Как Франция стала самой опасной страной Европы
Расстрел редакции Charlie Hebdo (1), нападение на магазин кошерных продуктов в Париже (2), атака на газовый завод в департаменте Изер (3), расстрел посетителей ресторана Petit Cambodge (4), атака на бар Le Carillon (5), расстрел прохожих возле пиццерии La Casa Nostra (6), расстрел посетителей кафе La Belle Equipe (7), подрыв смертника в кафе Comptoir Voltaire (8), бойня в концертном зале Bataclan (9), взрыв вблизи стадиона Stade de France (10), атака на отдыхающих на набережной в Ницце (11).
Этот пугающий список жутких терактов укладывается всего в 18 месяцев и выглядит не как цепь трагических случайностей, а как ситуация при которой Европа с распростертыми объятьями принимает у себя дома запрещенную в России террористическую группировку «Исламское государство», а когда гибнут люди просто разводит руками и рассказывает про единение и демократию, не взирая на принципы функционирования в ЕС разного рода диаспор, которые проживают закрытыми сообществами и наводят ужас на местную полицию, что без особой надобности не суется к приезжим, пока они не убьют или не взорвут кого-нибудь.
Эмигранты легко получают вид на жительство и не беспокоят власти, несмотря на исповедуемый радикальный ислам и постоянные проблемы с полицией, потому что какое-то время про них ничего не слышно.
А потом вдруг оказывается, что визовыми послаблениями воспользовались не польские сантехники и турецкие разнорабочие, которыми столько лет пугали население старой Европы, а арабские шахиды и радикальные исламисты, которые совсем не собирались до седин чистить чопорные французские туалеты или штукатурить барочные особняки в Сен-Дени, а пришли убивать местное население из своих варварских убеждений.
Братья Куаши, убившие в редакции Charlie Hebdo 12 человек, были уроженцами Парижа, Амеди Кулибали, устроивший пару дней спустя бойню в парижском супермаркете – тоже. Мохамед Лауаэж Булель, водитель грузовика из Ниццы, задавивший и расстрелявший 84 человека, много лет жил во Франции, пять раз привлекался к ответственности за кражи и вооруженное насилие, но спецслужбы даже не взяли его в разработку.
Политкорректность так далеко отодвинула элементарные нормы безопасности, что сочувственное попустительство силовых ведомств к беженцу из Туниса, зарабатывавшего на жизнь тяжким трудом водителя грузовика, обернулось кошмаром в два километра длиной, на протяжении которых Булель сносил всех на своем пути – от младенцев в колясках, до русских туристов на Promenade des Anglais.
Это одиннадцатый невыученный урок с 7 января 2015, который превратил трагическую случайность Charlie Hebdo, в преступную беспечность.
Недаром накануне кортеж президента Олланда и главы провинции Прованс-Альпы-Лазурный Берег Кристиана Эстрози был освистан собравшейся толпой. Одна из местных жительниц заявила в интервью Associated Press: "Я испытываю к ним (Олланду и Эстрози) отвращение. Я говорю об этом громко, эти двое - убийцы".
Такая реакция не удивительна, учитывая, что полиция Приморских Альп, по мнению ряда французов, много лет закрывает глаза на местные диаспоры, если они не стреляют в отдыхающих и не грабят/насилуют их посреди бела дня. Столь же безразлично властям и то, что происходит к северу от вокзала Thiers, и о чем они, несомненно, знают.
Как говорил почти три века назад французский философ Клод Адриан Гельвеций, знание некоторых принципов освобождает от необходимости знания некоторых фактов. А значит, глядя на уровень обеспечения безопасности французских городов, у нас пока нет ни единой причины, по которой завтра во Франции станет безопаснее, чем сегодня и вновь не погибнут люди, пока политики продолжают публично рассказывать про единение.
Для туристов (а среди погибших в Ницце есть и туристы из России) это означает, что Франция становится все больше похожей на пригороды Кабула, Багдада или Исламабада, где никто не может гарантировать, что вас не будут давить грузовиком выкрикивая что то по-арабски.
