельнет, да и все.
- И часто такие ситуации?
- Как-то сотрудник полиции попадался. У меня все вещественные доказательства были, что они браконьерят: видео, фото, запись всего разговора на диктофоне. Они начали вести себя нахально, скрыться пытались. Когда догнал, они требования не выполнили. А когда материал на них был собран, я сообщение охотинспектору написал. Приехали, привезли денег, в те времена - 50 тысяч. «Мне, - грит, - до пенсии осталось пять лет. Если ты меня сейчас накажешь, я вылечу с работы, начальник отдела, - его руководитель непосредственный, - с работы вылетит». Я ему сказал, мол, давай, друг, работай до своей пенсии, но чтобы я тебя в лесу не встречал больше. Все видео у меня сохранятся, но чтобы тебя здесь не было.
- Говорят, что сами егеря – браконьеры. Это так?
- Мне это мясо… Надо будет – поросенка заколю. Охотятся-то ведь не за мясом. Сам процесс охоты, атмосфера! Мужикам нужно вот это общение. Думаешь, дичь нужна? Охотники собираются, говорят: «Да даже ружье расчехлять не будем. У костра б посидеть, выпить водки, пообщаться с мужиками». В коллективе таком побыть.
Мы [егеря] стараемся защитить, сохранить. Чтобы сын, когда вырастет, смог приехать, а я ему бы сказал: «Вон, Мишка, смотри – косули побежали, лось пошел, а это кабаны». Чтобы это все осталось.Знаю я одну историю. Как браконьеры стрельнули лося-мамку. Загрузили ее в машину. А теленок, как чувствовал, и до самой деревни за машиной бежал. Че они, [браконьеры] голодные, что ли, эту мамку стрелять?
Как вот ее можно убить, если она беременная? Как можно ее убить, если она с ребятишками? Это, считай, ее убили - ребятишки тоже передохнут. Вот как так можно?!
- А часто животных видите?
- Глухаря тут видел. От земли такой мне (по ребрам проводит рукой). Еду, думаю, чё за фигня там такая черная? А у нас там деляна [участок леса, выделенный для вырубки – прим. автора] была. Думаю, эти пакостники мусор в черный пакет сложили, завязали его и у дороги бросили. Стоит, реально, черный пакет – ничего не пойму. Стоит, не шевелится. И пока я с ним не поравнялся, не понял даже. А он в ельничке – шипит – пугает. «Ну-ка, кыш отсюда», - шуганул его, чтоб не застрелили. Вспорхнул, в лес ушел.
Раньше, когда газовики еще дорогу не отсыпали – грязища стояла. Я в колею сел – колеса воду со снегом мешают, до дна не достают. Плотно сидим. Ладно, лебедка с собой была. Еле выехали. И вот тут, прямо в колеях, свинья с поросятами в грязи ковыряются. Вот больше негде! (смеется). Играть в луже у дороги – нашли место.Рысь видел недавно. Когда учет зверя делал – видел следы. А тут еду на снегоходе: такой котяра здоровый летит через мелкач.
- Часто несчастные случаи на охоте бывают?
- Да нее. Главное – чтобы охотники не стояли друг против друга.Стрелять можно только в своем секторе. Где-то там (махнул рукой в сторону) могут ходить загонщики или другие номера [охотники].Меня так осенью чуть не застрелили. Начал проводить инструктаж. А они приехали: «Да ты че, в первый раз, что ли, охотимся, да чё ты лечишь, да кому ты рассказываешь». Ну, хорошо. Знаете – молодцы. У лесника нашего лайка есть. Он чуть впереди, мы с собакой - за ним. Слышу – трессск! – выстрел! Дробь полетела. Короче, он подумал, что это косуля на него вышла, и начал стрелять в эту собаку. А я рядом с нею.
- Собака живая?
- Собака-то живая. Не попал.
- Профессия егеря чем еще опасна?
- Как-то раз брал подранка [раненого кабана– прим.автора]. Вечером стрельнули, не захотели ехать добирать -приехали утром. Идем по следу. Я понимаю, он [кабан] плутал-плутал, а потом чик – ушел. Смотрю – дерево стоит, на нем сорока сидит, ждет. Я показываю пацану, мол, кабан впереди, за деревом. А он меня по следу тянет. А кабан делает как: заходит петлей, пропускает тебя и сзади атакует. Димка с собакой отходит. Я пару шагов к дереву. А кабан выскакивает, как черт из табакерки – такая дура! Я даже ружье не успел поднять, не вскинулся, просто с рук его – птффф! Димка мне: «Ну ты че, надо чтобы собака по нему поработала». Ага, он [кабан] тут и собаку укончает. Сколько даже в Интернете роликов: кабаны собак рвут – кишки выпускают и все.
- Нравится своя работа?
- Как там, в Интернете говорят: «Найди себе работу по душе, и ты ни одного дня больше не будешь работать». Вот я нашел себе. Я не считаю, что каждый день езжу сюда на работу. У меня, порой, перед женой создается чувство вины, когда уезжаю в лес. Я, вроде как, поехал отдыхать на природу, а она дома остается.***
Данила играет на варгане, который подарила ему жена. Его дочери 20, она живет в Челябинске и увлекается татуировкой.
Когда успевает, Данила собирает грибы. У него большой огород. А еще он держит коз, овец и поросят, потому что зарплата егеря небольшая. Летом хочет поставить сруб для нового дома.
Данила присматривает не только за территорией охотхозяйства, но и за лесом, который рядом с его родной деревней. Там он гоняет наркоманов, которые делают закладки. Говорит, что в последнее время их не видать.
