Кто ей судья?

Был порядок. Такой: после тяжелой болезни или сложной операции больному вручали путевку в санаторий для обязательного долечивания. Оплачивал эту «услугу» федеральный бюджет. Все шло своим чередом - порядок вроде бы соблюдался.

Но у нас в России - что? У нас нескончаемая эпоха бесконечных реформ. А это значит, что сегодня так, а завтра - совсем не так. Не факт, что лучше.

В декабре минувшего года федеральный центр вдруг отказался оплачивать санаторные путевки, передав эти траты в регионы. А регионы - что? Не отреагировали. Или отреагировали кисло. Без поспешности. Чего-то выжидая. Или сделали вид, что не поняли.

Не знаю, во всех ли регионах обстоятельства сложились именно так, но у нас в области власть, та и другая, спокойно ушла на отдых (на курортах?), оставив больных людей без лечения.

Они отдыхали, набирались здоровья, а в это время - в самом конце года - сотни и тысячи больных оказались на больничных койках, в операционных и реанимационных палатах. Врачи и персонал оперировали их, выхаживали, используя сложные приборы, тратили на них дорогие лекарства - только бы спасти людей, поставить их на ноги. Сделав свое дело, медики должны были сразу же из больницы направить больных в санатории - на долечивание.

Простите, но, может быть, долечивание - необязательная процедура? Может быть, это разорительная роскошь? Недоразумение? Нет, конечно. Только долечивание вернет человека к работе, к нормальной жизни. Без него прежние затраты теряют смысл. Не говоря о том, что можно потерять человека. И, разумеется, не одного.

Год закончился. Кто-то в новогоднюю ночь поднимал бокалы с шампанским, кружился в вальсах у елки или любовался фейерверками, а кто-то стоял у операционного стола или провел бессонную ночь в реанимации. Еще десять дней страна изнывала в нелепых каникулах. А что больные? Им не повезло. Путевок в санатории для них в области нет. Ни одной. Нет - и никаких тому объяснений. И никаких надежд.

Как быть сотням и тысячам недолеченных? Умирать?

Некоторые из больных готовы уехать в санатории за свой счет, но и это им не дано. Потому что больница не продлевает им больничный лист. Она может одно из двух: или отправить больного - по путевке - сразу в санаторий или закрыть больничный лист. То есть выпроводить больного на работу. Но работник из него никакой. Эти люди, к которым только вчера наведывалась смерть, - до работы ли им?

Значит - что? Больничного листа у них нет. Не выходить на работу? Тогда они - прогульщики. Выбор невелик - или вернуться в реанимацию, или - умереть.

А бюрократические шестеренки власти еще не сделали ни одного оборота. Ни одна из шестеренок и не шелохнулась. Когда этот скрипучий механизм придет в движение, когда проглотит и пережует все бумаги, когда выдаст свой равнодушный вердикт?

Тишина. Все ждут губернатора.

Но когда просвистит гудок, власть привычно пристанет к трибунам, прильнет к микрофонам - и польется демагогия о социальной политике, о социальных заботах и социальных успехах…

Кто ей судья?