Челябинский филолог объяснила, почему смайлики никогда не заменят русские слова

Русский язык меняется и упрощается, и это нельзя отрицать. В стихотворениях Пушкина читатели понимают не все слова, в вопросе «до скольких ты работаешь?» подозревают ошибку, а в переписке с друзьями используют смайлики для описания настроения и мыслей. Челябинский филолог, доцент кафедры русского языка и литературы ЮУрГУ Лариса Корнилова объяснила, почему не нужно бояться этих явлений.

— Лариса Николаевна, почему язык постоянно изменяется и нормально ли это явление?

— Язык — живой организм. Он меняется в связи с жизненными условиями, не только внутриязыковыми, но и экстралингвистическими. Мое личное мнение — со временем у человека изменился речевой аппарат. Как иначе объяснить, что в древнерусском языке были носовые гласные, а в современном их нет? Исчезли сверхкратные ер и ерь, перестал действовать закон открытого слога, и современная речь нам дает соединение согласных. Шипящие «ж» и «ш» были мягкие, а сейчас человек произносит их твердо. Хотя в орфографии ничего не изменилось, «жи» и «ши» пишем с буквой «и». При этом иностранцы и дети, читая слова с такими сочетаниями, произносят мягко. Такие изменения в речевом аппарате не лингвистический фактор, а что-то привнесенное извне. Но филологи к изменению и упрощению в языке относятся нормально.

— Какие есть предпосылки для упрощения русского языка?

— У человека есть явное стремление к выбору более короткого варианта, более легкой формы слова. Например, в современном языке есть варианты «килограмм» и «килограммов», «мандарин» и «мандаринов». Если брать единицы измерения, то безотносительно конкретного числа мы должны говорить «амперов», «вольтов» и «каратов», а с числом выбирать краткую форму — пять ампер, шесть карат. Словари фиксируют усеченный вариант.

Также ни для кого не секрет влияние английского языка на другие. Английский — язык аналитический, грамматические отношения передаются через порядок слов в предложении, отдельные служебные слова. Русский язык — синтетический, у нас все значения выражаются морфемами. Может быть, под влиянием английского языка произошли изменения в русских наименованиях на –о. По правилам грамматики, мы должны говорить под Бородином, в Бородине. Но сейчас мы отходим от правила. И, например, мы находимся в аэропорту Баландино, а не в Баландине. Но, что интересно, русский язык все чаще использует аналитическую степень сравнения прилагательного. По аналогии с английским мы говорим «более красивый», а не «красивее», «самый красивый», а не «красивейший».

— В языке заменяются целые слова. Например, повсеместно употребляется «окей» или его краткая форма «ок», а не наше русское «хорошо». Это тоже упрощение?

— Нет, это обычное заимствование. Ими пестрит молодежная речь. Вообще молодежь всегда отличалась новаторством в языковом творчестве. Она любит изменять язык, играть с ним. Из английского в молодежный жаргон пришло много слов. Но они уже ведут себя как русские. У них появляются окончания, суффиксы и приставки, свойственные нашей грамматике. Существительные начинают склоняться, глаголы — спрягаться. «Окей», например, превращается в «океюшки». Лексические заимствования происходят чаще и проще, а для изменения грамматики должно пройти больше времени.

— Такие «обрусевшие» слова могут, спустя время, попасть в словари?

— Конечно! Половина слов в наших словарях образована на основе заимствованной лексики. Например, «шоколад» — слово заимствованное, а вот «шоколадный» — уже русское. Да и русская лексика — это название явлений бытового уровня или самые старые слова. Все остальное пришло из других языков, даже наша одежда. Обычные слова «кофта» и «юбка» — не русские.

— Вы говорили, что у молодежи есть свой жаргон. Переписываясь в интернете, многие вообще не используют слова. Их заменяют смайликами, а фразы — стикерами. Может ли это отразиться на устной речи?

— Вряд ли в русскую речь перейдет значок. Хотя буква — тоже знак. Но смайлики содержат не просто отражение звука, а смысл, который нужно описывать словами. Только если использовать названия смайликов. Например, в забавной ситуации говорить «смех». Но ведь это тоже слово. Единственное предположение, как можно перенести в речь картинки, — называть их словами, никак не связывая грамматически. «Я смех ты». Я смеюсь над тобой? Я смеюсь с тобой? Я смеюсь благодаря тебе? Так что мы не можем отойти от грамматики, да и никто, пока человек общается посредством языка, не сможет от нее избавиться. Значки используются в письменной речи, они сокращают наше время. А в устной речи без слов обойтись сложно.

— Из интернет-переписок слова иногда переходят в реальную речь, например, в смешной ситуации мы можем сказать LOL (laughing out loud). Могут ли такие заимствования сделать в итоге устную речь скудной?

— Да, действительно, можно сказать смеюсь, смешно, а можно использовать это слово. Но оно имеет смысл и даже синоним в русском языке, притом литературный. На мой взгляд, жесткой связи между письменной и устной речью все-таки не будет. Надо учитывать, кто пишет: человек образованный, знающий нормативный язык, или не знающий нормы, только язык интернета. Тогда, наверное, ему будет трудно общаться вживую. Человеку, который использует значки, но и знает синонимические единицы, не страшно использовать сокращенный язык.

Был у нас период албанского язык. Учителя стали бить тревогу. Как так, язык коверкают, как же дети будут осваивать орфографию. Они разучатся писать и будут безграмотными. Но такие упражнения с языком затронули небольшой период времени и быстро сошли на нет. И филологи тогда говорили, если этими исковерканными, искаженными словами пользуется человек грамотный, пытается передать переписке юмор, выразить несерьезное отношение к чему-то, не страшно. Почему бы не поиграть с языком. Это явление дано человеку, и он волен распоряжаться тем, что дано, по своему усмотрению. Но если, как говорят, все ложится на неокрепшие умы, тогда, может быть, это приведет к плохим последствиям.

Но филологи отмечают как раз обратное в плане освоения грамоты нашими детьми. Идет не снижение грамотности, а повышение ее. Даже я могу сказать, что на протяжении моей деятельности я вижу рост грамотности студентов. Каждое новое поколение лучше владеет языком, делает меньше речевых и грамматических ошибок.

— Лариса Николаевна, как вы считаете, может ли язык упроститься настолько, что мы начнем общаться только картинками и звуками?

— Мое личное мнение: язык тоже подчиняется закону философии, по которому общество идет по спирали. Через определенное время мы будто возвращаемся на прежнее место, но на более высокой ступени. То есть в развитии идет повторение. Можно предположить, что мы снова придем к наскальной живописи. Но тогда встает вопрос, как мы будем общаться, посредством языка или, может быть, с помощью телепатии? Такие способности существенно сократят нам время, о них часто говорят в фантастических произведениях. Кстати говоря, я сейчас читаю «Лабиринты Ехо» Макса Фрайя, и там люди общаются с помощью зова. Они так передают мысли на большое расстояние, но при личной встрече говорят на нашем языке. Так что кто знает, что нас ждет.

— Как лично вы относитесь к тому, что язык изменяется и упрощается?

— Разберем на примере вариативности форм «килограмм» и «килограммов». Как филолог, я понимаю, что изменение неизбежно и должно быть. Как человек, которого обучили, что одна форма правильная, вторая неправильная, восстаю против каких-то новшеств. Как человек консервативный, я не совсем приветствую изменения. А как человек, наблюдающий со стороны и критически относящийся к ситуации, понимаю, что так должно быть. Это неизбежно. Все филологи говорят, что нашему языку все-таки ничего не угрожает. Он выживет, найдет правильное направление. Хотя мы и заимствуем что-то из других языков, применяем принцип аналогии, грамматика остается нашей, словообразование тоже.