Сегодня исполняется 55 лет со дня радиационного взрыва на химкомбинате «Маяк»

29 сентября 1957 года произошла первая атомная авария, обернувшаяся катастрофой для целого региона.

Бывшая на то время система секретности пыталась ее утаить, но масштабы трагедии были такими, что спрятать вырвавшегося атомного джинна наружу не получилось.

Так что же случилось в то воскресенье в 16 часов по местному времени? Вспоминает ветеран атомной отрасли, в недавнем прошлом - руководитель центра по связям с общественностью производственного управления «Маяк» Евгений Рыжков.

Аж крышу сорвало

- «Маяк» заработал в 1948 году. На комбинате выделяли плутоний из облученного урана при помощи достаточно примитивной технологии. При этом получалась масса жидких радиоактивных отходов. Высокоактивные хранились в специальных емкостях - бетонных каньонах, облицованных нержавеющей сталью. В них опускались своего рода чаны или танки объемом 250 кубических метров каждый. Для их безопасного хранения требовалось принудительное охлаждение, поскольку при радиоактивном распаде выделяется тепловая энергия.

Система принудительного охлаждения была во многом неработоспособной. Вдобавок отказали системы контроля: в условиях высокой радиации контрольно-измерительные приборы выходили из строя. Поэтому персонал не знал, какие процессы происходят в емкостям, что там вообще творится. Можно было только догадываться.

А там все кипело, как в атомном чайнике... За счет повышения температуры жидкая фаза испарилась, образовались сухие химические соли уксусной и азотной кислот. Взрывоопасная смесь за счет радиационного распада прокалилась до температуры предположительно 300-400 градусов. В результате произошел самопроизвольный химический взрыв солей. Он был довольно мощным: от 10 до 50 тонн тринитротолуола (в тротиловом эквиваленте). Крышку емкости весом в 160 тонн сорвало и отбросило на 20 метров. Она и сейчас там лежит. Любимое место журналистов-телевизионщиков!

Вместе с обломками строительных конструкций и землей взрывом подняло на высоту до километра порядка 20 миллионов кюри (это единица измерения радиоактивного вещества). 18 миллионов осели непосредственно на промплощадке «Маяка», а два миллиона унесло ветром на расстояние до 300 километров, в основном в северо-восточном направлении. Пострадала территория длиной 100 и шириной 10 километров, то есть 1000 квадратных километров. Было принято решение выселить с этой территории людей и ликвидировать сами населенные пункты: проживание в такой зоне загрязнения с ведением натурального хозяйства медики признали невозможным. В результате 23 населенных пункта было ликвидировано, 10 270 человек выселены в соседние районы.

За что же Русскую-то?

- Уточните, пожалуйста, куда именно пошел след от взрыва?

- В сторону Багаряка, Каменска-Уральского и далее. Это так называемый Восточно-Уральский радиоактивный след (ВУРС). В головной его части, где было произведено отселение, возник Восточно-Уральский радиоактивный заповедник.

Опыт десятилетней работы «Маяка» позволил довольно четко разобраться с этой аварией. Не было паники, не было растерянности, хотя происшествие более чем серьезное. В первую же неделю с небольшим отселили три населенных пункта (около 1000 человек), располагающихся ближе всего к месту взрыва, - Бердяниш, Сатлыкова и Галикаева Кунашакского района. Это позволило предотвратить серьезное облучение жителей.

- Все ли отселения были оправданы? Стоило ли отселять, к примеру, Русскую Караболку?

- Может, и не надо было этого делать хотя бы потому, что определенную дозу радиации люди уже получили, проживая в загрязненной зоне. Что касается Татарской Караболки, то ее выселять было абсолютно необходимо: она стояла на оси следа и дозы там достигали, если не ошибаюсь, 40 бэр (биологически эквивалент радиации. - Авт.). А вот Русская Караболка находилась на периферии следа, то есть за ним, и отселять ее не было нужды. Вообще же каждое переселение, когда человека срывают с родной земли, вызывает очень серьезный стресс с сильнейшим ударом по здоровью.

Вместо информации - слухи

- Вы принимали участие в самых серьезных работах по ликвидации последствий аварии на промплощадке «Маяка».

- Я пришел работать на комбинат учеником лаборанта за две недели до взрыва. Друзья потом шутили: «Тебе две недели хватило, чтобы такую аварию организовать!» Мне только что исполнилось 19 лет. Когда на другой день после взрыва нас собрали и сказали «Надо!», я по молодости испытал не страх, а гордость за порученное мне необыкновенно важное дело.

Работали мы практически круглые сутки. Днем проводили замеры, а с полуночи и до 6 часов утра вели лабораторные опыты. Самой серьезной работой была отмывка только что построенного радиохимического завода. Приходилось снимать кровлю, отбивать штукатурку. Все делалось силами работников «Маяка» и Южно-Уральского управления строительства.

Никаких заключенных, как утверждают некоторые, на ликвидации аварии не было задействовано: все те, кто построил «Маяк» (а это почти 40 тысяч человек), отправились в другие места отсидки, в основном - в Магадан.

- Обстановка секретности давила или вредила?

- Наверное, и то и другое... На следующий год после аварии мне дали отпуск и я поехал на море. Там, на сочинском пляже, в молодежной компании шепотом рассказывали, что на Урале произошел страшный атомный взрыв. Целый город ушел под землю! Тысячи и тысячи жертв до сих пор не могут захоронить. Мне хотелось кричать: все вранье, я сам оттуда! То-то бы выглядел героем! Но приходилось молчать, поскольку давал подписку о неразглашении. Вот так недостаток информации порождал самые нелепые и дикие слухи.

Не мы начали

- Наверное, самым главным было сделать выводы из случившегося, чтобы ничего подобного впредь не произошло.

- Выводы сделаны. За 55 лет никаких происшествий подобного рода не случалось. Мы вынесли главный урок: хранение жидких радиоактивных отходов потенциально опасно, причем дорого и нерационально. Начали разрабатывать методы перевода их в твердое состояние, так называемое остекловывание. Сегодня подавляющее большинство того, что хранилось на «Маяке» в жидком виде, уже остекловано. Расширяется компактное хранилище размером с половину футбольного поля, где хранится все, что наработано «Маяком» за 60 лет. Его еще надолго хватит.

- Насколько оправданны принесенные жертвы? Действительно ли без атомной бомбы наша страна перестала бы существовать как суверенное государство? Во всяком случае, об этом говорится в книге М. Каку и Д. Аксельрода «Выиграть ядерную войну: очередные военные планы Пентагона», изданной в 1987 году в США. На основе рассекреченных документов мир узнал, что США планировали сбросить атомные бомбы на 200 городов СССР в период 1952-1957 годов.

- Планы атомных бомбардировок Советского Союза давно известны. Не сомневаюсь, что и в СССР имелось нечто подобное. Было бы легкомысленно не приготовиться к ответному удару. Не берусь судить о том, надо было делать бомбу или не на надо. Знаю только одно: не мы начали! Не мы сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки. Хотя половина японских школьников уверена, что это сделали русские. Я же могу сказать только одно: работающие тогда на «Маяке» абсолютно не сомневались в том, что они делают нужное Родине дело.